В поисках чудесного. Четвертый путь Георгия Гурджиева - Петр Успенский

Есть возможность экспериментально проверить отношение личности к сущности. В восточных школах известны способы и средства, при помощи которых удаётся отделить личность человека от его сущности. Иногда для этой цели применяют гипноз, иногда особые наркотические вещества, иногда специальные упражнения. Если при помощи одного из таких средств личность и сущность человека на протяжении некоторого времени будут разделены, в нём появятся как бы два существа, которые говорят разными голосами, имеют совершенно разные вкусы, цели и интересы, причём одно из этих существ часто остаётся на уровне маленького ребёнка. Продолжая эксперимент далее, можно погрузить одно из этих существ в сон; или же можно начать эксперимент с погружения в сон личности или сущности. Некоторые наркотические вещества обладают свойством усыпления личности, не оказывая никакого влияния на сущность. После приёма такого наркотика личность как бы исчезает, остаётся одна сущность. И случается так, что человек, полный всевозможных возвышенных идей, симпатий и антипатий, любви, ненависти, привязанностей, патриотизма, привычек, вкусов, желаний и убеждений, оказывается совершенно пустым, лишённым каких бы то ни было мыслей, чувств, убеждений и взглядов. Всё, что раньше волновало его, теперь оставляет совершенно безразличным. Иногда он видит искусственный и мнимый характер обычных своих настроений и громких слов, а иногда просто забывает о них, как будто их и не было. Вещи, ради которых он готов был пожертвовать своей жизнью, теперь представляются ему бессмысленными, смешными, недостойными внимания. Всё, что ему удаётся найти в себе, – это несколько инстинктов, наклонностей и вкусовых предпочтений.

Он любит сладкое, любит тепло и не любит холода, ему неприятна мысль о работе; или же, наоборот, ему нравится идея физического движения. Это всё!

Иногда, хотя и очень редко, когда этого меньше всего ожидают, сущность человека оказывается вполне взрослой и развитой, даже в случае неразвитой личности; в данных обстоятельствах сущность объединяет всё, что в человеке есть серьёзного и подлинного.

Но так бывает очень редко; как правило, сущность человека оказывается примитивной, дикой и детской или же просто глупой. Развитие сущности зависит от работы над собой.

Очень важный момент в этой работе над собой наступает тогда, когда человек начинает делать подлинное различие между своей личностью и сущностью. Подлинное «я» человека, его индивидуальность произрастает только из его сущности. Можно сказать, что индивидуальность человека – это его сущность, выросшая и зрелая. Но чтобы дать сущности возможность расти, необходимо прежде всего ослабить постоянное давление, которое оказывает на неё личность, потому что сопротивляется росту сущности именно личность.

Если мы рассмотрим среднего культурного человека, то увидим, что в большинстве случаев его личность представляет в нём активный элемент, а сущность – пассивный. Внутренний рост человека не может начаться, пока этот порядок вещей остаётся неизменным. Личность должна стать пассивной, а сущность – активной. Это может произойти только в том случае, когда устранены или ослаблены «буфера», ибо они – главное орудие, посредством которого личность удерживает сущность в подчинении».

«Как было сказано раньше, у менее культурных людей сущность более развита, чем у культурного человека. Может показаться, что такие люди ближе стоят к возможности развития; но на деле это не так, ибо их личность недостаточно развита. Для внутреннего роста, для работы над собой необходима как известная сила сущности, так и определённое развитие личности. Личность состоит из «списков» и «буферов», связанных с определённой работой центров. Слабое развитие личности означает недостаток «списков», т. е. недостаток знания, информации, материала, на котором должна основываться работа над собой. Без некоторого запаса знания, без определённого количества «чужого» материала человек не в состоянии начать работать над собой, не может изучать себя, не может бороться со своими механическими привычками – просто потому, что у него не будет причины, не будет понимания мотива такой работы.

