Ночные маски - Роберт Сальваторе

Кэддерли видел, как она падала, на его лицо легла тень от сознания собственной беспомощности. Тем временем болт из арбалета вонзился сзади в бедро жреца. Он обернулся, задев обломки двери, и обычно спокойные черты лица исказил беспощадный гнев. Не отдавая отчета в своих действиях, Кэддерли направил на арбалетчика сжатый кулак и пробормотал: фэтэ, что значит по-эльфийски «огонь» – приказ для магического кольца.

Огненная полоса выстрелила из руки жреца, точно попав в цель и обратив нападавшего в пылающий факел. Вдруг испугавшись этого эффекта, Кэддерли погасил пламя. Од снова развернулся, ведомый волшебным посохом, и наградил убийцу с мечом хорошим ударом. Его не особо интересовало, насколько тяжко он ранил противника: все, что он хотел, это вывести врага из игры, расчистив себе путь к воину с топором, который одним предательским движением сбросил Данику. Однако неопытность снова подвела Кэддерли, заставив его поступить необдуманно. Прежде чем он сумел хотя бы подобраться к цели, чьи-то мощные руки схватили его за плечи и поволокли к перилам.

Айвен отбросил тяжелую дверь в сторону, собираясь направиться прямо к лестнице. Тягостное зрелище заставило дворфа остановиться, но лишь на мгновение, а когда он затем продолжил свой натиск, его гнев увеличился вдесятеро.

Пайкел тоже думал держать курс прямо на лестницу. «О-хо-хо», – бормотал он, отбегая направо, к навесу над стойкой, так как несколько темных теней заняли оборону посреди зала, держа смертоносные арбалеты на изготовку. Зеленобородый дворф нырнул вдоль длинного прилавка, с шумом притормозив в сузившемся проходе, прямо напротив бурдюков с густым элем. К удивлению дворфа, он оказался здесь не один. Не успев убедить Фредегара Торопыгу, что он совсем не враг, Пайкел получил от перепуганного хозяина удар бутылкой бренди по голове.

Болт отскочил от лезвия топора рыжебородого брата, другой ударил его в голову, оглушив, хотя прекрасный шлем с оленьими рогами и послужил надежной преградой.

Айвен покраснел, чувствуя себя безмозглым идиотом. Затем он посмотрел вокруг, увидев близко от себя подпорку, а потом заметив еще четыре: одну около себя, две с ной стороны и одну посредине, ухмылка перекосила его лицо.

Даника вцепилась в ажурные перила балкона, и сильные руки не позволили ей упасть – даже, несмотря на тяжесть убийцы, все еще сжимавшего ее талию. Извиваясь и корчась, она высвободила одну ногу и стала охаживать ею врага по лицу. Лишь в двенадцати футах от земли нападающий отцепился от нее, тяжело упав на булыжники, но не разбившись.

Девушка хотела забраться наверх, чтобы присоединиться к Кэддерли, но эта мысль мелькнула лишь на мгновение, пока планка не осела одним концом под тяжестью врага, послав Данику вверх по кривой за угол балкона. Она непроизвольно прыгнула как можно выше еще до того, как планка сломалась, рухнув прямо в окно напротив комнаты Кэддерли. Не в состоянии остановить летящее по инерции тело, Даника оказалась вынуждена снова прыгнуть еще дальше от сражения, на этот раз приземляясь на более надежную опору для рук и ног – на водосточный желоб, бегущий наверх к крыше, огибая угол гостиницы.

Одновременно девушка сумела заглянуть на балкон: его уже запрудила толпа убийц, одетых в черное с серебром. Вначале она не увидела Кэддерли среди этой оравы и у нее не было времени искать его, потому что один арбалетчик немедленно прицелился в нее, и два других убийцы перебрались через перила, ступая по карнизу в направлении желоба.

Даника вскарабкалась на высоту около десяти футов к коньку крыши. Только перелезая через него, она почувствовала, что колено не слушается ее. Вероятно, она повредила ногу в броске через перила.

– Кэддерли! – бормотала она снова и снова, происходящее ярко напомнило ей то время, когда она покинула любимого, чтобы присоединиться к битве в Шилмисте. Тогда ей пришлось убедить себя, что молодой жрец сам позаботится о себе.

Девушка начала свой путь через крышу, думая подобраться к балкону и обрушиться на врага. Но тут же повернулась, услышав, как желоб заскрежетал под тяжестью преследователя.

– Ну, подойди же только, – злобно пробормотала Даника, думая, что сможет уничтожить недотепу, как только он высунется из-за края крыши.

Ей даже в голову не пришло, что хорошо подготовленный отряд уже заранее посадил здесь в засаде одного из своих бойцов. Тут же рядом с ней просвистел болт, пущенный из арбалета.

– Прекрасно сражаетесь, госпожа Мопассант, – раздался баритон у нее за спиной, – но куда вам тягаться со смекалкой Ночных Масок.

Дорожный посох Кэддерли отлетел прочь, когда молодой человек наткнулся на перила. Он с трудом удержался, чтобы не перелететь через них, но сумел ухватиться одной рукой за перекладину. Это, впрочем, казалось бессмысленной попыткой, так как один из убийц тут же безжалостно ударил по этой руке, намереваясь скинуть жреца вниз. Кэддерли вначале решил и вправду упасть – ведь падение, скорее всего, не стало бы смертельным, но тут же сообразил, впрочем, что еще один разбойник уже ждет его внизу. А полученные повреждения сделают его легкой добычей гораздо раньше, чем он придет в себя после удара о землю.

Все эти соображения потеряли смысл, когда еще один бандит, вооруженный топором, присоединился к тому, что насел на Кэддерли возле перил.

– Прощай, о всесильный кудесник, – злобно сказал человек, поднимая оружие, чтобы отрубить Кэддерли голову.

Молодой жрец попытался наслать на него заклинание, но вместо этого зарычал от боли, когда палица снова опустилась на его и так уже раненое плечо.

Служитель Денира в отчаянии огляделся и мгновенно оценил обстановку. Он увидел узкий карниз вдоль здания в нескольких футах впереди себя, и неожиданно на память ему пришел Персиваль, белая белка. Кэддерли ясно представил себе, как его пушистый друг весело и легко скачет по бревнышкам такой же толщины в Библиотеке Назиданий.

Никто другой, подобно Кэддерли, не смог бы так же перелететь на этот выступ. Но каким-то образом жрец оказался там и держался вполне естественно. Переступая руками и ногами, юноша стал легко убегать по карнизу.

– Лови чудовище! – услышал он крик испуганного и ошеломленного убийцы откуда-то позади, другой противник стал заряжать арбалет.

Кэддерли быстро добежал до угла, даже не собираясь сворачивать в сторону. Ширина аллеи составляла в этом месте не более восьми футов, но единственная подходящая точка опоры на противоположной стороне находилась в нескольких футах выше того места, где он сейчас стоял. К тому времени, как Кэддерли разобрал это в ненадежном утреннем свете, сменить направление он уже не успевал.