Культура сирийцев в средние века - Н Пигулевская

С императором Ираклием они встретились в Алеппо, и Ишояб II должен был изложить свой символ веры, который сохранен одним из арабских историков 126. Правоверные несториане упрекали Ишояба II в том, что он подчинился требованиям православных мелкитов и изменил несторианству. Католикос защищался как мог, а благодарная шахиня Буран запретила досаждать ему этими упреками.

О догматических интересах свидетельствует замечательная подробность, приведенная Фомой Маргским. В области Апамеи мар Ишояб II и Сахдона встретились с мар Иоанном, епископом дамасских несториан, прославленным аскетом и целителем. Там был православный монастырь, обитателям которого эти знаменитые клирики изложили свое учение, вызвавшее удивление монахов. Последние не смогли устоять перед их "горячностью" и "мудростью" их аргументов. Однако некий старец, их архимандрит, пожелал состязаться с тремя епископами, которые пришли с посольством царя персов 127. Ишояб II и Иоанн отказались пойти к архимандриту, советуя и Сахдоне также "не переступать его порога". Но тот был уверен в себе и пошел. Увидав же седины и благость старца, постигнув его мудрость, он "склонил свою голову под его десницы", т. е. принял его благословение. С этого времени несторианская вера Сахдоны была "испорчена", он стал на точку зрения православных и красноречиво, горячо стал защищать ее. Ученость, начитан-{213}ность, умение аргументировать отличали этого деятеля сирийской культуры, его многочисленные труды говорят о высоком уровне философских представлений, взаимном проникновении идей греческого и сироязычного мира 128.

Между тем сасанидский Иран доживал последние годы. Объединенные новой идеологией, полные сил полчища арабов двинулись на завоевание мира 129. Об этом кратко, но живописно сообщает анонимная сирийская хроника, составленная в первой четверти VII в.

"В Истахре поставили Ездигерда, который был из царского рода, с ним прекратилось царство персидское. Он выступил и назначил военачальником некоего человека по имени Рустам. Тогда наслал на них Бог сынов Исмаила, бесчисленных, как песок морского берега. Их вождем был Мухаммед. Перед ними не устояли ни стены, ни ворота, ни оружие, ни щиты, и они установили господство над всей землей персидской. Ездигерд посылал против них бесчисленные войска, но арабы уничтожили всех их и убили самого Рустама. Ездигерд заперся в стенах Махозе, но в конце концов обратился в бегство и отправился в области Хусай и Мерв, где и кончил свою жизнь. И стали господствовать арабы в Махозе и во всех землях" 130.

Картина грозного нашествия "сынов Исмаила" полна силы; ужас перед ними охватил население. Глава несториан, вынужденный искать выход из положения, покинул столицу Ирана. "Католикос Ишояб, когда увидал, что Махозе опустошен арабами, его ворота вывезены в Аколу (Куфа), а оставшиеся в нем погибают от голода, отправился в область Бет Гармай, в город Карка", т. е. Карка де Бет Селох, издавна населенный большим числом сирийцев. Более поздние хронисты Мари и Амр рассказывают, что католикос обратился к арабам и получил охранную грамоту от самого Мухаммеда или Омара, но эти сообщения, конечно, следует отнести к числу легендарных 131. Можно вспомнить, однако, {214} о послании Мухаммеда Хосрову II, сомнение в подлинности которого может быть оспорено 132. Ясно одно, что христианское население Ирана в лице клира пыталось смягчить отношения с арабами. Этому могли способствовать старые связи, возникшие в процессе христианизации как северных арабов - в Хирте, так и южных - в Йемене. Об этом свидетельствуют нарративные источники, посвященные городу Неджрану, и эпиграфические - о христианских захоронениях Хадрамаута 133.

С арабами необходимо было поддерживать хорошие отношения, а борьба между несторианами и монофизитами, как и разногласия между отдельными представителями несторианского клира, отнюдь не способствовала этому. Так, нисибийцы не пожелали принять экзегета Хирты Бар Сауму в качестве митрополита, поставленного Ишоябом II, и он был вынужден жить "в обители мар Саргиса, вне города" Нисибина 134.

После смерти Ишояба II в 646 г. католикосом был поставлен Марэммех; происходивший из области Арзун и бывший митрополитом Бет Лапата. Следует отметить, что в интеллектуальной жизни сирийцев принимали участие представители разных областей, составлявшие обширный круг лиц, культурный уровень которых позволял им играть видную роль в умственной жизни общества.

