Сага о драконе - Игорь Смирнов

- А, ладно. Ох, уж эта пацанва... Давайте-ка приберемся.

Пэн удивленно поднял взгляд, еще не веря, что ему сошло с рук озорство. Поняв, что Сипак его простил, он кинулся помогать Пуке собирать с пола воду. На постель вода не попала, и менять ее не пришлось. Работая, он из-под надбровных гребней глянул на индейца.

Чтобы увидеть, как Пука, в свою очередь, смотрит на него, а с концов его косичек падает вода.

"Слушай, Пэн. Если Сипак посмотрел на твою выходку сквозь пальцы, это еще не сначит, что так же поступлю я. Ты свое получишь, обещаю".

"Ой-ой-ой! И когда же? Когда?" - Пэн принялся подпрыгивать, отчего пол стал подпрыгивать тоже.

- Перестань, Пэн! - воскликнул Пука, снова смеясь. И, понизив голос, добавил: - Не то скажу Сипаку, что ты переборки ломаешь.

Пэн тут же замер.

"Врешь".

"Посмотрим", - Пука хихикнул.

"Ну, ладно, ладно. - Он сердито посмотрел на парня. - Давай покончим с беспорядком, а потом займемся чем-нибудь другим".

"Ты его устроил. Надо бы тебя одного заставить прибираться". - Пука с независимым видом скрестил руки на голой груди.

Пэн чуть ли не умолял, вращая глазами:

"Помоги, ну, пожалуйста! Если поможешь, я тебя возьму с собой полетать в ангар челноков!"

Пука, казалось, на несколько минут задумался. Когда Пэн уже заволновался. Пука уступил.

"Да перестань ты смотреть на меня щенячьими глазами. Помогу я тебе, так и быть".

Он вернулся к прерванной работе, и скоро в комнате стало посуше, да и почище тоже.

Вернувшись, Сипак увидел, как двое юнцов кидаются друг в друга подушками, а Саул перебегает от одного к другому, стараясь схватить не попавшие в цель снаряды. Все трое то хохотали, то хихикали, а Сипак, хоть и не хотел прерывать войну подушек, но не желал, чтобы содержимое летавших деталей мебели рассыпалось по всей комнате.

- Угомонитесь, хватит.

Он сказал это негромко, но всякое движение в комнате мгновенно прекратилось. За исключением одной уже находившейся в воздухе подушки, которая бултыхнулась почему-то очень громко для такого рода предмета. На него взглянули три пары расширившихся глаз. Сипак возвел глаза небу и мысленно спросил: "Почему я?"

"Потому что ты сам когда-то был молод и знаешь, что это такое".

"А ты не прислушивайся к моим мыслям!" - сказал Сипак.

"Я и не слушал. Все сказал твой взгляд", - в глазах Пэна кружился спокойный зеленый вихрь.

- Ладно, с меня хватит. - Он сгреб Саула. - Вы, двое, займитесь чем-нибудь полезным. У Саула - уроки.

Когда Саул укоризненно посмотрел на отца, Пэн услышал тихое:

"Я хочу играть с Пэном и Пукой. У них уроков нет".

- Говори вслух, Саул. Это будет твой сегодняшний урок. Если ты не скажешь вслух, чего хочешь, я тебя слушать не буду.

Он махнул рукой дракону и юноше: "Кыш отсюда!", прогоняя их из комнаты отдыха, которую Сипак, Саул и Пэн называли своей каютой.

- Идите. Вы отвлекаете того, кому предстоит настоящая работа.

По пути к выходу Пэн прихватил летные снасти. Когда дверь закрылась, едва не прищемив парню концы косичек, Пэн послал Пуке:

"Пойдем, поглядим, кто еще не на дежурстве!"

- Ведите себя прилично! - прокричал Сипак, хоть и знал, что те двое уже не слышат его. Потом он уселся позаниматься с Саулом перед обходом в лазарете. Когда старшие ребята ушли, Саул утих и стал вести себя, как подобает ребенку-вулканиту его возраста: серьезно и уважительно.

