Освоение времени (СИ) - Ананишнов Виктор Васильевич

Хем сонно висел на том же месте. Его рецепторы (или что там у него было вместо них в качестве органов наблюдения и слежения), по-видимому, видели или сканировали нахождение обитателя клетки сквозь решётку и сейчас не распознавали произошедших перемен.

И это было хорошо. Но на нём висел так нужный Ивану рюкзак. Будь он сейчас у него, и не было бы проблем, в том числе и проблемы Хема. А так надо было ещё маневрировать, дабы обмануть эту проклятую конструкцию.

До стены гор недоступности в будущем уже рукой подать — лет триста или около того.

Вчера, когда Иван выходил в поле ходьбы, они были значительно дальше. Значит… Так вот о чём говорил карлик голосом Напель. Караван с Подарками тоже идёт по дороге времени, но, похоже, не той, по которой ходят ходоки. Какое-нибудь естественное образование, разновидность временного туннеля, что привёл его сюда. И если идти по этой дороге, то можно, по словам того же карлика, дойти до Пояса.

Хем что-то учуял. Изменения здесь или те, что происходят сейчас в реальном мире? Всё возможно. А там, в реальном мире сейчас… Интересно, как это выглядит с клеткой там?.. И жаль Эламов.

Хем дрогнул и медленно поплыл в сторону. Иван шагнул так, чтобы целый остов клетки оставался между ним и стражем. Они так несколько раз будто поиграли — покачались вправо-влево. Хем остановился на мгновение и резко взмыл высоко вверх. Повисел и стремительно спикировал на ничем не защищённого Ивана.

Всё решали малые доли секунды. Толкачёв бросился от Хема в прошлое, но попал в какое-то странное закрытие на дороге времени. Оно было невидимым. Иван давил на него и словно погружался в податливую, на первый взгляд, клейковину, не продвигаясь ни на шаг.

А Хем падал…

Он упал в метре от ходока и стал раскручиваться. Точно так было в первую их встречу. Сейчас он раскрутится и выстрелит свои щупальца…

Спастись от Хема можно было только при переходе в реальный мир, ведь до того, он там ни разу не объявлялся.

Иван вышел среди суматошной толпы. От тишины и темноты привала не осталось и следа. Горели многочисленные факелы, непонятно откуда взявшиеся в таком количестве. Все — охрана и сопроводители — двигались в плотной толпе и толкались. Резал слух вопль Элама Шестого:

— Сам виноват!.. Это ты не устерёг! Мы-то здесь при чём?

Дюжие охранники крутили Эламам руки за спину. Те не сопротивлялись, но Элам Шестой ещё громче кричал о своей невиновности.

Ивану не хотелось бросать их в беде, но что с ними делать? Потом, когда он их выхватит из этой каши? Не тащить же их с собой в будущее через Пояс, если, конечно, он сам, без Напель, сможет его одолеть.

Он лихорадочно искал выход, а тем временем от укола заострённой палкой взвыл молчаливый Элам Семнадцатый. Похоже, предку и потомку грозила участь Курловых.

— Ну, твари! — буркнул Иван и втиснулся в толпу.

Гхор и его дуболомы никогда не видели работу сержанта особой группы голубых беретов. Для охраны всё случившееся представилось кошмарным сном. Подобно ораве неведомых существ о десяти руках и ногах вихрем прошлась по их шеям и лицам, оставляя за собой вывихи и ушибы. Сам Гхор получил такого тумака в дых, что долгое время находился в состоянии изумления, не имея желания и мочи вдохнуть.

— За мной! Быстро!

Эламы поняли его с полуслова — жизнь стоила того. Откуда только прыть у них, особенно у Семнадцатого, взялась. Они легко перескочили через платформу с кучей палок от бывшей клетки. Элам Шестой по пути успел лягнуть ближайшего охранника, только что крутившему его руки.

Они бежали по дороге в ночь. Никто за ними не гнался. И вообще, на стоянке вскоре — в темноте хорошо было видно — погасли огни, и установилась тишина.

К исчезновению Подарков в караване, похоже, стали привыкать. А может быть, такое случалось неоднократно, и было в порядке вещей?

