Новая хронология Греции - Анатолий Фоменко

-

Итак, мы прошли только по одному из нескольких десятков параллелизмов, обнаруженных в европейской и библейской истории (причем даже не из числа основных — по вторичному; однако он из числа самых длинных и интересных). Хотелось бы надеяться, что читатель собственными глазами убедился: такая цепочка совпадений случайной быть не может, она — результат вмешательства в реальную историю (не обязательно умышленного и злонамеренного), результат дилетантской, низкоквалифицированной (если рассматривать в аспекте профессиональном) работы какого-то средневекового историка-хрониста.

Читатель, естественно, спросит: но куда же смотрят историки позднейших времен? Продемонстрированный нами параллелизм настолько очевиден, что только слепец не заметит его, и только паралитик не начнет бить тревогу ("История рушится! Все на помощь!").

Нет, дорогой читатель. Не так уж он очевиден. Придется еще раз напомнить о том, что ради этой прозрачной ясности и "очевидности" пришлось проделать огромнейшую подготовительную работу по кодированию десятков и сотен хроник, по составлению программ для ЭВМ и анализу этих хроник с их помощью. Только так удалось отделить "плевелы от зерна", сосредоточить внимание на сущности явлений и отрешиться от второстепенного. Если же рассматривать необработанный материал, немедленно начинает работать гипноз ярких красноречивых деталей (может быть, придуманных кем-то, или попросту искаженных до неузнаваемости), которым нет соответствий в биографии параллельной; именно детали убеждают не только постороннего читателя, но и профессионального историка в "безусловной правдивости" прочитанного. Для примера раскроем книгу по истории Древнего Рима и приобщимся к деталям биографии любого из недавних наших персонажей. Ну вот, например, Каракалла:

"В 215 г. Каракалла, узнав, что среди населения Александрии Египетской распространяются насмешливые высказывания о нем, явился в город со своей гвардией. Пригласив молодых граждан Александрии в цирк, император окружил здание воинами и велел перебить всех собравшихся. Вслед за этим он отдал ряд районов города на разграбление".

И не в том дело, правдив ли, даже правдоподобен ли этот садистский исторический "анекдот"; важно прежде всего то, что благодаря подобным "деталям" история Каракаллы начинает выглядеть совершенно не похожей на историю его двойника Теодориха Готского. Крохотные мелочи вроде того, что "Септимий встретился с войсками противника" не где-нибудь, а именно "близ Лугудуна", заставляют верить, будто перед нами — подлинная история.

Если же вернуться к средневековым хронистам, которые умудрились так лихо запутать историю, то, пожалуй, нет смысла так уж сурово их осуждать. Мы судим их с позиций сегодняшнего преклонения перед точностью в науке. Судить-то можем, но выносить приговор — нет. В юрисдикции никакой закон не имеет обратной силы; так и здесь. Научная мораль в их времена была совершенно другой, и в рамках той морали они вели себя безукоризненно. Есть один очень важный психологический аспект, игнорировать который они никак не могли. Обратите внимание: почти все ученые от начала античности до конца эпохи Возрождения были универсалами, "энциклопедистами", причем в перечень "профессий" любого из них непременно входило и хорошее владение литературным стилем. Более того, многие из них попросту были блестящими писателями. Но это — не от хорошей жизни. Будь ты семи пядей во лбу, сделай ты выдающееся открытие, но если напишешь о нем языком дубовым, если твой труд читать скучно, — то и читать его никто не будет. Наука в те времена была сродни искусству; ученый не считал себя обязанным писать только о том, что проверено и перепроверено, он мог заполнять свой труд любыми гипотезами, догадками и фантазиями (не информируя читателя о степени фантастичности), лишь бы, и это главное, книга его читалась взахлеб. Раз уж сам великий Аристотель, самый ученый из ученых всего этого времени, допустил в своих книгах немало нелепостей, буквально высосанных из пальца, вздорных утверждений, любое из которых мог бы сам легко проверить и опровергнуть, — что говорить об остальных! Вообразите себя на месте историка, решившего составить летопись своей земли — и обнаружившего, что от ранних эпох осталось только перечисление князьков и скупые упоминания о каких-то иных действующих лицах. Даже современный исследователь, сторонник весьма строгой научной морали, не преподнесет вам это перечисление в первобытном виде, он непременно разбавит его водичкой (в рамках сегодняшних научно-этических ограничений почти безвредной) из общих слов и рассуждений по поводу. Античный же (или средневековый) историк расцветит этот сухой список живописнейшими деталями (чтобы читалось интересно!), даже не подозревая, какое преступление (на взгляд далеких потомков) он совершает. И точно так же, как его современники-поэты и драматурги по многу раз обыгрывали одну и ту же сюжетную схему, обогащая ее своей фантазией, так и он не гнушается воспользоваться схемой какой-нибудь уже известной ему хронологии. И так уж нечаянно (или — закономерно?) сложилось, что наиболее популярной в качестве шпаргалки стала схема истории могучего царства, полуфантастическая, но не совсем фантастическая: истоками своими восходящая к империи Габсбургов.