Это не означает, что для него закрыты все пути – остаются открытыми пути факира и монаха, которые не требуют интеллектуального развития. Но методы и средства, доступные для человека с развитым интеллектом, для него невозможны. Таким образом, эволюция в равной степени трудна и для культурного, и для некультурного человека. Культурный человек живёт в отдалении от природы и естественных условий существования, среди искусственной жизни; он развивает свою личность за счёт сущности. Успешное начало работы над собой требует счастливого совпадения: равного развития личности и сущности. Такое совпадение гарантирует ему успех. Если сущность развита очень мало, потребуется долгий подготовительный период работы; а если сущность разрушена изнутри или в ней развиваются какие-то неисправимые недостатки, эта работа вообще будет бесплодной. Подобного рода условия встречаются довольно часто. Ненормальное развитие личности очень часто задерживает развитие сущности на столь ранней стадии, что сущность остаётся крохотной и бесформенной вещью; а какой прок от крохотной и бесформенной вещи?

Кроме того, нередко случается, что сущность человека умирает, когда его личность и тело продолжают жить. Значительный процент людей, которых мы встречаем на улицах большого города, – это люди, пустые изнутри, т. е. на самом деле они уже мертвы.

К счастью для нас, мы этого не видим и не знаем. Если бы мы знали, сколько вокруг нас мёртвых людей, какое число мертвецов управляет нашей жизнью, мы сошли бы от ужаса с ума. И частенько люди и в самом деле теряют рассудок, узнав нечто подобное без соответствующей подготовки, увидев то, чего они не предполагали увидеть. Чтобы видеть истину, не подвергаясь опасности, надо быть на пути. Если же человек, который не в состоянии ничего делать, увидит истину, он наверняка потеряет рассудок. Но это случается редко. Всё устроено таким образом, что обычно человек ничего не может увидеть преждевременно. Личность видит только то, что ей нравится, только то, что не вмешивается в её жизнь. Она никогда не видит того, что ей не нравится. Это одновременно и хорошо и плохо. Хорошо, если человек хочет спать; плохо, если он желает пробудиться».

– Если сущность подвержена влиянию судьбы, значит ли это, что по сравнению со случаем судьба для человека всегда благоприятна? – спросил кто-то из присутствующих. – И может ли судьба привести человека к работе?

– Нет, это совсем не так, – ответил Гурджиев. – Судьба лучше случая только в том отношении, что её можно принимать в расчёт, знать её заранее, готовиться к тому, что будет впереди. Что же касается случая, то тут ничего знать нельзя. Но судьба точно так же может быть неблагоприятной и трудной. В этом случае, однако, имеются средства отделить себя от своей судьбы. Первый шаг в этом направлении состоит в том, чтобы освободиться от общих законов. Подобно тому, как существует индивидуальный случай, бывает коллективный, общий случай; и подобно тому, как существует индивидуальная судьба, бывает судьба общая, или коллективная. Коллективный случай и коллективная судьба управляют общими законами. Если человек желает создать свою индивидуальность, он прежде всего должен освободиться от общих законов. Эти общие законы никоим образом не обязательны для человека; он может освободиться от многих из них, если освободится от «буферов» и от воображения. Всё это связано с освобождением от личности. Личность питается воображением и ложью. Если уменьшается ложь, в которой живёт человек, если уменьшается роль воображения, личность очень скоро слабеет, и человек становится подвластным или судьбе, или линии работы, которая в свою очередь находится под управлением воли другого человека: эта воля будет вести его до тех пор, пока не сформируется его собственная воля, способная противостоять как случаю, так – при необходимости – и судьбе.

Приведённые беседы охватывают период в несколько месяцев. Ясно, что воспроизвести эти беседы в их точной последовательности невозможно, потому что Гурджиев затрагивал в течение одного вечера двадцать разных тем. Многое повторялось, многое зависело от вопросов, которые задавали присутствующие; многие идеи излагались в такой тесной связи друг с другом, что разделить их можно было только искусственно.

В это время некоторые люди уже начали высказывать отрицательное отношение к нашей работе. Помимо возмущения отсутствием «любви», многие выражали своё негодование из-за требования платы. Интересно, что выражали негодование не те, кто мог заплатить с большим трудом, а люди со средствами, для которых требуемая сумма была сущий пустяк.