Горячие сердца - Патриция Хэган

– Я не обязан давать тебе отчет в своих поступках, Нэнси.

– Я отказываюсь оставаться здесь, вместе с ней!

Они стояли лицом к лицу, и оба прямо-таки тряслись от злости.

– Я хочу, чтобы ты убралась из дома, – злобно прошептал Кори. – Чтобы через час тебя здесь не было! У Китти были тяжелые роды, и она все еще очень слаба и нуждается в длительном отдыхе. Твое присутствие совсем ни к чему.

– Потому, что я презираю ее и не скрываю этого? – Нэнси с надменным видом откинула назад длинные волосы. – У меня на то свои причины.

– Да, да, я уже много раз о них слышал, – отозвался Кори устало. – А теперь сделай милость, оставь меня.

– Ты серьезно? – Глаза ее превратились в узкие щелки. – Ты действительно хочешь, чтобы я покинула этот дом, после того как столько месяцев была твоей любовницей? Как ты смеешь, Кори Макрей, обращаться со мной так подло? Я требую к себе уважения…

– Нэнси, я никогда и ничего тебе не обещал. Даже не предлагал переехать сюда и жить со мной. Просто так вышло. Ты оставалась у меня раз за разом, а потом приказала перевезти сюда свои вещи, полагая, что прочно обосновалась в этом доме. Но я не помышлял о том, чтобы оставить тебя тут навсегда. Пора освободить меня от своего присутствия. Как видишь, все очень просто.

– Просто? – взвизгнула она, и лицо ее исказилось яростью. – Стало быть, ты решил выбросить меня на улицу только потому, что эта тварь лежит там, наверху, чувствуя себя как дома? Что подумают мои друзья? Как я покажусь на глаза людям, когда они узнают, что меня отвергли ради Китти Райт? Уже второй раз она наносит мне оскорбление. Я не потерплю этого, Кори, клянусь тебе!

Она принялась расхаживать по комнате, не обращая внимания на свою наготу.

– Сначала она увела у меня Натана, хотя он любил меня одну. Он был зеленым юнцом, а Китти одаривала его такими ласками, о которых ни одна порядочная девушка не решилась бы даже подумать. Она свела его с ума, а на такое способна только уличная девка.

Кори подошел к буфету и налил себе рюмку бренди. Осушив ее и небрежно отставив в сторону, он резко обернулся, оказавшись лицом к лицу с обнаженной женщиной, уставившейся на него широко открытыми глазами.

– Я скажу тебе правду, Нэнси. Натан Коллинз никогда не любил тебя, его привлекала одна лишь Китти, и не без основании. Она не только красива, но и настоящая леди. Своенравная, верно, тут я готов с тобой согласиться, но у нее есть достоинство, оценить которое ты не способна. До меня доходили разные слухи от солдат армии мятежников, сражавшихся при Бентонвилле, и все они утверждают, что Натан, по сути, бросил своих людей на произвол судьбы, насильно забрав с собой Китти в Виргинию, где он надеялся скрыться до конца войны. Кроме того, я слышал, что он убил отца Китти выстрелом в спину. Капитан Колтрейн подвернулся вовремя и отомстил за смерть человека, к которому относился с глубочайшим уважением. Я полагаю, что Натан был самым обыкновенным трусом, Нэнси. И, – он ехидно улыбнулся, – кто ты такая, чтобы осуждать Китти за то, что она отдалась мужчине до брака? Ведь ты сама делаешь то же самое. Более того, я слышал, что твой муж не погиб, как ты пыталась всех уверить. Таким образом, ты виновна в супружеской измене, дорогая, а это куда хуже того поступка, в котором ты обвиняла Китти. Она-то не предавала собственного мужа.

Нэнси побледнела.

– Дэвида нет в живых, – прошептала она едва слышно – Не знаю, кто ввел тебя в заблуждение, но он погиб.

– Ты получила официальное извещение от командования армии конфедератов?

– Многие люди пропали без вести на поле боя, и никто не знает, что с ними сталось. Дэвид мертв. Я знаю: он мертв.

– А ты взяла на себя труд навести справки? Скорее всего, нет. Видишь ли, до меня доходили слухи, что он вернулся домой инвалидом и сразу стал тебе противен. Бедный глупец любил тебя; когда ты отвергла его, сердце его было разбито, и потому он снова ушел на войну. Говорят, что он живет где-то в горах у одной пожилой супружеской четы. Они потеряли во время войны сына и потому приняли Дэвида как родного.

– Я не знаю, где Дэвид, – отрезала она. – Впрочем, меня это и не заботит. Для меня он умер.

Кори налил себе еще рюмку бренди и, не спеша потягивая его, окидывал взглядом тело Нэнси. Ее никак нельзя было назвать непривлекательной, но во всем ее облике чувствовалось нечто порочное и отталкивающее, так что порой ее общество казалось ему невыносимым.

– Сделай милость, убирайся отсюда, – произнес он тихо. – Я хочу принять ванну, переодеться и проведать Китти. Ей будет лучше, когда она узнает, что ты больше не живешь в этом доме.

Внезапно лицо Нэнси исказилось болью, и на глазах выступили слезы. Она бросилась перед ним на пол, обхватила руками его колени и закричала:

– Умоляю тебя, Кори, не прогоняй меня! Я люблю тебя, люблю больше жизни. Я хочу стать твоей женой и остаться рядом с тобой навсегда. Я сделаю все, о чем ты меня ни попросишь, все, что ты скажешь, но только, пожалуйста, не надо меня отсылать Я не могу жить без тебя.

Он не испытывал к ней ни малейшей жалости. Она знала, какое место занимала в его жизни, и он никогда не связывал себя обещаниями. Правда, она всячески пыталась потакать его сугубо интимным желаниям, иногда порочным или болезненным, и до сих пор ни разу ни в чем его не упрекнула. Ему претили лишь ее властность и фанатическая ненависть к женщине, которой он восхищался.

Он отставил в сторону бренди и, оттолкнув Нэнси, дернул за шнурок звонка. Она отчаянно рыдала и в истерике била кулаками по полу.

– Я никуда не уйду от тебя, Кори. Не позволю ей использовать тебя. Я останусь, чтобы оградить тебя от нее. Скоро ты сам убедишься, что я права…

Вошел слуга-негр, одетый с иголочки, в красном жилете и белых панталонах, как того требовал Кори. Он намеренно отвел глаза в сторону, стараясь смотреть на своего хозяина, а не на обнаженную, громко кричавшую женщину на полу.

– Прикажи кому-нибудь из женской прислуги собрать вещи миссис Стоунер, – прорычал Кори. – Пусть ее доставят в гостиницу в одном из моих экипажей и оплатят счет за проживание в течение недели. Потом пусть живет как хочет.

– Никуда я не уеду! – завопила Нэнси и, протянув руку к бутылке бренди, стоявшей в буфете, швырнула ее в камин.

Бутылка разлетелась вдребезги. Слуга бросил беспомощный взгляд на Кори.

– Выволоки ее отсюда силой, если она не прекратит вести себя как помешанная, – распорядился тот. – А если она скажет еще хоть слово, оставь ее голой на проезжей дороге. Я требую, чтобы через пятнадцать минут ее не было в доме. Ясно?

– Да! – Негр покачал головой, глаза его округлились от страха.

Кори поспешил вверх по лестнице, чтобы быть как можно дальше от Нэнси. О Господи, и зачем он только связался с ней? Следовало предвидеть, к чему все это приведет. Куда лучше было бы привезти сюда из города какую-нибудь девку.