Дневник на итальянском (СИ) - Харрис Элиза

Джеймс волк одиночка и предводитель таких же. Ему подчиняются все и каждый, его слово — закон. А я осмелилась диктовать свои правила. И начинаю жалеть об этом. Его игра заходит слишком далеко, я не справляюсь с тем, что начинаю чувствовать.

Я не справляюсь с собой.

Я не справлюсь с ним.

В холодильнике был ассортимент всевозможных блюд. Несмотря на обиду, мама позаботилась о том, чтобы я не оставалась голодной. Стрелки часов переваливали далеко за семь, а дома было непривычно тихо. Мы проговорили несколько часов с Эбби по видеосвязи, я успела похвастаться отсутствием сводного братца в доме на неделю, и мы вместе отметили эту радостную новость апельсиновым соком по видео звонку. Девушка хотела пиехать сразу же, как узнала новость, но ей пришлость помочь отцу с делами бизнеса. Эбигейл была умной в цифрах и не летала в облаках, рисуя эскизы костюмов, как я. Но ведь противоположности притягиваются, не так ли?

Томный холодный вечер глубокой осени я посветила себе. Громкая музыка разлеталась по комнате, доносясь в душевую. Я зажгла свечи с запахом японской сакуры, встала под горячим напоров воды и в своей зоне комфорта подпевала слова Тони Брекстон. За большими окнами скромно выглядывала полная луна, закрывая своим желтым светом мерцанием звёзд. Теплый ветерок из щели подул, пуская дрожь по коже. Я надела пижаму, которую ещё не осмеливалась носить в доме, в котором живёт бесцеремонный сводный брат, у которого в любой момент может перестать работать душ, и он захочет воспользоваться моим. Изумрудная атласная ткань нежно касалась тела. Короткие обтягивающие шорты и укороченная рубашка смотрелись на мне так, будто я повзрослела лет на семь. И все же, полюбовавшись собой в отражении, я успела заказать доставку еды, растопить гостиную, настелить уютных пледов на диване и достать из мини-библиотеке книгу девятнадцатого века.

Не успела я опуститься на диван со стаканом апельсинового сока, как замок в двери повернулся, и в пороге с шумом показалась компания. Джеймс зашёл следом за Рэном, Яном и ещё парой парней, держа в одной руке бутылку пива, а другой притягивая к себе за талию Асю. Выражение лица обоих приняло форму вопросительного знака. Видимо, братец никак не ожидал, что я предпочту спокойные семь дней в одиночестве, поездке с родителями. Как и я не ожидала, что Джеймс остается дома. Клянусь, я бы первым же рейсом вылетела вслед за мамой и Кристаном хоть в Грецию, хоть в Антарктиду.

— Что…Что эта здесь делает?! — резко отстранившись от Джеймса, оскалилась Ася практически мгновенно. Даже я ещё не успела опомниться.

Выражение лица сводного не выражало ничего. Не удивления, ни злости, ни неожиданности. Он лишь устало выдохнул, будто предугадал поворот событий или его просто слишком сильно напрягало моё существование.

Смех друзей сводного притих. Рэн уставился на меня широко распахнутыми глазами, а остальные с опаской поглядывали на Джеймса.

— Какого черта здесь происходит? — Рэн поочередно переводил взгляд с моей короткой пижамы на друга.

— Это та самая новенькая? — пытался усмехнуться Ян, но шок перекрывал любые его эмоции.

Под взглядом десятка пары глаз мне стало неуютно, и я попыталась прикрыть руками грудь, но безуспешно. Все парни слишком откровенно успели обвести меня взглядом, и Джеймс успел это заметить. На его лице проступила злость, но мгновенно сошла, стоило снова встретиться со мной взглядом.

Пока Джеймс неоднозначно пожимал плечами, не давай ответа на вопросы, Ася уже надвигалась на меня, раздувая ноздри.

— Ты пожалеешь! — по-змеиному прошипела она. — Убирайся отсюда! Немедленно!

Неужели она подумала, что я гуляю с её парнем? А впрочем, что ещё могли подумать адекватные люди при виде полуголой девицы в доме хорошего собой парня. Как же было стыдно!

Ком застрял в горле. От неловкости и чувства, что я действительно была лишней в доме, на глаза навернулись слезы. Я стойко выдержала разъяренный взгляд Аси, но не устояла перед взглядом Джеймса. Выражение его лица, стоило увидеть мои набухшие слезами глаза, изменилось.

