Расплата - Павел Крамар

Таким образом, многие личные документы «часовщика» оказались в наших руках. Не прошло и суток, как специалисты научно-технического отдела дали заключение: свидетельство об инвалидности Моргуна Е. Ф., его военный билет, справка о ранении, удостоверение о снятии с воинского учета, штампы о выписке из Ворошилова-Уссурийского и прописки в Иркутске — фальшивые. Документы изготовлены вручную на отечественной бумаге. Подлинными оказались только права на управление автомобилем. Для разбирательства с паспортом потребовалось еще несколько дней. Выяснилось: бланк паспорта «часовщика» являлся подлинным. Но вместо вытравленных записей об истинном владельце паспорта в него были внесены фамилия Моргуна и другие сведения. А впервые этот паспорт был выдан 12 декабря 1940 года городским отделом МВД Владивостока Лифанову Аркадию Сидоровичу. В архивах сохранилось его заявление о том, что он утерял этот паспорт в январе 1941 года.

Изучение документов и самой личности «часовщика» не позволило сделать вывода о его сотрудничестве с иностранной разведкой.

Итак, подводим итоги. Слово — следователю подполковнику Мазаловичу: «Считаю бесспорным: «часовщик» — это Хомяков Мирон Романович, 1915 года рождения, уроженец Кургана. В 1939 году он живет под чужим именем — Моргуна Егора Фроловича — в Бикине, затем устраивается в Ворошилове-Уссурийском и Иркутске с поддельными документами, в 1939 году, видимо, ищет возможность ухода в Маньчжурию…»

«Часовщика» задержали. При обыске у него изъяли небольшой чемодан с материалами и инструментами для подделки документов и шесть изготовленных на разные имена фальшивых аттестатов об окончании средней школы, специальных училищ, курсов шоферов, а также всевозможные самодельные резиновые штампы и печати.

Подоспело время первого допроса. Его поручили вести подполковнику Мазаловичу и мне. Как в таких случаях водится, обе стороны — и преступник, и те, кто допрашивает его, — с нетерпением ждут этого допроса. Одна сторона («часовщик») — потому что хочет скорее узнать, какими против него уликами располагают и что ему грозит; другая сторона — чтобы до конца разобраться с его правонарушениями.

Хомяков-Моргун высок ростом, строен, худощав. Лицо у него приятное, продолговатое, карие глаза чуть прищурены. На голове копна черных как смоль, густых, вьющихся волос. На нем — начищенные до блеска хромовые сапоги, кожаный реглан. Ничего не скажешь — «интеллигентная внешность»!

Он кидал по сторонам пристальные взгляды, его тонкие нервные пальцы холеных рук слегка вздрагивали. Но сидел он чуть подбоченясь и всем своим видом как бы говоря, что зря вокруг него что-то затевается, что он и не такое видывал.

Подполковник Мазалович объяснил требования закона о правах и обязанностях задержанного, спросил: «Назовите правильно свою фамилию, имя, отчество?» — «Разве вам неизвестно?» — спросил тот улыбаясь. «Прошу ответить на вопрос». — «Что ж, пожалуйста, я Моргун Егор Фролович». — «Предлагаем чистосердечно рассказать следствию, какие правонарушения вы совершили». — «Гражданин следователь, я жил, может быть, немного безалаберно, но, как говорится, честным трудом, ничем себя не скомпрометировал».

На вопрос о том, где он родился и чем занимался до задержания, Моргун изложил сочиненную им уже известную нам версию, что, дескать, родился в Барнауле, родителей не помнит, родственников не имеет. С малых лет воспитывался в детдоме, откуда сбежал и бродяжничал во многих городах, а в 1944 году осел в Иркутске. Из знакомых назвал лишь Прошина, Залесскую и Шевелеву, у которых ранее жил.

Мы снова предупредили задержанного быть искренним. Однако он, и глазом не моргнув, назвал почти все крупные города, расположенные в районе железнодорожной магистрали — от Урала до Владивостока, где якобы жил, заявляя, что точные адреса местожительства и предприятий, где работал, не помнит. В таком «ключе» продолжать допрос было бесполезно, и мы его прекратили. Моргун, как видно, стреляный воробей — не сознается ни в одном своем преступлении, пока не будет изобличен безоговорочными уликами.

В тот же день генерал Шишлин поинтересовался результатами первого допроса. Подполковник Мазалович, разговаривая с ним по телефону, доложил по всей форме. И вдруг лицо его, полное, обычно непроницаемое, с массивными очками на переносице, вздрогнуло от изумления.

«Товарищ генерал, — сказал он. — Рядом со мной майор Батищев, разрешите мне повторять ваши слова вслух, а он запишет?»

Подполковник медленно говорил, а я записывал: «Используя присланные вами отпечатки пальцев «часовщика», в архиве Хабаровского краевого управления МВД нашли анкету с идентичной дактилоскопией. Согласно анкете, на которой есть и фотокарточка, Хомяков — он же Моргун — является еще и Сиплым Викентием Львовичем, 1916 года рождения, уроженцем и жителем города Ачинска Красноярского края, осужденным в 1937 году за грабеж квартиры и убийство на 12 лет исправительно-трудовых лагерей. Есть сведения, что Сиплый утонул в Амуре 7 мая 1939 года. Анкету высылаем вам нарочным, следственное дело на Сиплого будет направлено вам в Иркутск из Красноярска».

Мы намеревались теперь допрос «часовщика» вести решительнее — по материалам обыска.

Но тот казался неунывающим и даже излишне самоуверенным. Когда охрана ввела его в следственную комнату, он даже чуть слышно насвистывал какую-то мелодию. На предложение следователя рассказать правду о себе, он ответил, что дал искренние объяснения еще вчера.

Тогда мы взялись за неотразимое оружие — за улики.

«При обыске у вас был изъят чемодан со средствами подделки документов. Когда вы начали свою преступную деятельность?» — спросил следователь подполковник Мазалович. «Это не мой чемодан, его хозяин, видно, Прошин». — «О том, что чемодан принадлежит вам, утверждают Прошин и понятые, показания которых вам будут оглашены. Что вы на это скажете?» — «Прошин и понятые меня оговаривают. Изъятый при обыске чемодан не принадлежит мне». — «На чемодане и находившихся в нем предметах обнаружены отпечатки ваших пальцев. Перед вами акт экспертизы. Ознакомьтесь и дайте объяснения по существу».

«Часовщик» лишь мельком взглянул на акт экспертизы: «Да, я вспомнил: действительно, видел в квартире Прошина похожий на изъятый при обыске чемодан. Очевидно, перепутал — открыл его однажды. Меня удивило содержимое чемодана: из любопытства мог потрогать лежавшие в нем предметы руками». — «В четырех поддельных аттестатах, на которых обнаружены отпечатки ваших пальцев, указаны фамилии заказчиков, которые установлены и допрошены, их показания оглашаются. Эти свидетели показали, что вы подделали для них аттестаты за деньги. Теперь вы намерены говорить правду?»