Отныне я - твой меч - Анджей Ваевский

Битва, после которой больше некому будет сражаться. Она должна закончиться за один день. Подобного накала долго не выдержит ни одна из армий. Самое быстрое — к полудню обозначится перевес, а то и исход сражения. Самое позднее — к началу заката. Это же не осада, когда можно уйти на ночной отдых, меняя дозоры.

Кирит уж пятый час наблюдал за битвой. Казалось, ни у одной из армий силы не иссякают. С одной стороны, человек не может так долго сражаться, с другой же — азарт и сам воздух боя придают воинам нечеловеческие силы. Но и они не бесконечны. Из увиденного на этот момент жрец заключил, что рагардцам так и не удалось полностью разделить противников, окружая превосходящими силами. Однако и мадеранам не получилось взять в кольцо рагардцев. Тем не менее, рагардцы, вынужденные сражаться на два фронта, несли значительно большие потери, нежели армия Мадерека. Такой вариант развития событий Кассим тоже предполагал. Считал его едва ли не худшим, поскольку он несёт большие потери, но просчитал на всякий случай. Когда он говорил с Киритом, то ссылался на то, что даже если их разделят — будет легче. Всегда есть возможность прорвать кольцо врагов. В данном же случае северяне оставались монолитом, успешно пресекая любые попытки генерала зайти с флангов. Тем самым, они оказались в более выгодном положении, нежели мадеране.

Никто не торопился сдаться или отступить. Рагардцы понимали, что путей к отходу у них нет, все-таки войскам Кассима удалось прижать их к реке. Поэтому сражались, словно бешеные львы. Мадеране наседали всё сильнее, но так и не сомкнули рядов, сражаясь двумя небольшими армиями против одной большой. Поле брани всё гуще и гуще усеивалось трупами, затрудняя передвижение на лошадях. Кассим давно спешился, доказывая врагам, что без коня он сражается ничуть не хуже. Он так же яростно выкашивал ряды Рагарда молниеносными саблями. Ему всё больше и больше удавалось теснить врагов к реке. Несмотря на то, что воины обеих армий измотаны, азарт не остывал. Близился закат. Битва затянулась. Многие падали от усталости, мгновенно становясь жертвами противников. Сражение не знает пощады, не принимает слабости, не даёт передышки. Но лишь Кирит отчетливо видел, насколько замедлились оба войска, с каким трудом даётся каждый взмах клинком. И всё же мадеране начали побеждать. Неутомимый дух Кассима гнал воинов вперед. Еще немного и либо мадеране обратят противников в бегство, заставив прыгать в реку и тонуть, либо Рагард капитулирует. И всё же жрец не мог не замечать, что от общего количества сражающихся не осталось и трети. Число погибших стало чудовищно неоправданным.

Они выходили из города поодиночке или небольшими компаниями. Были веселы и беззаботны, отправляясь, кто на охоту, кто за каким-то интересом в ближайшие селения, а кто и просто прогуляться. Любой случайный наблюдатель мог бы предположить, что некоторые вернутся ближе к ночи, а кто-то и через пару дней.

Они не возвращались. На тайной заставе их ждало оружие и провиант в дорогу. Там они облачались в серые неприметные одежды, опуская глубокие капюшоны плащей на глаза. Прятались копья и мечи, заворачиваясь в тряпицы и приторачиваясь к сёдлам. Копыта лошадей обвязывались ветошью, чтобы не оставлять следов. Они выдвигались в ночь, держась поодаль от дорог. Днём прятались в балках и оврагах, избегая быть замеченными даже случайными путниками, не говоря уже о вездесущих разведчиках. Или охотились, стараясь не привлекать внимания, выбирая места, отдалённые от селений и дорог. И, тем не менее, они продвигались достаточно быстро, меняя лошадей на ходу. Трёхконники. Две в поводу, на третьей едут. И так без остановок, пока на горизонте не затеплится рассвет. Они были похожи на ночных татей, только слишком многочисленны для конокрадов и хорошо организованы. Скрытая армия неотвратимо двигалась к цели.

Добравшись до означенного места, серые всадники расположились тайным лагерем. Костров не жгли, прятались. Лошади отдыхали после затяжного перегона. Наездники чего-то выжидали, стараясь ничем не выдать своего присутствия. И вот однажды утром вожак серой ватаги дал отмашку, мол, началось. И послал разведчиков к месту, которое его интересовало.

Доклады от разведки последовали один за другим. В приглушенном башлыком голосе вожака чувствовалось довольство. Очевидно, его радовали донесения, которые в точности соответствовали планам.

Ближе к вечеру разведка доложила, что событие, из-за которого сюда прибыли серые всадники, близится к завершению. Более того, уже почти определился победитель.

— Кассим, значит, побеждает? Что ж, хороший генерал у Мадерека, головитый, — произнёс Садар, снимая капюшон. — Теперь пора и нам вмешаться.

— Но… Ваше Величество, их там не менее пяти тысяч, нас же всего лишь три, — робко попытался оспорить решение властителя разведчик. И голос, безусловно, принадлежал Зелику.

— Может, хоть теперь скажешь, чью сторону поддержим? — вмешался воевода, став в полный рост и снимая маскировку.

— Да, нас лишь три тысячи. Только мы хорошо отдохнули, пока они сражались. Зелик, разве не ты сказал, что обе армии с ног валятся? — вместо ответа поинтересовался король, оставив вопрос Азита без внимания.

— Да, по всей видимости, силы и рагардцев, и мадеран уже на исходе. Поле битвы представляет плачевное зрелище, словно калеки или старцы решили помахать мечами, — согласился разведчик.

— А еще они спешились… — подвёл итог Садар. — Наш выход. Седлайте лошадей, снимайте маскировку, поднимайте знамя!

Глава двадцать пятая

— Это как высечь твоё имя на камне сердца моего. Болезненно и ненужно, и камень станет разрушаться. Но невозможно хочется стать хаосом обломков сердца.

Кассим дожимал остатки армии рагардцев к кромке воды, словно показывая пример своим измождённым войскам — усталости не бывает, пока враг не опустит меч. Яростный сейчас скорее напоминал неистового, уверовавшего в собственное бессмертие. Его не брали стрелы и клинки, хотя кираса помята в нескольких местах, а кое-где и прорублена. Но каждому солдату-южанину верится, что кровь на стали лат вражеская, ведь генерал неуязвим. Ведь он несет победу двойным взмахом сабель-крыльев. От его взгляда застывает пульс, вынуждая срывать глотку воинственным кличем Мадерека, бросаться на врагов с удвоенной силой, отбросив усталость и сомнения. Это их день, их победа. Рагард вот-вот поднимет белый стяг, спасая генералов и остатки войска. Но стоит отдать им должное — они дрались достойно и всё еще продолжали сдерживать бешеный напор. Но отступали. Шаг за шагом.