За что Сталин выселял народы? - Игорь Пыхалов

Так, 14 февраля 1929 года в состав Чеченской автономной области были включены чисто русские территории — Сунженский округ и город Грозный. Между тем согласно переписи 1926 года, среди населения Грозного насчитывалось 71,7% русских, 8,1% украинцев, 6,0% армян, 3,2% татар и лишь 2,0% чеченцев.

Не удивительно, что стоило ситуации в стране обостриться в связи с коллективизацией, как чеченский бандитизм вновь поднял голову. В ноябре-декабре 1929 года в Чечне вспыхнуло крупное восстание. Как подчёркивалось в докладе командующего войсками СКВО И.П.Белова и члена РВС округа С.Н.Кожевникова, адресованном Северо-Кавказскому крайкому ВКП(б):

«В Чечне, как и в Карачае, мы имели не отдельные бандитские, контрреволюционные выступления, а прямое восстание целых районов (Галанчож), в котором почти всё население принимало участие в вооружённом выступлении».

Итоги войсковой операции по подавлению этих беспорядков, согласно справке, подготовленной временно исполнявшим обязанности начальника 1-го отдела штаба СКВО А.П.Покровским, были следующими:

«Таким образом, в операции в целом приняло участие всего с частями ВОГПУ 1904 бойца при 75 станковых и лёгких пулемётах, 11 орудий и 7 самолётов.

Итоги:

За операцию изъято бандитов 450 чел.

Убито и ранено до 60 чел.

Изъято оружия:

современного — 290 ед.

шамилевского — 862 ед.

охотничьего — 484 ед.

холодного — 1674 ед.

Наши потери всего 43 человека, из них убито и умерло от ран — 21 чел. (курсантов 10, кр[асноармей]цев 10, милиционеров 7)».

Однако в целом эта операция не достигла успеха. Вскоре выяснилось, что «Уцелевшие от первой операции главари движения учли в значительной степени уроки декабрьского восстания и к концу февраля 1930г. развили энергичную деятельность по подготовке большого восстания». Чтобы предотвратить это, в марте 1930 года была проведена повторная войсковая операция, в которой участвовало 3920 военнослужащих при 16 орудиях.

Два года спустя, 23 марта 1932 года вспыхнуло крупное восстание в Ножай-Юртовском районе. Повстанцы блокировали гарнизоны, находившиеся в ауле Веной и на нефтяных промыслах Стеречь-Кертыч и неоднократно пытались захватить их, однако 28-29 марта были разбиты и рассеяны подошедшими частями Красной Армии.

Следующее обострение обстановки в Чечено-Ингушетии происходит в 1937 году. По данным справки о результатах борьбы с террористическими группами в республике в период с октября 1937 по февраль 1939 года, на её территории действовали 80 группировок общей численностью 400 человек, более 1000 человек находились на нелегальном положении.

Однако благодаря принятым мерам в 1939 году с их выступлениями в основном удалось покончить. В ходе операций были арестованы и осуждены 1032 участника бандитских групп и их пособников, 746 беглых кулаков, изъяты 5 пулемётов, 21 граната, 8175 винтовок, 3513 единиц прочего оружия.

Но, как и в предыдущих случаях, затишье оказалось недолгим. Уже в следующем, 1940 году, бандитизм в республике вновь поднимает голову. При этом, как отмечал 20 декабря 1940 года в докладе на имя Л.Берии начальник НКВД ЧИ АССР майор Рязанов: «Большинство участииков групп пополнялись за счёт беглого преступного элемента из мест заключений и дезертиров РККА». Так, с осени 1939-го по начало февраля 1941 года из Красной Армии дезертировали 797 чеченцев и ингушей, из которых лишь 140 человек было разыскано и изъято, в то время как остальные числились в бегах, как правило, вливаясь в ряды различных банд.

Глава 12. ДЕЗЕРТИРСТВО И БАНДИТИЗМ

На фронтах сражались более 30 тыс. чеченцев и ингушей. В первые недели войны в армию ушли более 12 тыс. коммунистов и комсомольцев — чеченцев и ингушей, большинство из которых погибли в боях.

— Х.-М.Ибрагимбе Иш. Сказать правду о трагедии народов.

В январе 1942 г. при комплектовании национальной дивизии удалось призвать лишь 50 процентов личного состава. В марте 1942 г. из 14576 человек дезертировало и уклонилось от службы 13560 человек, которые перешли на нелегальное положение, ушли в горы и присоединились к бандам. В 1943 году из 3000 добровольцев число дезертиров составило 1870 человек.

— Б.З.Кобулов. Докладная записка „О положении в районах Чечено-Ингушской АССР“.

