Хищный. Наглый. Холостой - Алина Ланская

этому и идет. Тебе обязательно нужно участвовать в коллаборации с IKEA. Савва говорил тебе об этом?

— Да. — В горле было так сухо, я еле выдавила из себя слово.

— Все верно, станешь его правой рукой, Баринов умеет обрастать верными людьми. Тебе нужно многому у него научиться, Кать. Он прекрасно разбирается в людях.

Я молча кивнула. Ну и дура ты, Дымова! Тебя как ребенка обвели вокруг пальца, а ты и поверила, поверила, что ему нравишься, что все эти годы… а здесь просто задание — удержать и приручить. И ведь удалось, да ему даже усилий не пришлось прикладывать! Я сжала губы и заставила себя улыбнуться.

— А ты в людях не разбираешься, — со вздохом протянул шеф. Похоже, он не понимал, что со мной творится. — Если тебе будет казаться, что он иногда переходит границы, не удивляйся. Ему нужно как можно больше о тебе узнать.

— Зачем? — Я вспомнила наше вчерашнее свидание — я же душу ему свою открыла!

— Вот за этим. — Тимур протянул мне лист бумаги. — Сегодня пришло. Это уже не первая анонимка, не хотел тебе говорить, но все-таки ты должна знать.

Строки расплывались перед глазами, я не могла понять, что читаю. В ушах стоял шум. Это все бизнес, Катя. Баринову нужно просто доказать всем, и себе тоже, что он может усмирить и держать на коротком поводке строптивую Дымову, чтобы она успокоилась, почувствовала себя нужной и превратилась в комнатную собачку. В универе он не смог меня подмять под себя, сейчас ему должно быть вдвойне приятно… Баринов не любит проигрывать.

— Я не верю ни слову, что здесь написано! — Голос Тимура заставил меня снова обратить внимание на лист, который я держала в руке. — Савва должен выяснить, кому ты тут наступила на хвост.

Со второй попытки мне все же удалось вникнуть в смысл короткого текста.

— Я этого не делала! — громко возмутилась я и тут же закашлялась. Тимур придвинул мне чашку кофе, который несколько минут назад принесла его секретарша. — Это ложь! Проверьте все счета! Поднимите контракты…

— Успокойся, никто тебя ни в чем не обвиняет. Лучше попей воды. Вот это письмо вчера получил один из наших акционеров, велел разобраться и доложить. Мы проведем внутреннюю проверку, но только для того, чтобы снять с тебя малейшие подозрения и найти стукача. Сядь вместе с Саввой…

— Он знает? Об этом?

— Разумеется. — Шеф поморщился. — Я ему сразу все рассказал, как только он появился. Это не первая анонимка, боюсь, и не последняя. Баринов сейчас подойдет, поговорим все вместе, а ты пока подумай.

Думать я не могла — на глаза наворачивались слезы. Как в тот день, когда должность начальника управления смыло цунами по имени Савва Баринов. Ненавижу!

— Погоди. — Тимур отвлекся на телефонный звонок. — Да… Что?! Когда?

Он вскочил с кресла и подбежал к окну, я рванула за ним, еще не зная, что произошло. К зданию подъехала скорая.

— Ну хоть быстро приехали. Пошли, Кать.

— А что случилось?!

— Диля. Это ей вызвали врачей.

В коридоре у нашего кабинета образовалась толпа любопытных. Я заметила перепуганного Пашку, который неуклюже вытягивал шею. Впрочем, рассмотреть что-либо было невозможно — дверь была закрыта.

— Быстро разошлись по своим местам! — рыкнул Тимур, и всех как ветром сдуло. Кальянов тоже сбежал, даже не успел поздороваться.

— Она несколько дней сама не своя. — Я осторожно постучала в дверь. — Бледная, мешки под глазами…

За спиной раздались шаги, я оглянулась. Впереди торопливо шел Савва, за ним — врачи в белых халатах с носилками.

— Кать, отойди от двери, — быстро бросил он. В этот момент дверь открылась, и мы увидели Лисецкую.

— Инга, что с ней?

Подруга пропустила вперед врачей и лишь потом ответила:

— Не знаю, ей резко стало плохо, похоже на аппендицит. Главное, что скорая быстро приехала. Я их минут пятнадцать как вызвала.

Дилю оперативно увезли в больницу, Инга поехала с ней. Я лишь мельком смогла увидеть Юсупову — выглядела Диляра очень скверно.

Тимур, убедившись, что скорая уехала, велел держать его в курсе событий и сказал нам с Саввой зайти к нему через полчаса.

— Не переживай, у нас хорошая корпоративная страховка. — На мое плечо легла рука Викинга. — А если что-то понадобится дополнительно, компания все оплатит. Ты сама как?

В его голосе было столько заботы и сочувствия, что я едва не повернулась к нему, чтобы обнять. Так хотелось почувствовать себя защищенной в его руках, как вчера вечером, когда мы целовались в свете ночных огней. Но слова Тимура, сказанные им в кабинете, быстро отрезвили.

— Нормально. — Я постаралась, чтобы мой голос звучал спокойно. — Только руку убери, пожалуйста. Мы на работе, и я не хочу, чтобы кто-то думал, что между нами что-то есть, кроме профессиональных отношений.

— Я никого не вижу здесь, — хмыкнул Савва, но руку все-таки снял с плеча. — Боишься, что Кальянов узнает?

— Кальянов ничего не узнает. — Я зло посмотрела на холеного Викинга. — Потому что нет ничего, Савва. Тебе, наверное, что-то показалось.

— Не понял? — Я с мстительным удовольствием наблюдала, как Баринов меняется в лице. Даже не могла припомнить, когда видела его таким растерянным, как сейчас.

— Ты никогда не был дураком, не стоит сейчас им становиться. Мне было интересно, я попробовала. Больше не интересно. Вот и все.

Баринов зло сощурился — до него явно стало доходить. Я же никогда ему не признаюсь, как мне на самом деле больно. Пусть считает себя использованным. Не одному ему крутить людьми, как куклами.

— Катя, что случилось? — сквозь зубы спросил Баринов. — Еще утром все было в норме. Тебе кто-то что-то успел наплести? Кальянов? В нем дело?

— Я люблю Пашу. И собираюсь за него замуж. Благодаря тебе я это окончательно поняла. Так что спасибо.

У меня хватило наглости фамильярно похлопать Савву по руке. Лучше я буду для него циничной стервой, чем доверчивой дурехой, которую он легко окрутил.

— Что ты несешь? — Баринов смотрел на меня, словно не узнавал. — Это не ты.

— Это