Как вы мне все надоели!.. - Далия Трускиновская

– Ага! – отвечал Дедуля. – Малыш, не отставай!

Но, когда вся компания выскочила во двор, ее там встретила стража. Опять спас узелок тетки Тиберии – отведя на минутку стражникам глаза, Жилло резко развернулся и, дернув за руку разлетевшегося Малыша, повел их в противоположную сторону – в неизвестные дебри Коронного замка.

– Не повезло! – объяснил он.

– Вожак, ты куда? – изумился Дедуля, притормаживая. – Там же южное крыло! Оно нежилое! Загонят нас в тупик и повяжут перед запертой дверью!

– Не повяжут! – без особой уверенности отвечал Жилло. – Скорее, черти вы немазаные!

Им удалось-таки хорошо оторваться от погони. Но теперь шли они заброшенными замковыми покоями, где все покрывала невероятной толщины пыль.

– Как ты нас отсюда выводить собираешься? – полюбопытствовал Дедуля.

– Когда вы коллекцию воровали, то вопросов мне не задавали, огрызнулся Жилло. – А теперь стали вдруг такие любопытные! Ну, какого лешего понадобилась вам коллекция?

– Малыша вон спроси, – посоветовал Дедуля.

– Ну? – грозно спросил Жилло, обернувшись на ходу.

– Само получилось, – объяснил Малыш. – Руки балуются, понимаешь? Я даже не всегда украсть хочу, а они как-то сами...

– Вырвать бы с корнем такие самостоятельные руки... – и Жилло остановился перед закрытой дверью. – Ну-ка, Дедуля, давай вдвоем попробуем. Сдается мне, что она не на запоре. Я буду за ручку тянуть, а ты, наоборот, ее удерживай, а то скрипу будет...

Дверь медленно поползла, выписывая по пыльному полу дугу.

Малыш, опершись на деревянную штуковину – сундук не сундук, стоит на высоких ножках, но крышка имеется, – наблюдал за движением двери. И, очевидно, не соврал он про свои руки – правая нашла замочек крышки, что-то в нем сдвинула, левая же за спиной Малыша эту крышку приподняла. Тогда правая под нее скользнула и замерла...

– Пошли, Малыш, – приказал Дедуля. – Чего это ты?..

Но Малыш стоял, закрыв глаза. Правая рука бродила под крышкой, что-то ощупывая и, видимо, узнавая.

– Опять куда-то залез! – рассвирепел Жилло. – Что это еще за штуковина?

Малыш повернулся лицом к сундуку на ножках, откинул крышку и положил обе руки на желтоватые клавиши.

– Да, да... – прошептал неизвестно кому. – Ну вот же оно...

– По-моему, это клавесин... – пробормотал Жилло. – Что-то такое оставалось у нас после старой графини. Там еще мыши поселились... Малыш! Ты в своем уме?!

Но окрик запоздал – Малыш, откинув крышку, уже ударил двумя пятернями по клавишам. И второй раз, и третий! Он брал звучные аккорды, они сложились в музыкальную фразу, и фраза эта была безупречна.

Ощущение было такое, будто от клавесинных звуков загудел весь Коронный замок!

– Ну, все... – обреченно прошептал Жилло. – Тут нас и возьмут...

– А шиш им! – с таким вот словечком Дедуля схватил в охапку Малыша и поволок его к открытой двери. Крышка клавесина с треском рухнула.

– Бежим! – велел Жилло. Теперь уж соблюдать тишину было незачем.

Как они вылетели на черную лестницу, как забрались на чердак – этого все трое впопыхах и не уразумели. Но, стоя у чердачного окна, они знали дальше бежать некуда, а сюда за ними сейчас явятся.

– А все ты! – костерил Дедуля Малыша. – Руки у него, видите ли, сами балуются! Вот у меня тоже тянулись, так я им знаешь что сказал?

Малыш молчал, глядя на давно не мытые лапы. Шевелил пальцами. Вспоминал, как именно они растопырились, ударяя по клавишам. И руки вздрагивали.

На лестнице загрохотало.

– Ну вот... – неуверенно сказал Жилло. – Вот и настало время пробовать пернатое зелье...

И вынул пузырек.

– Ты это собираешься пить? – спросил Дедуля. – А зачем?

– Сам не знаю, – признался Жилло. – Велено в беде выпить. А если сейчас беда не приключится, то я уж и не знаю, что такое беда.

Он отвернул крышку и понюхал. Запах был – как у куриного бульона.

Жилло набрался отваги – и отхлебнул.

Первое, что с ним случилось – он стал дышать иначе. Как будто раньше делал это вполгруди, а теперь раскрылась и остальная половина. Потом же он ощутил, что не может удерживать в пальцах пузырек.

– Держи скорее! – велел он Малышу.

– Ну, держу... Ох, Жилло, да это же колдовское зелье! – завопил Малыш. – Что с твоими руками делается?! Вожак!!!

– А что с ними делается? – изумился Жилло, потому что ощущение была скорее приятные.

– Да они у тебя на целый фут выросли!

