Город и ветер - Анастасия Парфенова

Тэйон не мог не признать: тот, кто спроектировал Зал Духа, неплохо разбирался в оптических иллюзиях человеческого глаза. И виртуозно этим воспользовался.

Что, впрочем, служило весьма слабым утешением. Сколь бы восхитительно ни было помещение, включить в проект зала заседающих в нем достойных правителей не под силу даже архитектору-магу.

Политическая система Лаэссэ была сложна и запутанна как и история великого города. От седой древности остались лишь смутные легенды, повествующие о Двенадцати и Одном Нарунге, которые заключили Великий Договор и основали в восьмигранном мире мифический город Наруэ. С тех окутанных преданиями времен детище Двенадцати и Одного прошло через множество политических мутаций. Около трех тысяч лет назад оно разрослось в огромную, простирающуюся на половину известной тогда Паутины Миров империю Лаэ, которая затем как-то умудрилась переродиться в республику. И пала пять столетий назад, когда Лиерт Нарунг Кровавый, опираясь на Академию, устроил переворот, вошедший в историю под поэтическим названием Ночи Поющих Кинжалов, и основал королевство Лаэссэ, став в нем абсолютным монархом.

Созданная им система за последующие столетия претерпела значительные изменения и, хотя и сохранила заложенную реформатором идею равновесия сил, вместо того чтобы лишь поддерживать монарха, присвоила себе почти все его права. В сегодняшнем Лаэссэ «царствовал» Совет, а это, учитывая хроническую ненависть его членов друг к другу, означало, что не царствовал вообще никто.

Однако, как бы ни обстояли дела на самом деле, для чужаков лаэссэйцы всегда готовы были представить впечатляющее зрелище.

Шаэтанна Нарунг сидела на своем «троне», напряженно выпрямив спину и вскинув подбородок, и ее присутствие, казалось, заполняло все помещение, отражалось от стен, заставляло всех остальных неосознанно признавать ее самым сильным (ну, по крайней мере, нервным) зверем в стае. Весьма существенное достижение, учитывая, что девочка физически была раза в два, если не в три слабее любого из «своих» советников. И то, что за ее креслом возвышалась пара внушительного сложения военно-морских офицеров (не королевских гвардейцев!) в янтарных цветах королевского дома, не играло в этом особой роли. Тэйон был впечатлен. То ли адмирал д'Алория все-таки успела преподать свой воспитаннице несколько уроков на тему «харизма и лидер в кризисной ситуации», то ли это природный талант. В любом случае эффект оказался действенным. Даже если кто-то и был склонен паниковать или поджимать хвост, то делать это в присутствии ее величества (высочества?) было чрезвычайно затруднительно.

По обе руки от королевы шли места стражей пределов. Все восемь были заняты. То, что кое-кто из стражей до сих пор официально не вступил во владение (ди Шеноэ), а кое-кто испуганно замер на своем месте, боясь неосторожным движением привлечь к себе внимание своей королевы и бывшей пленницы (ди Даршао и чуть менее заметно ди Лай), что почти все предусмотрительно присутствовали только в виде магических проекций (находиться рядом с Шаэ во плоти некоторым из верных подданных было сейчас небезопасно), никоим образом не умаляло того факта, что эти восемь были самой мощной силой в Лаэссэ, а значит, по определению, и во всей Паутине Миров. Вот если бы они еще вдруг решили направить свою мощь куда-нибудь в общем направлении, а не друг против друга...

За спинами стражей следовали места магов. По правую руку от правительницы – «мастера факультетов», причем на этот раз своим присутствием прием почтили все пятеро. Первым из них (и, разумеется, сидящим на ступеньку выше остальных) был ректор Академии, он же декан факультета вод, он же председатель Совета, он же самая большая заноза в боку у магистра Алория. Ратен ди Эверо был благообразным мужчиной преклонных лет, отмеченный как внушительными сединами, так и положенным по должности стальным взглядом. Кроме того, он был беспринципным интриганом, не чуравшимся темных сторон искусства, и жадным до власти, денег и всего, что плохо лежит. К сожалению, – интриганом, не лишенным ума и воображения. И уже по одной этой причине выгодно отличался от мастеров воздуха, огня, земли и духа, являвшихся деканами остальных факультетов Академии.

Замыкало правую дугу Полного Совета кресло мэра. Сутулый субъект, бывший, по сути, главой исполнительной власти и координатором муниципалитета, характеризовался в основном тем, что последние три года делал все от него зависящее, чтобы стать как можно менее заметным и значимым. В чем и преуспел. Даже Тэйон, собравший внушительные досье на каждого из присутствующих в зале, с трудом мог припомнить имя человека, формально обладавшего властью даже большей, чем королева.

