Штурмовая Бригада - Александр Тамоников

Пашин вновь внимательно посмотрел в глаза наемника.

– Но ты знал, что катастрофа произойдет? И что организована она с одной целью – забросить твою, Лески, группу в заданный район.

Британец выдержал взгляд офицера российского спецназа и… солгал:

– Нет, подполковник! Я не знал о том, что самолет рухнет. Если бы знал, такие условия работы не принял.

– Ложь, Лески! Если б не катастрофа, вам не попасть бы на объект!

На этот раз усмехнулся Лески:

– А вот, как у вас в России говорят, бабушка еще сказала пополам! Мне с моими парнями удавалось проникать и на более сложные объекты. В более неблагоприятных условиях. И потом, зачем мне для выполнения задания нужна была катастрофа? Чтобы сюда слетелась куча воронья из различных комиссий? А значит, и пара десятков бойцов спецназа для перестраховки? Что, в принципе, и произошло! Нет, подполковник, мне это было совершенно не нужно. Скажу более. Авиационной катастрофой Гурбани попросту подставил отряд.

– Во-первых, русская поговорка звучит несколько иначе, а во-вторых, почему же все-таки пошел на объект, став свидетелем падения лайнера?

– Я же говорил, что не принял бы условия заказа, если бы знал о планируемой катастрофе пассажирского лайнера. Но раз я подписал контракт, повторю, не зная о решении Гурбани насчет «Боинга», то уже здесь, на месте, должен был отрабатывать его! Назад мне хода не было. А вперед путь был свободен.

Пашин уточнил:

– Свободен до подземного коллектора! Но не далее!

Лески вздохнул:

– Увы! Фортуна отвернулась от нас! Такое в жизни наемника тоже бывает! И ничего против этого не поделаешь. Судьба! Однако, я еще раз прошу вас, разрешите покурить?

На этот раз Пашин разрешил, приказав Затинному, находящемуся за спиной пленных:

– Зорро, сними с них браслеты! И дай по сигарете.

– При них свои были.

– А я тебе и не говорю, чтобы ты делился личным запасом.

Затинный выполнил распоряжение командира.

Лески и Бридж, получив назад изъятые при обыске табачные принадлежности, с удовольствием глубоко втянули в себя дым ароматных импортных сигарет.

Пашин на минуту задумался. У него вдруг родился план. Настолько с первого взгляда абсурдный, что он попытался отогнать его, но тот назойливой мухой бился внутри черепной коробки.

Григорий взглянул на Лески:

– 5.00 – это было согласованное время проведения акции? Вы должны были нанести удар именно в это время?

Лески, продолжая наслаждаться сигаретой, отрицательно покачал головой:

– Нет! Я мог провести акцию и ранее, и позже. На свое усмотрение, исходя из складывающейся обстановки. Главное – выполнить задачу, а когда конкретно, не столь важно! Желательно в ночь с четырнадцатого на пятнадцатое сентября, но только желательно, не более!

– Так! Как ты намеревался отойти от объекта после диверсии? Меня интересует маршрут по лесу. Те самые километры до точки ожидания вертолета.

Лески остановил сигарету у рта:

– Откуда… хотя да, конечно! Контролируя группу, вы прослушивали наши разговоры! Маршрут простой, прямо по нейтральной полосе, затем по лесному массиву к выходу из зоны отчуждения в квадрат по карте 26-14. Там посадка в «вертушку» и убытие на отстой на какую-то нефтяную скважину, подготовленную для приема и проживания моей группы. Затем эвакуация за рубеж через город Халанск, но это уже задача Артура.

– Отход на встречу с Гурбани?

Британец пожал плечами:

– Сразу, возможно, и нет, но встреча с Гульбеддином, безусловно, должна была состояться в самые короткие сроки по возвращении. Для проведения полного расчета за проделанную работу.

– Где, когда и при каких обстоятельствах тебе ставил задачу по объекту № 17 Гульбеддин Гурбани?

Лески охотно объяснил:

– Встретились мы в одном австрийском местечке, в особняке на окраине селения 1 сентября сего года ровно в 11.00. В особняк Гурбани прибыл один. Там он и определил задание моей группе. Сбросил информацию по заводу, а именно схему объекта, систему и порядок его охраны и обороны, маршрут подхода и проникновения на завод, а также цели, по которым следует нанести главный удар. Более предметный разговор с Гурбани состоялся 15 числа в баре тегеранского аэропорта, непосредственно перед посадкой на тот злополучный «Боинг».

– А об операции в районе водохранилища города Тура Гурбани ничего тебе не говорил?

