Генеральный штаб в годы войны - С Штеменко

Днем раньше ГКО вынес постановление о сформировании 1-й танковой армии, которая должна была составить резерв Верховного Главнокомандования. А 13 марта был создан специальный Резервный фронт под командованием генерала М. А. Рейтера.

Планомерно проводимая в последующем работа по созданию и наращиванию стратегических и оперативных резервов, формированию резервных армий, соединений и частей, в том числе танковых, механизированных, артиллерийских, была одним из непременных условий достижения нами исторических побед.

Но вернемся к событиям на Воронежском фронте. Первоначально операция "Звезда" развивалась чрезвычайно успешно. 60-я армия под командованием молодого и энергичного генерала И. Д. Черняховского 8 февраля освободила Курск. К этому же времени главные силы фронта с боями выходили на подступы к Харькову, где им сопротивлялся танковый корпус СС, переброшенный из Западной Европы.

В ходе наступления наши войска понесли потери. Чем дальше, тем все сильнее ощущалась нехватка боеприпасов и горючего, поскольку тылы отстали. Не успевала перебазироваться за общевойсковыми армиями и авиация.

К середине февраля, когда войска Воронежского фронта подошли к Харькову, наступление замедлилось, но командующий фронтом Ф. И. Голиков ежедневно докладывал в Ставку, что противник крупными силами отходит на запад. Аналогичные вести поступали и с Юго-Западного фронта, развернувшего широкие боевые действия южнее Харькова против вражеской группировки в Донбассе. Н. Ф. Ватутин тоже оценивал характер действий противника как бегство за Днепр.

В действительности же немецкое командование отводить войска за Днепр не собиралось. Отступая и обороняясь, оно готовило контрнаступление. Поражение под Котельниково заставило его лишь временно отказаться от активных действий крупного масштаба. Противник не оставил мысли о реванше за Сталинград и надежд вернуть себе стратегическую инициативу. Напротив, тяжелое поражение, понесенное им в донских степях, разгром группы армий "Б" под Воронежем, как и вытекающие отсюда последствия, понуждали гитлеровских военачальников к чрезвычайным мерам.

Не имея в ближайшем тылу резервов, достаточных для развертывания наступательных действий большого масштаба, враг попытался создать ударные силы путем перегруппировок и переброски войск из Западной Европы. На это требовалось время. Чтобы выиграть его, удержать Донбасс и обеспечить себе выгодные для контрнаступления исходные рубежи, немцы перешли к обороне с передовыми позициями по Северскому Донцу и нижнему течению Дона. Главное поле боя, как называли гитлеровские генералы место сосредоточения наибольших оборонительных усилий, опиралось на реку Миус. Посаженные на этот рубеж войска под командованием Манштейна входили в группу армий "Дон" (с 12 февраля 1943 года она была переименована в группу армий "Юг"). Основой здесь являлись силы, находившиеся ранее на сталинградском направлении и отчасти на Северном Кавказе. Сюда были отведены, в частности, 4-я и 1-я танковые армии, составившие мощный маневренный кулак противника. В распоряжении Манштейна имелось также большое количество авиации, удобно размещенной на аэродромах и вполне обеспеченной бензином.

Переход группы армий "Дон" к обороне тоже не был вскрыт своевременно, движение колонн противника при перегруппировках по-прежнему оценивалось как отход, стремление уклониться от борьбы в Донбассе и поскорее оттянуть войска на территорию Правобережной Украины. Командование Юго-Западного фронта твердо держалось этой ошибочной точки зрения, хотя уже выявлялись факты, обязывавшие его насторожиться.

Личное мнение Н. Ф. Ватутина высоко котировалось в Генштабе и, конечно, оказало большое влияние на формирование здесь замысла операции советских войск в Донбассе. Все ведь мы хорошо знали Николая Федоровича и не без оснований считали его одаренным в военном отношении, своеобразным оператором-романтиком. Он всегда был полон энергии и желания трудиться в поте лица. Я и сейчас помню, как еще летом 1942 года, будучи заместителем начальника Генерального штаба по Дальнему Востоку, Н. Ф. Ватутин целыми ночами колдовал над картами других операционных направлений, разрабатывая различные варианты действий наших войск на советско-германском фронте. Мы с удовольствием брали его разработки и использовали, что было можно. Однажды, будучи в Ставке, где А. М. Василевский докладывал о необходимости разделения Брянского фронта, Ватутин попросил направить его в действующую армию и доверить командование фронтом. Просьбу удовлетворили, и 14 июля 1942 года, когда под Воронежем создалась очень сложная обстановка, Николай Федорович возглавил Воронежский фронт. Три месяца спустя он получил назначение на пост командующего Юго-Западным фронтом. Под его руководством войска этого фронта во взаимодействии со Сталинградским и Донским фронтами взяли в окружение ударную группировку противника на Волге. Затем они наголову разбили 8-ю итальянскую армию на Среднем Дону и вырвались южнее Харькова, а также на Северский Донец.

С выходом наших войск в район Старобельска, Лисичанска, Ворошиловграда Н. Ф. Ватутин был захвачен идеей использования их нависающего положения над Донбассом и слабости старобельского участка неприятельского фронта. Через Старобельск он намеревался бросить сильную подвижную группу в направлении Мариуполя, отсекая врагу все пути отхода из Донбасса, а на других направлениях продолжать преследование.

Свои соображения Ватутин доложил в Ставку, и 19 января, когда определилось, что группировка немецко-фашистских войск, окруженная в районе Россоши, обречена на уничтожение, ему дали разрешение проводить по своему замыслу наступательную операцию в Донбассе. Она именовалась "Скачок". Задача и способы ее выполнения формулировались следующим образом:

"Армии Юго-Западного фронта, нанося главный удар с фронта Покровское, Старобельск на фронт Краматорская, Артемовск и далее в направлении Сталине (Донецк), Волноваха, Мариуполь, а также нанося мощный удар из района юго-западнее Каменск в направлении Сталино, отрезают всю группировку противника, находящегося на территории Донбасса и в районе Ростова, окружают ее и уничтожают, не допуская выхода ее на запад и вывоза какого бы то ни было имущества".

В район Мариуполя предполагалось выйти уже на 7-й день наступления. Одновременно намечалось силами подвижных фронтовых резервов захватить основные переправы через Днепр. Операция проводилась во взаимодействии с Южным фронтом, который должен был наступать вдоль побережья Азовского моря.

Этот замысел, возникший на основе неправильной оценки действий противника, имел только видимость соответствия реальной обстановке. Однако в то время и фронт, и Генеральный штаб, и Ставка были убеждены в истинности своих оценок и расчетов. Конечно, это непростительно, но это факт. Победные реляции с фронтов усыпили бдительность и Ставки, и Генштаба, хотя истины ради следует сказать, что у нас сомнения были и мы делились ими с Ватутиным, а потом доложили их и Верховному Главнокомандующему в присутствии маршала Г. К. Жукова. Однако доклад этот явно запоздал.