Поэтому, ни в коем случае нельзя делать вывод, будто Суллы, Юлия Цезаря, Каракаллы и других прославленных личностей, раз уж они оказались на "отражениях", никогда на самом деле не было. Они были! Все они — реальные герои древности. Но их жизнь была описана разными летописцами в разных хрониках. Хроники отличались друг от друга характером изложения, мировоззрением и т. п. А затем поздние хронологи не поняли, что эти хроники говорят об одном и том же. И раздвинули их во времени. Так раздвоились реальные персонажи. Не в жизни, а на бумаге.

Вспомните ту надпись, откопанную в Помпее, где и Нерон, и Валент — элементы составного имени какого-то императора. Может быть, того самого, который в описании Империи III стал Валентом, а в Империи II — Нероном.

Ну, а если уж мы так часто поминаем Юлия Цезаря, то — вот перечень исторических персонажей, с которыми он "породнился", попав с ними на одно и то же место в различных параллелизмах: Юлий Цезарь (II Империя) — кесарь Юлий Констанций I Хлор (т. е. рыжий) (III Империя) = библейский царь Соломон — Оттон III Рыжий (Св. Рим. имп.) = Иорам иуд. + Ахазия (Охозия) + Эталия (Гофолия) (Иудейское царство) — Карл IV, завершающая часть его правления (Империя Габсбургов).

Естественно, в обнаруженных нами параллелизмах совпадают не только длительности правлений следующих друг за другом императоров и царей и их характеристики; события глобального масштаба так же послушно совпадают. Например. Обнаружен параллелизм между Римской империей III и Израильским царством (по Библии). См. рис. 2. И там, и тут происходят события глобального масштаба: Римская империя разделяется на Западную и Восточную, единое государство евреев разделяется на Израильское царство и Иудейское. Когда же это происходит, при "совпадающих" ли правителях? Давайте посмотрим.

Вот первые властители — при них оба государства еще едины: — Аврелиан (= Сулла) = Саул; — Диоклетиан (= Помпей) = Давид; — Констанций I Хлор (= Ю.Цезарь) = Соломон.

Далее — те, при ком государства распадаются:

Константин I Август основывает Новый Рим и переносит туда столицу; при нем возникает арианство — учение, рассматриваемое другими христианами как ересь; Империя распадается на Восточную и Западную; Константин I ведет борьбу с отделившимся от него Лицинием. = Иеровоам I — основатель "ереси Иеровоама"; он перенес столицу в город Сихем; царство делится на два (богославское и богоборческое); Иеровоам I ведет борьбу с отделившимся от него Ровоамом.

При Константине I Империя была разделена на 12 диоцезов. = Богоборцы были разделены на 12 колен.

При сыне Константина I — Констанции II — прибавился 13-й диоцез. = В богоборческом царстве к 12 коленам было прибавлено 13-е. И так далее… Параллелизм доходит до Ромула Августула = Осии.

Итак, знаменательнейшее событие в истории христианского мира раскол Римской империи — нашло и в Библии отчетливое отражение. Этот раскол, кстати, до сих пор отчетливо проявляется в нашей жизни. Его зримый сегодняшний след — взаимоотстраненность католичества и православия. И не только.

Сейчас мало кто знает, что означают две орлиные главы российского герба, и почему они глядят в разные стороны. На самом деле это — византийский герб, символика которого была прозрачно ясна: две орлиные главы, глядящие на Запад и на Восток, — это две Римские империи. Но хоть они и разделились, тело (христианство) у них едино. Византия дерзнула поместить обе орлиные главы на своем гербе, поскольку именно она считала себя и часто действительно была главной в этом двуединстве. На Русь попал этот герб почти случайно: он украшал трон Софьи Палеолог, который она в 1472 г. привезла с собой (не из Византии, как обычно пишут, а из Рима, где ее отец был в политическом изгнании) в Москву, выходя замуж за великого князя Ивана III. Жениху герб приглянулся; сработали тут и политические соображения: брак с Софьей Палеолог, племянницей последнего визанского императора, как бы делал его духовным наследником Византийской империи, уже рухнувшей, Москву — Третьим Римом, новым оплотом православия, и византийский герб, ставший гербом "всея Руси", зримо утверждал эту наследственность.