Дело о лазоревом письме - Юлия Латынина

– Не могу снять кольцо, Ваша Вечность. Оно вросло в кожу.

– Прекратите! – пискнул Варназд.

Андарз оперся левой рукой о столик, а правой взял бронзовый нож и с силой рубанул по пальцу: мерзко стукнуло, брызнула кровь, заливая бумаги. Андарз, сжав зубы, положил нож на столик и вышел. Государь завизжал. На столе, прямо на указе о прекращении торговли с Осуей, в луже красной крови плавал отрезанный безымянный палец с оранжевым в золоте кольцом.

В то самое время, когда господин Андарз повздорил с государем, привратник на фабрике Амадии, по имени Дана Косолапка, сидел на камне под именным столбом перед воротами. Вдруг с противоположной стороны улицы показался прохожий. Это был коренастый человек в штанах цвета гусьего пуха и чесучовой куртке, с рукавами, оборванными до такой степени, что они напоминали комки прелой листвы. Из-под повязки на лбу человека, там, где обычно ставят клеймо за воровство, выглядывала розовая язва.

За спиной незнакомец нес небольшой, обитый жестью сундук.

– Эй, – сказал незнакомец, – господин хороший, где мне тут найти местечко переночевать?

Ухнул и спустил свой сундук на землю, явно намереваясь переночевать в усадьбе.

– Иди-ка ты прочь, – сказал Дана Косолапка, – наш хозяин не велит пускать на двор посторонних без рекомендации.

– А не подойдет ли тебе рекомендация за подписью самого господина Чареники, государева казначея? – говорит незнакомец и протягивает ему розовую.

Дана Косолапка запихнул деньги в рукав и подумал: «Этот человек сам напрашивается на беду! Сдается мне, что его сундук набит всяким добром и что неплохо будет, если его сундук не только переночует здесь, но и останется навсегда, – а хозяина сундука, если вздумает протестовать, можно будет зарыть у ручья под ивой».

И вот Дана Косолапка кивает незнакомцу и несет его сундук в сторожку, скрытно, так чтобы этого никто не видел, а потом незнакомец с розовой язвой на лбу ведет его в кабачок напротив.

Едва сторож и незнакомец, над которым замышлялось такое нехорошее дело, ушли в кабачок, крышка сундука приоткрылась, и из нее высунулась лапка Шаваша, а вслед за тем вылез и он сам. Шаваш почесал себе бок, ушибленный, когда сундук сбросили на пол, вздохнул, раздвинул деревянные рамы окна и выскользнул наружу.

Было уже темно. Дул пронзительный холодный ветер, и облака, уцепившиеся за черное небо, напоминали остатки каши на донышке котла.

Шаваш стоял во внутреннем дворике небольшой усадьбы: посереди дворика потерянно чирикал фонтан, слева, на втором этаже, светился мягким розовым светом кабинет домоправителя Амадии. Шаваш скользнул к кустику красноглазки и заметил, что расцветшие было бутоны загнили от холода. Шаваш вдруг почувствовал, что замерзает: кто же мог знать, что погода так внезапно переменится! Шаваш облизал посиневшие губки и стал осторожно взбираться по резному именному столбу, вкопанному в землю рядом с кабинетом. Миг – и он уже у самого кабинета. Еще миг – и Шаваш, зацепив крючок, перебрался на карниз и спрятался под широкими, закрывавшими стену плетьми ипомеи и красноглазки.

Шаваш осторожно раздвинул нитки в промасленной оконной ткани, заглянул внутрь и стал смотреть.

Эконом Амадия сидел за толстым дубовым столом, спиной к Шавашу, и что-то писал. Перед экономом стояла большая миска с синими и белыми пирожными. Время от времени эконом запускал в миску руку, совал пирожное в рот и продолжал жевать и писать. В кабинете имелась бронзовая курильница, а на обитом сукном алтаре – дюжина раскрашенных серебряных богов.

Время шло. Шаваш, скрючившись, смотрел в дырочку. Одной рукой он цеплялся за карниз, а другую держал у рта, дыша на пальцы. На улице пробили середину ночи. Шаваш опять поменял руки. Он замерзал, как лягушка во льду. Запах пирожных на столе у эконома проникал, казалось, через оконную бумагу и сводил его с ума.

Шаваш ждал. Эконом писал. Ручной дрозд, вылеченный экономом, прыгал по столу за освещенным окном.

Вдруг, немного после полуночи, в ворота усадьбы застучали. В кабинет эконома влетела ополоумевшая хозяйка:

– Стража, – квохтала она, – стража! Люди советника Нарая!

– Вон! – закричал эконом.

Хозяйка брызнула вниз, во дворик. Амадия заметался, сгреб со стола бумаги и поскорее сунул их в потайное место в полу, где он хранил деньги и ценные документы. Встряхнулся, помолился и бросился вниз.

Когда эконом Амадия подбежал к воротам, вокруг уже толпились рабочие и прислуга. Эконом заглянул в смотровую щель: за воротами крутились десять всадников. Старший среди них был в белом кафтане и зеленой шапке, имевшей форму цветочного горшка.

– Эй, – завопил человек в белом кафтане, – открывайте ворота!

– Лупоглазый дурак, – заорал эконом, – ты хоть знаешь, куда лезешь? Эта усадьба отдана в пользование государеву наставнику Андарзу!

К этому времени под воротами столпилось множество работников. Среди них слышались смешки и разговоры.

– Попалась крыса! – довольно громко говорили работники.

Кто-то посмелее закричал:

– Эй, служивые! Когда будете грабить, и нам немного оставьте!

У эконома ото всех этих разговоров душа протекла на землю. Он даже пожалел, что обращался с людьми, как с тараканами, и подумал: «Завтра же заведу новую графу: расходы на народное благоволение!»

А за стеной орали:

– Ты чего оказываешь неповиновение власти?

– С чего это я буду открывать ворота? – возмутился эконом. – Может, вы и не стражники вовсе, а разбойники! Я вас впущу, а вы кинетесь грабить!

– Эй, – заорали за стеной, – как вы смеете оказывать неповиновение властям! Эй, вы, слуги! Если не откроете ворота, завтра пойдете в каменоломни за укрывательство воров!

Работники заволновались и начали понемногу оттеснять эконома от ворот. Было видно, что многие среди них готовы открыть ворота и разбойникам, а уж быть арестованными за сопротивление властям не хотел никто.

– Да какие у вас основания? – жалобно завопил Амадия.

– Отдайте преступника, не то обыщем все помещение!

– Какого преступника? – спросил, холодея, эконом.

– Преступника по кличке Две-морковки, из шайки Свиного Глазка: на лбу у него язва, скрывающая клеймо, и этот человек вчера ограбил дом почтенного Иданы. Свидетели рассказали, что он вошел с украденным сундуком в ваш дом, а потом его видели в кабачке с вашим сторожем!

Эконом всплеснул руками и оглянулся: но сторожа Даны Косолапки нигде не было видно.

– Разыскать сторожа! – отдал приказание эконом.

И что же? Прошло меньше времени, чем надо, чтобы наполнить ведро водой из родника, – трое слуг выволокли из домика бедного Косолапку и какого-то чужака с розовой язвой на лбу. За ними двое стражников тащили сундук. Косолапка и незнакомец были пьяны выше глаз.