Искатель. 1977. Выпуск №4 - Виктор Вучетич

И что нее из этого следует? Надо бы проделать несколько детективных уловок и попытаться обнаружить его. Затем вызвать полицейского и заявить ему: «Вот это голландец Хейден. Как видите, он оказался живым». А полицейский на это посоветует заниматься и дальше газетными новостями, а сам вдоволь посмеется с Хейденом. «Вы действительно похожи на голландца, сэр, — скажет он ему, — но не надо ругать несчастного бездельника за то, что ему все что-то кажется».

Нет, просто обнаружить и заявить на него на улице, в ресторане или ночном клубе — этого явно недостаточно. Вот если бы обнаружить Хейдена в действии, где-то заставить его схватиться за оружие, как-то загнать его в такое место, где его легко будет арестовать, снять с него отпечатки пальцев… Но как? Выход только один. Надо вынудить Хейдена к действиям в тот момент, когда тот будет перед Спенсом и его людьми. Но в таком случае могут и тебя пристрелить. Точно при таких же обстоятельствах уже погиб похищенный ребенок, больше десяти невинных прохожих да эта «подсадная утка» на Десятой авеню. Поэтому если сегодняшний день для него вопрос жизни или смерти, если Пенни, Спенс и все остальные считают его ходячим истеричным идиотом, то нет и смысла во всей этой жизни. Вопрос только в том, как заставить Хейдена действовать на глазах у Спенса?

Догорающая сигарета обожгла пальцы, и Бэкстер от неожиданности уронил на пол окурок. Он поднял сигарету, посмотрел на стакан с виски, который так и остался стоять нетронутым на туалетном столике. Ничего, говорил он себе, можно и подождать, пока все не разрешится. Его ум должен быть абсолютно ясным. Это казалось довольно странным, но еще два дня назад ему бы даже в голову не пришло, что с этим можно и подождать.

Теперь-то, конечно, дело прошлое, но тем не менее Спенс мог бы более настороженно отнестись к этой девице, Флоренс Кнэпп. К этой Флоренс Кнэпп, позирующей фотографам с платьем, задранным выше колен. К Флоренс Кнэпп, бойко заявляющей, что она живет в отеле «Чандлер» и надеется устроиться на какую-нибудь хорошую работу в городе. Спенс должен был почувствовать, что все это кем-то ловко подстроено. Да, Флоренс Кнэпп…

Бэкстер продолжал лежать, хмуро уставившись в потолок, постукивая незажженной сигаретой по тыльной стороне руки. Флоренс Кнэпп!..

Он встал, подошел к зеркалу трюмо и взглянул на себя. Провел пальцем по щекам. Электробритва Денниса хорошо бреет. Расстегнув рубашку, он снял ее, затем открыл средний ящик комода. Подумав, выбрал синюю рубашку и галстук в горошек. Аккуратно завязывая галстук, он заметил, к своему удивлению, что пальцы его теперь совсем не дрожали. Причесавшись, он надел пиджак и приспустил на один бок шляпу с загнутыми полями.

Погасив за собой свет, он вышел из квартиры. Вытащив брелок с ключами, чтобы закрыть дверь, он долго и внимательно их разглядывал. Вот два ключа, которыми он на протяжении нескольких месяцев совсем не пользовался. Один от квартиры Пенни. Закрыв дверь, он стал спускаться вниз.

Там, в закрытой комнате, на столике так и остался стоять нетронутый стакан с виски.

Когда-то «Чандлер» был одним из самых популярных отелей. Колонны вестибюля до сих пор украшали лепные ангелы, играющие на арфах, однако позолота во многих местах уже облупилась. Когда Бэкстер вошел в отель, часы, висевшие над конторкой дежурного администратора, показывали десять минут восьмого. Бэкстер подошел к окошку дежурного.

— Мне бы хотелось поговорить с мисс Флоренс Кнэпп по внутреннему телефону, — сказал Бэкстер. — Дайте, пожалуйста, номер ее комнаты?

— Вы ее знакомый?

— Конечно!

— Не могли бы вы назвать свою фамилию?

— Послушайте, я прошу вас дать мне только номер ее комнаты.

— Нет, я не могу это сделать, вот если вы назовете себя, тогда другое дело, — ответил клерк. Молодой человек поднялся из-за своей конторки.

— А, так вы журналист! Мисс Кнэпп нас строго предупредила — никаких репортеров! Она очень просила.

— Может быть, как-нибудь договоримся? — спросил Бэкстер.

— Попробуйте, — с тенью презрения ответил клерк. — А вообще если вы хотите увидеть мисс Кнэпп, то вон она с каким-то господином спускается по лестнице.

Нахлобучив поглубже шляпу, Бэкстер повернулся. А что, если с ней Хейден?.. Нет, так быть не может. Они не рискнут появиться вместе на людях.

Это действительно был не Хейден. Бэкстер узнал в ее попутчике известного бродвейского журналиста. Видимо, за свою биографию мисс Кнэпп собирается содрать с какой-нибудь газетки солидный куш. Естественно, что свою жизнь она постарается представить в самом занимательном виде — здесь-то уж она даст волю фантазии.

Бэкстер проследил, как они вышли из отеля и сели в такси. Ему не хотелось следить за ними. У него было время ждать. Ему необходимо поговорить с мисс Кнэпп только наедине и так, чтобы их никто не прерывал.

Флоренс Кнэпп выглядела почти так же, как на многочисленных своих фотографиях. Конечно, она не могла не знать о тайных планах Хейдена. Она участвовала во всех операциях по похищению людей, многочисленных убийствах, да и в этом убийстве на Десятой авеню. Однако, несмотря на всю ее красоту и сверкающее великолепие белых волос, от нее веяло холодом и смертью. Бэкстера охватила знакомая дрожь. Если он не проявит максимальной осторожности в этой игре, то эта улыбающаяся блондинка может очень хорошо посмеяться и на его похоронах.

К моменту возвращения Флоренс Кнэпп, а она вернулась гораздо раньше, чем он ожидал, во рту у Бэкстера совсем пересохло, язык словно распух. Нервы его были напряжены до предела. Звуки музыкального автомата в баре стали похожи на гудки сирены, но он сидел, сжав что есть мочи подлокотники кресла, и в трансе повторял про себя всякие стихи, вспоминал имена товарищей по колледжу и прочую чепуху с тем, чтобы только отключиться от звуков музыки, призывного звона стаканов, взрывов смеха.

И вот минут десять первого ночи через вращающуюся входную дверь появилась Флоренс Кнэпп. Ее сопровождал все тот же репортер. Бэкстер поднялся из кресла. И в этот момент у него родилась идея. Если репортер станет подниматься с Кнэпп по лестнице, то он пойдет за ними следом. На его счастье, дежурный клерк куда-то отошел.

Однако репортер стал прощаться, после чего Флоренс Кнэпп быстро зашагала через вестибюль к лестнице.

— Мисс Кнэпп, можно поговорить с вами одну минутку, — голос Бэкстера был хриплым и сухим.

В глазах девицы чувствовалась затаенная враждебность.

— Нет, — ответила она и хотела обойти Бэкстера, но он преградил ей путь.

— Это очень важно.

— Вы что, репортер? Я же сказала всем журналистам, что для них я уже выделила один день.