За что Сталин в 1944 году депортировал чеченцев и ингушей? На этот счёт сегодня широко распространены два мифа. Согласно первому из них, запущенному ещё во времена Хрущёва и с радостью подхваченному нынешними либералами, никаких объективных причин для выселения не было вообще. Чеченцы и ингуши храбро сражались на фронте и ударно трудились в тылу, однако в результате стали безвинными жертвами сталинского произвола: «Сталин рассчитывал одёрнуть малые народы, чтобы окончательно сломить их стремление к независимости и укрепить свою империю».

Второй миф, националистический, запущен в оборот профессором Института языка и литературы Абдурахманом Авторхановым. Этот учёный муж при приближении немецких войск к границам Чечни перешёл на сторону противника, организовал отряд для борьбы с партизанами, а после окончания войны жил в ФРГ и работал на радиостанции «Свобода». Авторхановская версия событий сводится к следующему. С одной стороны, всячески раздуваются масштабы чеченского «сопротивления» Советской власти, для подавления которого якобы были брошены целые дивизии вместе с авиацией, бомбившей контролируемые повстанцами «освобождённые районы». С другой же стороны, напрочь отрицается сотрудничество чеченцев с немцами: 

«… находясь даже прямо у границ Чечено-Ингушской республики, немцы не перебросили в Чечено-Ингушетию ни одной винтовки, ни одного патрона. Перебрасывались только отдельные шпионы и большое количество листовок. Но это делалось везде, где проходил фронт. Но главное — восстание Исраилова началось ещё зимой 1940 года, т.е. ещё тогда, когда Сталин находился в союзе с Гитлером».

Этого мифа придерживаются, в первую очередь, нынешние чеченские «борцы за независимость», так как он тешит их национальное самолюбие. Впрочем, в него склонны поверить и многие из одобряющих депортацию, поскольку при этом она выглядит обоснованной. И совершенно напрасно. Да, в годы войны чеченцы и ингуши совершили преступления, причем гораздо более серьёзные, чем история с пресловутым белым конем, якобы подаренным чеченскими старейшинами Гитлеру. Однако не следует создавать вокруг этого ложный героический ореол. Действительность гораздо прозаичнее и непригляднее.

Первое обвинение, которое следует предъявить чеченцам и ингушам — массовое дезертирство и уклонение от призыва в Красную Армию.

В своей статье «Северный Кавказ 1941-1945. Война в тылу» Сергей Чуев указывает, что за три года войны из рядов Красной Армии дезертировало 49 362 чеченца и ингуша, ещё 13 389 уклонились от призыва, что в сумме составляет 62 751 человек. При изучении архивного первоисточника выясняется, что автор ошибся. Во-первых, эти три цифры относятся не только к чеченцам и ингушам, а ко всему Северному Кавказу. Во-вторых, это не общее количество дезертиров и уклонистов, а количество изъятых дезертиров и лиц, уклонившихся от службы в Красной Армии. Как мы только что видели, из 797 предвоенных чечено-ингушских дезертиров было изъято лишь 140.

Вот что говорилось по поводу вайнахского дезертирства в докладной записке на имя народного комиссара внутренних дел Лаврентия Берии «О положении в районах Чечено-Ингушской АССР», составленной заместителем наркома госбезопасности, комиссаром госбезопасности 2-го ранга Богданом Кобуловым по результатам его поездки в Чечено-Ингушетию в октябре 1943 года и датированной 9 ноября 1943 года:

«Отношение чеченцев и ингушей к Советской власти наглядно выразилось в дезертирстве и уклонении от призыва в ряды Красной Армии.

При первой мобилизации в августе 1941 г. из 8000 человек, подлежащих призыву, дезертировало 719 человек.

В октябре 1941 г. из 4733 человек 362 уклонилось от призыва.

В январе 1942 г. при комплектовании национальной дивизии удалось призвать лишь 50 процентов личного состава.

В марте 1942 г. из 14 576 человек дезертировало и уклонилось от службы 13 560 человек, которые перешли на нелегальное положение, ушли в горы и присоединились к бандам.

В 1943 году из 3000 добровольцев число дезертиров составило 1870 человек».

А сколько чеченцев и ингушей воевало на фронте? Защитники «репрессированных народов» сочиняют на этот счёт различные небылицы. Например, доктор исторических наук Хаджи-Мурат Ибрагимбейли утверждает: «На фронтах сражались более 30 тыс. чеченцев и ингушей. В первые недели войны в армию ушли более 12 тыс. коммунистов и комсомольцев — чеченцев и ингушей, большинство из которых погибли в боях».