Марэммех принадлежал к числу аскетов монастыря мар Авраама в Изле, он был широко известен и как смиренный инок, и как достойный митрополит: "А с того времени, как он был поставлен как светильник католикосом, он стал почитаем всеми правителями исмаильскими" 135. Иначе говоря, Марэммех сумел найти путь к соглашению с арабами. Это ясно из того, что он имел возможность отстраивать храмы. Так, он восстановил храм у монастыря мар Саргиса, украсив его "всяческой красотой". И вообще все постройки, которые он возводил, отличались большой роскошью. Марэммех деятельно укреплял несторианский клир, поставил епископом в Бет Лапате "мужа почтенного и праведного" Саргиса, занимавшего прежде кафедру в Нехаргуле. Были сделаны новые попытки найти примирение с нисибийцами, с этой целью Марэммех посетил Нисибин, но его визит оказался {215} безуспешным. Поставленный им в Нисибине, епископ Арзуна Исаак за все время пребывания там не сумел установить контакта с жителями города. Все довольствие, которое было необходимо ему и его ученикам, он получал "из своей земли", "не ел хлеба нисибийской церкви и не распоряжался ее имуществом", как сообщает источник. Таким образом, разрыв между митрополитом и паствой был глубоким и длительным 136.

Марэммех скончался через три с половиной года после своего избрания, его сменил Ишояб III. Во всяком случае, в период побед арабского оружия сирийцы не прекращали активной деятельности. Так, хроники называют имена ряда клириков, стремившихся сохранить стабильное положение, обеспечить хотя бы относительное спокойствие и добиться благоволения новой власти к сироязычному населению.

На долю Ишояба III выпала нелегкая задача добиться подчинения диоцеза Рев Ардашир, который возглавлял Шемон, стремившийся сохранить независимость от власти католикоса 137. Последний сам отправился к епископу и сумел его убедить в необходимости единения.

Жизнь и деятельность Ишояба III нашли отражение в его эпистолярном наследии, составляющем целый сборник. Письма расположены в последовательности, соответствующей хронологии его биографии 138.

Послания отражают самые различные стороны деятельности иерарха, освещают сложные противоречия, вытекающие из политической обстановки на Ближнем Востоке, и характеризуют особенно трудное положение христианского населения. Достойна удивления литературная деятельность. Ишояба III, выразившаяся в догматических трактатах, апологетических сочинениях, в целом собрании проповедей и стихотворений типа мимра и мадраше, входивших в состав несторианской службы. Богослужебная книга, включавшая последования воскресных и праздничных дней на весь год, была тщательно пересмотрена, исправлена и выверена, разделена на каноны благодаря труду ученого Хенанишо, знания которого высоко оценены его современниками 139.

Редакция служебных книг производилась при активной поддержке Ишояба III. Несториане стремились внести единообразие и в другие книги, которыми они пользовались, в {216} частности сирийские ????????? и ?????. Это было результатом труда нескольких поколений 140. Тот же Хенанишо составил введения и объяснения ко всем главам и частям книг, которые были посвящены истории "отцов" - ktb' dbht'. В первой части содержались рассказы о святых отцах, которые составили Палладий и Иероним. Хенанишо использовал также "толкование на блаженного Матфея евангелиста, слова, составленные мар Иоаннисом во славу отшельников египетских, вопросы блаженного мар Авраама Нефтарского, а также его примеры вместе с разными другими, которые он, мар Хенанишо, извлек из писаний отцов" 141.

В своих письмах Ишояб III упоминает о деятельности сирийцев как просветителей-миссионеров. Однако из текста следует, что речь идет лишь о том, чтобы продолжать попечительство о далеких приходах в Индии и в Средней Азии, которые издавна входили в состав духовных владений католикосов, его предшественников.

В связи с возникшим между Ишоябом III и Шемоном спором о подчинении диоцезов католикосу следует отметить, что Рев Ардашир, митрополитом которого числился Шемон, включал кроме областей Ирана и "Катар, область, прилежащую к Персидскому заливу близ Бахрейна" 142. Она была христианизована несторианами, во всяком случае, на актах собора Гиваргиса I в 676 г. имеется подпись епископа Фомы, митрополита Бет Катарайе 143. Одно из посланий Ишояба III, где говорится о побуждении к добрым делам, обращено к Иоанну Катарайскому 144. Есть послание, адресованное епископам катарайским 145; на основании этого письма можно сделать вывод о том, что в области Катар было несколько христианских центров, возглавлявшихся епископами. Еще два письма (18-е и 19-е) были направлены Ишоябом непосредственно пастве 146. В них он убеждал катарайцев соблюдать апостольские правила преемственности в обряде рукоположения священников. Письма 20-е и 21-е 147 обращены к монашеской братии той же Катарайской области, в которой в силу ее известной отдаленности ощутимо проявлялись тенденции к обособленности и самостоятельности. По-{217}этому католикос считал необходимым настойчиво напоминать катарайцам о древних церковных традициях.