Опасная фамилия - Антон Чиж

За поворотом коридора кто-то мелькнул. Быть может, показалось. Человек скрылся так быстро, что разглядеть его не было возможности. Серж почему-то был уверен, что успел разобрать довольную физиономию Мити Левина.

58

Эти шаги Бетси запомнила: крадущиеся и твердые, осторожные, но быстрые. Казалось, что опасный зверь, выйдя на охоту, обходит свои владения. От него пахло чем-то таким особенно мужским, в чем смешан запах простого одеколона, чистой сорочки и расчесанных волос, и запах этот шел впереди него. Бетси с наслаждением втянула тонкий аромат, подумав, что ни за что бы не пропустила его «в свое время». От одной только этой мысли ей стало жарко, она глубоко задышала, чтобы унять сердце, и постаралась показать в улыбке легкий краешек зубов, тщательно отмеренный по пальцу и заученный мышцами рта, – сколько нужно, чтобы было «пристойно». Бетси запомнила, как давным-давно на бале увидела какую-то старую графиню, как видно, слепую, которая улыбалась во весь беззубый рот, и все отворачивались от нее в брезгливом недоумении. Еще тогда Бетси дала себе слово, что никогда не будет такой. И теперь держала его изо всех сил, заново обучившись без зеркала понимать движения своего лица.

– Подходите-подходите, мой горделивый рыцарь, – сказала она, протягивая руку и поворачивая лицо на его шаги. Руку она еще утром ощупала. Кожа была мягкой, бородавок не появилось. Почему не позволить себе маленькую шалость.

Ванзаров коснулся ее руки, отмечая, что княгиня Бетси держит себя в отличной форме, будто еще надеется на что-то.

– За какими тайнами опять пожаловали? Что вам разыскать в бездонных глубинах моей памяти? – спросила она, оправляя на ощупь кружева лифа.

– Тайн больше нет, – сказал Ванзаров. – Граф Вронский несколько часов назад был отравлен на приеме по случаю свадьбы своей дочери.

– Мой милый кузен! Какая жалость… – Бетси поймала на рукаве нить, выдернула и разорвала ее пополам. – Вот и он получил по заслугам…

– Как вам удается, сидя дома, узнавать самые последние новости?

Ей снова предлагали поединок. И Бетси его приняла.

– А вы догадайтесь, милый мальчик.

– Выбор невелик. Надежда Васильевна, должно быть, приехала к вам вся в слезах, проклиная мужа…

– До чего проворный ум. С вами опасно иметь дело даже бедной слепой старухе, что уж говорить о бедных девушках, – она улыбнулась, будто давая понять, что ей известно значительно больше, чем он может представить.

– Мой ум даже близко не сравнится с вашим. Вам не было равных в искусстве интриг, не так ли?

Мальчик перешел в атаку, и это Бетси порадовало. Так не хватало ей в домашней скуке по-настоящему острых ощущений.

– Это должно быть в крови настоящей женщины, – сказала она.

– Ничуть не сомневаюсь! Надо уметь так ловко свести Кирилла Вронского с его сестрой, при этом ничего не сказав им обоим.

– А глупый Серж хотел меня обмануть, – подхватила Бетси. – Представил Ани под фамилией Шер, думал, я не догадаюсь, кто она на самом деле. При этом он так громко шептал ей на ухо, что любой слепой услышал бы.

– Интересно следить, как разгорается роман между братом и сестрой?

– О да! Это было великолепно! Каждый из них приходил к доброй тетушке Бетси, чтобы излить душу.

– Чем роман должен был кончиться? В чем задумка? – спросил Ванзаров.

От таких мелочей Бетси легкомысленно отмахнулась.

– Какая разница. Ани оказалась куда примитивней, чем ее мать. В ней нет той настоящей страсти, что сметает все на своем пути, все условности и запреты. Она скучна и рассудительна, как овца. Фу!

– А роман между Кириллом Вронским и Надеждой Васильевной зачем вам понадобился?

Не ожидая такого коварства, Бетси пропустила выпад. Укол попал в цель.

– Как вы узнали? – спросила она. – Надежда не могла вам такое рассказать, а Кирилл тем более.

– По некоторым признакам, – ответил Ванзаров уклончиво. – А Митя Левин вам понадобился как слепое орудие.

– Он глуп и доверчив, копия своего отца. До сих пор не понимаю, что Китти Щербацкая нашла в этом деревенском чурбане и почему стала его женой. Митя настолько завистлив, что и труда не составило направить его на того, кто должен был стать причиной всех его несчастий. Он похож на маленького волкодава, что вцепляется и душит, пока не перегрызет горло. Серж скоро ощутит силу его маленьких зубок.

– Жаль, что ценой ваших игр может стать семейное счастье Карениных и Вронских.