Пука и Пэн пошли сначала в главную комнату отдыха. После вчерашней вечеринки она пустовала. В остальных комнатах отдыха тоже никого не нашлось, и недоросли направились в ангар челноков.

Пэну пришлось объяснять Пуке, как надевать и подгонять летное снаряжение. Когда все оказалось на месте. Пука попрыгал и затянулся.

"Ладненько, Пэн. Я готов. Поехали!"

Одно могучее движение - и Пэн оказался в воздухе. Пука испустил громкий радостный крик:

- Э-ге-гей!

Он пригнулся к шее Пэна, а потом начал колотить его пятками в бока.

Снизу донеслось:

- Давай-давай, ковбой!

От неожиданности Пэн замер и едва не грохнулся; пришлось как следует поработать крыльями, чтобы остаться в воздухе. Счастье еще, что Пука был привязан, а то свалился бы. Когда они стартовали, в ангаре никого не было. Теперь внизу стоял лейтенант Киахрон, главный инженер.

- О-го-го!

Выравнявшись, Пэн сел рядом с кзинти, смеявшимся теперь над выкрутасами, которые пришлось проделать дракону, чтобы приземлиться.

- Не думал, что вы сумеете, салажата.

Сейчас Пэн и Пука тоже смеялись. Мудрено было не засмеяться при виде ухмыляющегося высоченного кошкочеловека, который, к тому же, держался за ребра от хохота. Пэн послал:

"Я бы вас прокатил, да мне думается, вы уж слишком большой. Я ни за что не взлечу".

- Что он сказал, малыш? - спросил Киахрон.

- Вы, должно быть, не осень хорошо знаете Пэна, сор, - вежливо предположил Пука.

- Да, не очень. Думаю, я лишь однажды видел этого дракона, да и то всего несколько минут. А что? Это имеет какое-то значение?

- Сем больше он ваз знает, тем лусе вы его понимаете. А сказал он, сто прокатил бы вас, да вы слишком велики.

Киахрон опять засмеялся.

- Велик, это точно! Еще раздавлю тебя, как жука! - Но в глазах его при этом мелькали веселые огоньки.

Пэн повернулся к Пуке и сказал:

"Спроси, можно нам полетать?"

- Сор, Пэн спрашивает, можно ли нам полетать.

- Какие вопросы! Но только если я смогу на вас посмотреть.

- Договорились, сор!

Пука опять забрался на спину к Пэну, и лягнул его в крепкие бока.

"Полетели! И чтоб ничто нас не остановило!"

"Идет!" - откликнулся Пэн.

Они снова взлетели. Кружились и вертелись вдвоем по ангару. Не чистое небо, конечно, но тоже пойдет. Наконец, минут через сорок пять, Пэн остановился, утомленный. Пука тоже устал. Хоть он и не тратил силы для полета, но почти все время гикал и улюлюкал, как дикий индеец, которым, по сути, и был.

Счастливый, он снял с Пэна упряжь.

"Я никогда так не веселился с тех пор, как расстался с папой".

Он перекинул сбрую через голое плечо, и они вдвоем вышли из ангара.

"Это потому, что вокруг тебя - взрослые, - отозвался Пэн. - Ты слишком быстро стараешься вырасти".

Дракон довел спутника до голографического отсека. Убедившись, что там никого нет, он ввел программу, имитировавшую Перн.

"Пошли. Увидишь, о чем я скучаю".

Когда дверь отворилась прямо в громадную песчаную чашу, у Пуки перехватило дыхание.

"Это старый вулкан, верно?"

"Да. Здесь, в другом мире, я родился. Вот по таким местам я скучаю, когда мне одиноко. А о чем ты скучаешь?"

Пэн подвел Пуку к краю большого водоема. Юноша видел высоко в небе каких-то крошечных летунов, а на пляже они были одни.