Не поверив, Жилло поднял правую руку, посмотрел на нее – но это уже была не рука. Старуха правильно назвала свой бульончик пернатым зельем куда-то сгинул рукав, а прямо от плеча начиналось широкое и сильное крыло.

– Вот и замечательно! – дрожащим голосом ответствовал Жилло. – Вот и расчудесно!.. Пейте скорее, не слышите разве – по лестнице какой-то битюг топочет...

– Так это, выходит, и у нас такое вырастет? – обрел дар речи Дедуля. – И навсегда?

– Понятия не имею!

Жилло с трудом выпихнулся из узкого чердачного окошка на замковую крышу и крылья, за спиной сложенные, выволок.

– Ты куда, ты куда? – загалдели братцы-воришки. – А мы? А нас?

– Там зелья еще на два глотка станет, – сурово отрубил Жилло. – Не хотите опять в лапки к Думе угодить – так пейте!

– Как же мы без рук-то? – запричитал Малыш. – Как без них работать, а?

– Работничек! – одернул его Дедуля. – Шумовых дел мастер! Куда ты, вожак?..

Не желая слушать нытье, Жилло встал на карниз и взмахнул крыльями. Они удивительно легко подняли его фута на два. Больше он не сделал ни взмаха – и приземлился на то же место. В полете его больше всего поразило то, что он перестал ощущать собственные ноги, а в особенности – подошвы.

Желая повторить, он сделал еще два сильных взмаха – и поднялся довольно высоко над крышей. После чего лег грудью на воздушный поток и заскользил прочь, ехидно думая, что даже если красномундирные гвардейцы и увидят его силуэт на закатном небе, то пусть себе на здоровье поднимают пальбу – мушкетные пули до него уже не долетят.

Обернувшись, он увидел в чердачном окне смертельно перепуганного Дедулю.

– А как бы хорошо было через форбург уйти! – запричитал вдруг Дедуля. – Мы бы и лошадей на конюшне позаимствовали!..

– Пей, скотина чертова! – заорал, делая круг над крышей, Жилло. Пей, кому говорю! Очень вовремя тебе лошадей захотелось! Трусы вы, и больше ничего! Штаны еще на намочили? Мешки потихоньку разрезать – тут вы храбрые!

Дедуля с каким-то нечеловеческим всхлипом отхлебнул из пузырька, сунул его обратно в окошко и вытянул перед собой в жутком ожидании руки. Зелье подействовало так же стремительно.

– Ну, что ты там торчишь? – идя на второй круг, осведомился Жилло.

– Малыш! – объяснил Дедуля. – Малыш боится! Куда я без него?!

Тут в окне появилась и физиономия Малыша. Он выбрался на тот же карниз, но почему-то полез вверх по черепичной крыше.

– Зелье где? – рявкнул, подлетая, Жилло.

– Боюсь! – твердо отвечал Малыш, карабкаясь по такой крутизне, что Жилло, всяких пейзажей навидавшийся в горах, точно не рискнул бы...

Нарядная новенькая черепица вылетала из-под ног Малыша и срывалась во двор замка.

– Дедуля, сюда! – приказал Жилло, кружа над братцем-воришкой. – Куда он зелье девал?

– Да, наверно, в карман сунул... – неуверенно предположил Дедуля. Он только что попытался взлететь и рожа у него была совсем ошалелая.

– Как же мы у него из кармана пузырек вынем? – в отчаянии развел крыльями Жилло. – Нам же нечем!..

От такого жеста он чуть было не сбил ногами с крыши Малыша. Тот, скользя, хватался за черепицу – но не для того ж ее клали, чтобы за нее двести фунтов живого веса цеплялись и на ней висели! Естественно, черепица отлетала, и Малыш, уже довольно высоко забравшийся, ехал на пузе вниз.

Приехал он, понятное дело, к карнизу.

– Хватайся, дурак! – шепотом шумел Дедуля, порхая над ним. Грохнешься же! Ну!..

– Боюсь! – твердил совсем ошалевший Малыш.

Тут произошло долгожданное – черепичина кого-то внизу треснула по затылку. Тот бедолага поднял голову – и увидел, как с крыши пытается свалиться некий злоумышленник, а над ним кружат не совсем птицы, однако и не люди.

А в чердачных окнах появились гвардейцы с мушкетами. Они поняли, что Жилло с братцами-воришками ушли через чердак, но кто ж мог предположить, что у преступников еще и крылышки вырастут?

Карниз был красивый, художественный даже карниз, но какой-то непрочный. Под ногой Малыша что-то затрещало и обрушилось. Повис Малыш на руках – и тут-то Дедуля догадался, как с ним быть. Он обхватил Малыша со спины под мышки ногами и, отодрав его от карниза, потащил вверх. Нельзя сказать, что ему это легко давалось.

Мимо свистнули пули.

– Немедленно доставай из кармана пузырь и пей! – приказал, подлетая, Жилло. – Иначе бросим тебя – и кувыркайся вниз, к чертовой бабушке! Ты же брата своего губишь, дурак ты невообразимый!