Британец хмыкнул:

– Хм! Не перестаю удивляться вашей осведомленности. Действительно, Гурбани и там планировал диверсию, но отвлекающего характера, напрямую подставляя спецслужбам группу одного из своих приближенных людей Омара и местную агентуру.

– Кто присутствовал при встрече в Австрии из твоего окружения?

– Кроме меня, Эш, – Лески кивнул на стоящего рядом Бриджа, – и еще один мой человек, который сейчас лежит среди трупов!

– Гурбани знает в лицо бойцов твоей группы?

Этот вопрос заставил Лески очень внимательно посмотреть на подполковника российского спецназа. Британец мгновенно оценил обстановку. Похоже, русский нащупывал какой-то вариант продолжения игры. Игры, явно направленной против Гурбани и с привлечением самого Дэва. Если так, то это шанс! Шанс не только не остаться здесь, в куче трупов своих подельников, но и обрести свободу. Только следует очень осторожно вступить в эту игру! Не переоценить себя, но и не позволить противнику недооценить свои возможности! Быть нужным этому или сумасбродному и очень рисковому, или расчетливому и прекрасно знающему, на что идет, русскому офицеру. Нужным в том, что тот задумал.

Британец ответил:

– Нет! Гурбани знает в лицо меня, Эшли и… знал Робби. Остальные были рабочими лошадьми. Они не интересовали Гульбеддина.

– А Артур знает тебя?

– Мы не знакомы, но он может иметь мою фотографию или подробное описание.

– Ты знаешь, где сейчас находится логово пуштуна в Афганистане?

– Да, знаю! Но, помнится, при первой встрече в Австрии Гурбани сказал, что до завершения акции не вернется на родину.

– Да? А почему он принял столь необычное решение, Гурбани не объяснил?

Лески сделал вид, что задумался, вспоминая подробности разговора с Гурбани в Австрии, хотя дословно помнил его. Он понял также, что стоит за этим невинным вопросом. Британец был неплохим аналитиком. И просчитывал ситуацию тем быстрее, чем выше была ставка в игре. Сейчас же на кону стояла его жизнь, и мыслил он практически мгновенно. Выдержав паузу, главарь наемников ответил:

– Кажется, Гульбеддин говорил о том, что в его среде завелся «крот», агент русской разведки. Просчитывать и ликвидировать его Гурбани не стал, а посчитал нужным использовать в качестве информатора по акции у водохранилища. А чтоб никто не узнал о миссии моей группы, он никого в свои планы у себя на родине не посвятил, уехав за кордон. Еще он, помнится, говорил о том, что даже его ближайшие соратники не знают, где он точно находится. Вроде как скинул им информацию об отдыхе где-то в Арабских Эмиратах, но сам скрытно объявился в Австрии. По-моему, так! За точность не ручаюсь, я тогда особо не вникал в его проблемы, но что-то в этом роде, особенно в части, касающейся вражеского разведчика, он говорил. Да вот, может, Эшли что еще вспомнит?

Пашин перевел взгляд на второго наемника:

– Дополнишь командира?

– По существу нет! Одно подтвержу: Гурбани на

самом деле говорил о «кроте» и о том, что не видит особого смысла его просчитывать и уничтожать. Мол, русские в Афгане сейчас имеют столь насыщенную агентуру, что им не составит особого труда внедрить в его группировку нового агента. А охотиться за тенями он не собирается…

Пашин прервал Бриджа:

– Довольно! Я услышал то, что хотел услышать! А теперь, Лески, ответь мне еще на один вопрос!

– Я к вашим услугам!

– Представим, что твоей группе удалось провести диверсию. И благополучно отойти в квадрат 26-14. А затем и на место отстоя. Мог бы ты, связавшись с Гурбани, настоять на встрече, скажем, именно в Афганистане, в его поместье?

Лески изобразил удивление:

– К чему вы клоните, подполковник?

– Не слышу ответа, Лески!

– Смог бы, наверное, но для этого нужны веские причины. Гурбани, как вам должно быть известно, очень мнителен. Моя просьба может показаться ему, по меньшей мере, странной!

– Не просьба, капитан, а требование. Обоснованное требование.

– Смог бы! Но зачем мы ведем пустые разговоры? Объект цел, мои люди убиты, я захвачен. Для чего обсуждать то, чему не бывать!

Пашин задумчиво проговорил:

– Как знать, как знать, Лески! Во имя спасения жизни готов ли ты продолжить игру?

– Я не понимаю вас.

– Продолжить игру на нашей стороне?

Лески буквально прострелил взглядом российского подполковника.

– Во имя спасения жизни? А как насчет свободы? Мне и Бриджу?