Цепь судьбы - Роман Куликов

Николай Витальевич и девушка недоверчиво посмотрели друг на друга.

– Ты тоже их слышала?!

– И… вы?

– Кобелево, Филисово…

– Андреевские выселки…

– Да, мы как раз туда и направляемся!

Николай Витальевич и девушка сразу стали делиться своими ощущениями и переживаниями. Вспоминать, как и когда впервые услышали зовущие их голоса, как выясняли, где находятся эти места.

Андрей неожиданно почувствовал себя лишним.

– А я думала, что одна такая, – негромко произнесла девушка и усмехнулась: – Даже убедила себя в том, что это делает меня особенной, избранной.

Андрей впервые увидел, что она улыбалась. Чих сразу как-то преобразилась, черты лица стали мягкими, она словно светилась нежной красотой, только в глазах по-прежнему оставалась скрытая печаль.

– Ведь никто из знакомых ничего подобного не слышал, не испытывал, – продолжала девушка. – Даже не верил никто, лучшая подруга к врачам отправляла. Хорошо, что не пошла. Только Паша поверил…

Она замолчала. Улыбка исчезла. Губы плотно сжались.

– Я вот все думаю, зачем нас сюда позвали? – протянул Николай Витальевич. – Нас ничто не связывает, мы разные по возрасту, полу, наверняка и мировоззрению. Это все так загадочно и, я бы даже сказал, увлекательно. Знаешь, сынок, даже если у нас и не получится выяснить все до конца, не буду скрывать – я рад, что это случилось именно со мной.

Андрей понимал отца, для которого все происходящее стало самым большим приключением в жизни, но, бросив взгляд на девушку, которая сидела, уставившись на огонь, и жевала нижнюю губу, посчитал за лучшее остановить его.

– Бать, – Андрей глазами указал на их спутницу.

– Да? О! Простите старика! – извинился Николай Витальевич за свою оплошность. – Усталость сказывается. Сынок, как будем дежурить?

– Ложись, я разбужу.

– Хорошо.

Отец отправился спать, заняв часть матраца.

– Ты, может, тоже пойдешь? – спросил Андрей у девушки.

– Нет, я посижу.

Он не стал спорить. Взял автомат и принялся его сушить и чистить.

– Ты – военный? – спустя какое-то время спросила девушка.

– Был.

– На пенсии?

– Немного не дотянул, пришлось уйти.

Девушка больше ничего не говорила, словно ждала, что он продолжит. Но Андрей не испытывал особого желания рассказывать о своей жизни.

И снова тишину заполнил шум дождя, посапывание Николая Витальевича и клацанье составных частей собираемого Андреем автомата. Отложив оружие в сторону, он принялся снаряжать магазины патронами. Мысли унесли его в прошлое, когда он еще был полон радужных надежд, служил с рвением, считая, что все старания рано или поздно окупятся. И не заметил, как все это затянуло его, закружило в круговерти командировок, стало не просто частью его жизни, а самой жизнью. Новые города, страны, устав, бойцы, столкновения с противником…

Ощущение, что что-то не так, заставило его посмотреть на девушку. Она сидела в прежней позе, обняв колени и глядя на костер, глаза раскраснелись, а по щекам текли блестящие ручейки слез. Она молча плакала.

У Андрея все внутри сжалось.

– Чих… ты чего?

Она не ответила, только сглотнула ком, подступивший к горлу, судорожно вздохнула и вытерла одну щеку тыльной стороной ладони. Но слезы тут же снова проложили влажную дорожку.

Андрей не знал что сказать и от этого не находил себе места. Отложил автоматный магазин в сторону и повернулся к девушке. Ее взгляд все так же был устремлен на огонь.

Андрей протянул руку и осторожно погладил ее по плечу. Она не сбросила его ладонь, как он ожидал. Просто продолжала сидеть и плакать.

Старательно подыскивая слова, он перебрал в уме десятки фраз, но отбросил их, посчитав фальшивыми и неуместными. Но когда, мысленно уже махнув рукой, решился произнести хоть что-нибудь, девушка заговорила сама.

– Они все погибли из-за меня. Паша, Ветер, Зураб, остальные люди…

Андрей догадался, что «Ветром», скорее всего, звали проводника девушки, погибшего в лагере от рук мародеров.

– Если бы я не сдалась, если бы не ответила на этот зов, если бы пошла к врачам и попыталась заглушить эти проклятые голоса, то ничего бы этого не было…

– «Остальные» – это ты про мародеров? – Андрей хмуро посмотрел на нее.

Чих не ответила, но он и так догадался.

– Они не люди! Они бандиты, твари и отморозки. Хладнокровные убийцы. И это не ты заставляла их нажимать на курок, не ты убила своих друзей, а те твари, для которых нет людских законов. Думаешь, зачем они перебрались сюда? Потому что здесь они могут делать что хотят, не думая о наказании и возмездии за свои поступки! Они падальщики, нечисть. Не смей их жалеть!

Он говорил негромко, но жестко и сурово, надеясь на отрезвляющий эффект своих слов.

– Не кричи на меня! – выдавила девушка сквозь слезы и, закрыв лицо руками, разрыдалась еще больше.

– Прости, – смутился Андрей.

При всем его богатом жизненном опыте, он растерялся. Убрал руку с ее плеча, но потом передумал, придвинулся ближе и обнял девушку. Чих сделала слабую попытку вырваться, но Андрей не выпустил, и она не стала больше сопротивляться.

Он чувствовал, как она дрожит всем телом, хрупкая, беззащитная, с глубокой раной в душе.

– Ну, все-все, хватит, хватит, – успокаивающе проговорил он.

Она плакала, уткнувшись в его грудь.

– Паша, – девушка повернулась лицом к огню, но не сделала попытки убрать руки Андрея. – Пашка был таким добрым! Всегда меня поддерживал. Он мне – как брат. Мы все делали вместе: в школу ходили, в универ, обедали вместе, кино смотрели, вечера проводили, я читала, а он играл мне на гитаре. У нас никогда не было друг от друга тайн. Он рассказывал про своих подруг, я о том, как на свидания ходила… Он был мой самый лучший друг. Если бы я не попросила его поехать со мной, он все еще был бы жив… Что я теперь скажу его матери?

На этот вопрос у Андрея не имелось ответа. Чих снова разрыдалась. Ей нужно было выплакаться, и он не мешал.

Постепенно она стала успокаиваться. Плечи перестали вздрагивать, дыхание выровнялось, но через какое-то время, Андрей почувствовал, как слезы вновь стали пропитывать его рубашку. Девушку нужно было отвлечь. Он вдруг вспомнил, что у него в кармане лежит подарок должника по прозвищу Муха. Андрей нащупал артефакт и вытащил его за кожаный шнурок.

– Вот возьми, – он протянул ей треугольный камень. – Мне его дал один знакомый и сказал, что особенному человеку он приносит удачу.

Девушка распрямилась и взяла артефакт в руки.

– Я вряд ли могу назвать себя «особенным».

– А я могу? – шмыгнув носом, спросила она, разглядывая подарок.

– Ну, ты же слышала голоса, – подмигнул ей Андрей и улыбнулся.