Всё-таки с самим караваном, его назначением и поведением людей в нём, со всеми этими Подарками — Первыми, Предпоследними, Последними и иными — Иван так и не разобрался. Ощущалось во всём этом какая-то непоследовательность и искусственность. Собрали прибойников, те разыграли Подарки и стали сопроводителями, но во главе поставили Гхора — недалёкого и свирепого предводителя охраны. От кого охранять Подарки? От сопроводителей? Или выискивать в них козлов отпущения за пропажу узников клеток? Как поступили с Курловыми?

Вот украли или освободили Напель, новый случай с ним, а там, в караване, такое впечатление, лишь для порядка пошумели, и спать улеглись. Распределили, поди, оставшиеся Подарки на Первые и Последние — и успокоились…

Впрочем, у Ивана сейчас была особая забота — Эламы. Не до Подарков.

— Вы со мной пойти не можете, — заявил он тяжело дышащим спутникам, когда они отдалились от каравана на достаточное, по мысли Ивана, расстояние. — И я не уверен, что мой вам совет осуществим в полной мере. Я вам предлагаю вернуться назад по этой дороге, — в знак подтверждения, по какой именно дороге следует идти Эламам, он топнул ногой. — Сейчас можно незаметно миновать стражу Гхора Я заметил, что по ночам она спит. Так что вы сможете уйти дальше в прошлое.

Семнадцатый цокнул языком.

— Я тоже не уверен…

— Но мы попробуем воспользоваться твоим советом, — поспешил оправдаться Элам Шестой, но уверенности и решительности в его словах не было. — А что намерен делать ты?

— Пойду вперёд… Видите ли, у нас под ногами… или всё, что нас окружает, как я понимаю, составляет временной канал. Вы пойдёте по нему в прошлое, а я направлюсь в будущее.

— Но там тебя ждёт Прибой, — кратко предупредил Семнадцатый и поёжился — упоминание Прибоя ему было неприятно.

— Я его пройду, — самоуверенно сказал Иван.

— Многие так думали. Так что берегись!

— Поберегусь, — пообещал Иван и задумался. — Если, конечно, вы мне скажите, как это выглядит. Или как этот Прибой видится или проявляется при приближении к нему.

— Никак, — ответил Семнадцатый.

— Он прав, — подтвердил Шестой. — Но у меня в пальцах всегда появляется покалывание. Порой за неделю. И я чувствую, будто меня… меня словно несёт или тащит, а я сопротивляюсь… Но время не остановишь…

— Так. Ясно!.. Да, к вам ещё такой вопрос. Ты, Шестой, говорил, что вас обычно отбрасывает лет на двадцать?

— Это меня, — сказал названный Элам. — Но это в среднем. Однажды меня бросило на тридцать четыре года. А самое малое, что у меня было, — четырнадцать лет.

— Это точно, что в среднем.

Собственные оценки Ивана больше чем на порядок расходились со сроками, предлагаемыми Эламами. Если те считают в скором времени встретиться с Прибоем, то до него не так уж и далеко — дни или недели. А вот в поле ходьбы до гор недоступности в будущем и за сто лет в реальном мире не дожить. Такое несовпадение смущало ходока. Выходило нечто непредсказуемое, ибо на Прибой можно налететь тогда, когда считаешь, что до него ещё идти и идти.

Что-то здесь не так, обеспокоено подумал Иван; от его недавней уверенности осталось немного.

— Скажи, Семнадцатый, ты тоже как-то для себя отмечаешь наступление Прибоя?

— Я уже сказал. Никак.

Между ними повисла минута молчания.

— Что ж, тогда всё! Жаль расставаться с вами, но мне надо прорваться сквозь Пояс к дому, а вам как можно дальше уйти от него. До свидания!

Когда шаги первопредка затихли в отдалении, Шестой со вздохом сказал Семнадцатому:

— Хороший был Подарок.

— И наивный. Думает, что по этой дороге можно вернуться куда-либо. Пожелаем ему, пусть он пройдёт Пояс.

— Пусть… Но я его в каком-то откате уже видел. Если это он, то Прибой отбросит и его.

— Жаль, если так…

Прибой

Иван продвигался, не торопясь, не рискуя, — боялся в темноте сбиться с дороги. Вернее, отклониться от неё, поскольку не доверял виду обочины. Давно догадался — никакая это не дорога, в обычном её понимании, а временной канал.

Что может находиться рядом с ней или с ним?