Сам магистр воздуха занимал место во втором ряду левой дуги, среди так называемых «мастеров магии».

Легенда гласила, что, когда Лиерт только организовывал свое новоиспеченное королевство, маги были представлены в Полном Совете лишь мастерами факультетов, которые должны были говорить каждый от лица своей стихии. Если так оно и было, то затея отца-основателя блистательно провалилась. Уже ко времени второго поколения выявилась одна нерушимая тенденция: на вершину академической и политической власти, в данный момент скромно именовавшуюся титулом «декан факультета», взбирались не самые одаренные, умные и могущественные маги. Отнюдь. Это место традиционно предназначалось самым пронырливым бюрократам. Что было вполне предсказуемо: любой сжигаемый стихиями фанатик (необходимое требование для зачисления в ряды гениальных магов) готов был сделать все возможное и невозможное, чтобы избежать наплыва административных обязанностей, связанных с управлением магической ложей. С другой стороны, хаос и разгильдяйство, устанавливающиеся всякий раз, когда такая «увлеченная» личность добиралась до власти, наглядно показали, что лучше все-таки оставлять задачи управления тем, кто в них разбирается: управленцам.

Подобный разумный подход тем не менее имел свои недостатки. Лаэссэ был местом, само мироустройство которого основывалось на контроле над стихиями, и править им, не понимая истинной сути стихийной магии, было... мягко говоря, затруднительно. Так что кто-то из Нарунгов прошлого (весьма отдаленного прошлого, когда Нарунги еще имели возможность шутить с политическим устройством великого города), то ли руководствуясь благородными соображениями, то ли просто пытаясь сбить спесь с мастеров факультетов, сделал презабавный финт ушами и ввел должности мастеров магии. Требования для занимавших их были незамысловаты: виртуозное владение своей стихией и непробиваемая практичность.

Мастера магии не обладали явной политической властью: круг вопросов, по которому они имели право голоса, был не столь широк, а в состав Малого и Тайного Советов, фактически правивших городом и принимавших повседневные решения, они вообще не входили. И все же именно эти маги на практике контролировали стихии и именно к ним обращались, когда положение начинало выглядеть угрожающе. То есть тогда, когда обычно бывало уже слишком поздно что-то исправить.

Сейчас, похоже, намечалась именно такая ситуация.

Тэйон открыто повернулся, изучая своих коллег и пытаясь понять, какой от них будет толк в предстоящем противостоянии.

Сам он, как мастер ветров, отвечал за контроль погоды на всей территории города и пределов. Увы, после недавнего шторма в этом отношении можно было сделать очень мало. Стихия все еще находилась в неуравновешенном состоянии, и попытки масштабного воздействия на нее могли привести к весьма... неожиданным результатам. Возможно, магистр Алория и рискнул бы, но сейчас он тоже находился не в том состоянии, чтобы масштабно воздействовать на что-либо. Факт, о котором совершенно необязательно знать здесь собравшимся.

С мастером течений... сложнее. Теоретически он должен был отвечать за все водоемы Лаэссэ, но ди Ромаэ занимался в основном водопроводной системой города. Этот сумрачный тип, склонный к силовым решениям и мощным заклинаниям, обладал всеми необходимыми способностями и, поднабрав немного знаний, мог бы стать вполне приличным повелителем вод. Однако все его время уходило на выполнение впечатляющих проектов, обычно далеких от рутинного контроля за стихией, зато имеющих прямое отношение к политической грызне. Ди Ромаэ еще более-менее справлялся с контролем залива, но все остальные обязанности на практике давно перешли к магам стражей пределов (при активном участии последних), а море Лаэ вот уже много лет как стало вотчиной личного волшебника семейства ди Шеноэ. Того самого, которого, по слухам кейлонгцы несколько дней назад бросили на растерзание демонам.

Мастер энергий тоже не внушал особого оптимизма Ставленник факультета огня должен был следить за распределением тепловой энергии, в частности, отслеживать солнечную активность и глубинные процессы. Огненные всегда были воинами, самыми мощными и самыми разрушительными из всех стихийных магов. Увы, их ложа пребывала в явном упадке (не в последнюю очередь благодаря усилиям ди Эверо и других водных, традиционно видевших в них самую очевидную угрозу своей власти). Насколько знал Тэйон, мастер энергий в последние годы занимался в основном освещением и отоплением самого города и обширных подземных садов, потеряв значительную долю своей власти в пределах из-за интриг яростно стремящихся к автономии стражей.