— Это что, представление какое-то? Тёрнер, какого черта ты молчишь?! — она была в ярости. — Пошла вон, моль!

— Ася… — предупреждающий голос Рэна разнесся по комнате.

Подобного унижения я ещё не испытывала никогда в жизни. Обида взяла надо мной верх. Джеймс перешёл все границы. Да, мы никто друг другу, и я знаю его неприязнь к нам с мамой. Я понимала сводного брата. Мы с мамой были чужими в их с отцом жизни, в их доме и их мире. Мы привыкли к другому, за годы с мамой, ближе друг друга у нас никого не было. А то, какой кульбит совершила моя жизнь, выдернув из привычной среды, требовало слишком масштабных изменений. На которые, я, увы, не была готова. Ни морально, ни физически.

В старой школе я не сталкивалась ни с буллиингом, ни с мажорами, которым своей жизни мало, и необходимо было одно лишь их слово, чтобы жизнь виновника торжества превратилась в ад. Поэтому, ни он, ни тем более его друзья не имеют права унижать меня и насмехаться надо мной. Я ни сделала им ничего плохого, и более того, не виновата в наших родственных связях. Я, черт возьми, не выбирала, за кого маме выйти замуж! Мне просто хотелось спокойно доучиться последний год и не привлекать к себе внимания.

— Чего, язык проглотила?

— Следи за тем, что ты говоришь! — сквозь зубы проговорила я. Никто не ожидал, что я подам голос.

— Ты ещё и разговаривать умеешь?

— Унижение окружающих не придаст тебе статуса стервы в глазах парней. Ты выглядишь жалко! — она открыла рот для нового потока оскорблений, но я не дала вставить ей ни слова. — Мне плевать, кто из вас что обо мне думает, и каким образом вы будете насмехаться надо мной за спиной. Вас волнуют чужие жизни больше собственных, потому что кроме тусовок и унижения слабых, вам нечем разнообразить своё бессмысленное существование. Только я не из тех, кого можно сломать. Я привыкла бороться. И ты, жалкая стерва, не станешь исключением!

Больше я не намерена была молчать.

— И больше никогда не смей обращаться ко мне так! Я не боюсь не уверенных в себе девочек. Если ты видишь во мне соперницу, проработай самооценку. И желательно, у психолога. Уверена, он найдет ещё миллион проблем, с которыми ты не можешь справиться в одиночку. Но на мне отрываться никто из вас больше не будет! — за спиной Аси послышался приглушенный смешок одного из парней. Кажется, я унизила королеву Эмертон Холла на глазах у всех.

— Ах ты стерва…

— Уходи! — прогремел обозленный, но до жути спокойный голос Джеймса, и всё моё тело дрогнуло. Он меня выгоняет?

— Слышала? — расплылась в мерзкой улыбке Ася. — Вон пошла!

— Уходишь ты, — мы обе с непониманием уставились на парня. — Тебе больше нечего здесь делать. Представление окончено.

— Ты это серьезно? — выплюнула девушка сводного, сжимая кулаки с длинными ногтями. — Уйти должна она, а не я.

— Я дважды не повторяю.

— Ты пожалеешь…

— Я жду. — придерживая открытую дверь, устало закатил глаза Джеймс.

Желудок сжался до крошечных размеров. С улицы подул холодный ветер, коснувшийся моих голых ног и открытых плеч. Мне стало некомфортно и всё тело заполнила дрожь. Я пыталась говорить уверенно, но никто даже не подозревал, как испуганно дергалось моё сердце, совершая кульбит. Особенно, стоило мне встретиться со взглядом сводного братца.

— Ладно, мужик, мы тоже пойдем. Оставим вас, — пожал руку другу Рэн, и они с парнями вышли за дверь.

Я мечтала провалиться сквозь землю. Тело дрожало, а голова разболелась. Я не могла предугадать дальнейших последствий после сегодняшнего вечера. Я не хотела, чтобы меня заметили и тем более, не хотела стать мишенью мажоров.

Джеймс был зол. Очень. Я ожидала чего угодно, но не следующих его слов:

— Что за дичь ты опять смотришь?

Не сразу поняв его вопрос, я с непониманием переводила взгляд с парня на экран телевизора, где шли титры романтической комедии по Диснею. Джеймс не спеша прошёл к холодильнику, взял газировку и, скинув по дороге кожаную куртку, развалился на диване.