Лицо Бетси исказила гримаса.

– Счастье? – повторила она ядовито. – Счастье для них невозможно. Над ними висит проклятье: дети должны повторить судьбу родителей. А семьи эти должны быть изведены под корень! Чтобы и следа от них не осталось.

– Кто же наложил на них столь страшное проклятие? Неужто вы, княгиня? Не могу в это поверить…

Бетси улыбнулась ему, отражая обманный удар.

– Вас выдает голос, мой милый, – сказала она. – Вы вовсе не так равнодушны, как хотите казаться. Вас мучает болезнь справедливости. Для карьеры на государственной службе это опасный недостаток. Вот и сейчас вам хочется свернуть мне шею, а затем защитить всех униженных и оскорбленных. Зря стараетесь и тратите свой молодой задор. Наплюйте на этих людишек, вы человек иного масштаба, я это чувствую. Трудитесь только ради собственного блага, и вы добьетесь всего, чего пожелаете… Но в одном вы правы: да, это я прокляла род Каренина и Вронского. Без этого было не обойтись.

– Чем же это они так досадили вам, вершительница судеб?

– О, вам со мной не совладать в этой игре! Думаете, какая-то давняя обида? Вы ошибаетесь… Алексей Александрович был мерзким червяком, ничего не замечающим вокруг себя. Как, впрочем, и другой – Алексей Кириллович, мой кузен Вронский. Они не стоили моего проклятья.

– Каренин не дал развод Анне Аркадьевне. А граф Вронский все же…

– Нет! – вскричала Бетси. – Все мужчины любили ее только на словах! И ваше холодное чудовище Каренин, и мой кузен, милейшая змея Вронский, все они не дали ей свободы! Они отняли у нее право любить и быть счастливой! Этой чистой, милой и роскошной женщине, которую любила только я! Я одна любила ее, обожала и понимала, как никто другой! Они сгубили ее! Они довели ее до того, что Анне снились кошмары, какие-то бородатые мужики, лопотавшие по-французски, и она стала принимать морфий. Это их вина, что Анна покончила с собой. Так вот пусть теперь расплачиваются… Под корень эти поганые семьи! Под корень!

Придя в такое волнение, Бетси поняла, что несколько перестаралась. Попалась на ложный выпад и сама налетела на острие шпаги. Она задышала ровнее, лицо разгладилось, на нем появилось невинное выражение: чего не сболтнет глупая старуха. Что с нее взять? К ней надо быть милосердным.

Ванзаров нагнулся, ощутив сильный запах пудры от ее уха, что выдавало возраст.

– Даже если вы не так слепы, как хотите казаться, – сказал он чуть слышно, – то вам не обмануть меня. Я ведь не развлекаюсь тем, что по своей прихоти ломаю чужие судьбы. У меня задача куда прозаичней: мне убийцу поймать надо. Ради этого не побоюсь ничьих проклятий. Даже вашего, княгиня…

Бетси была немного напугана такой резкостью, но должна была признаться: давно она не испытывала такого чистого наслаждения близкой опасности, как с этим гордым и таким, в сущности, добрым юношей. Как жаль, что он родился так поздно…

59

Вронский решился оставить Ани в номере гостиницы только после того, как она несколько раз его об этом попросила. Он спешил, но никак не мог уйти. И все просил: при первой же необходимости дать знать ему, телефонировать в охранное или послать телеграмму в Петергоф. Он настаивал, чтобы она переехала к нему на дачу. Пока все не уляжется, она сможет чувствовать себя в полной безопасности. В таких обстоятельствах свадьбу придется отложить. Кирилл зашел так далеко в благородстве, что предложил свои услуги в переговорах с Карениным по этому вопросу. Ани даже имени этого слышать не хотела.

– Ненавижу, ненавижу… – повторяла она все одно. – И не называй его братом. Он для меня никто, хуже, чем никто. Даже не чужой, а какая-то грязь… Ты у меня остался единственный родной человек… – она протянула к нему руки, которые Кирилл поцеловал с нежностью.

– Лучше тебе никуда не выходить, сестренка, – сказал он, прислоняясь своей щекой к ее щеке и ощутив волнующую, шелковую мягкость кожи. – Люблю тебя теперь искренне братской любовью. Ни о чем не беспокойся. Я смогу защитить тебя от… этого человека.

Наконец они простились.

Ани так устала, что не стала переодевать платье с приема. Только хотела прилечь, как в дверь постучали.

– Открыто! – крикнула она, невольно думая, что, если это Каренин, бросит в него первое, что попадет под руку. Появления жениха представить было невозможно. Ему теперь не до нее. Столько извинений надо принести влиятельным лицам, чтобы скандальный прием не отразился на карьере.