Пехота - Брест Мартин

«От бля» — щас, погоди, не заводится, разбираемся.

«Еб@ный пизд@ц» — не, не заводится, хоть тресни.

«Не еби мене й не мучь» — заводи, как хочешь.

«Сукабляебаныйпиздецтыжмоядевочка!» — завелась!

«Ты как, сильно расстроишься?» — в машину попало с миномета.

«Пызд@?» — двигатель цел?

«Ваще них@я» — цел.

«До п@зди ті карі очі» — что бы ты ни сделал, ничего не получается.

«Задлянах@я?» — зачем?

«Еб@ла жаба гадюку» — зачем мне это надо?

«В проёбе» — боєць короткочасно самовільно залишив військову частину.

«Один х@й пи@да!» — все равно пропадет.

«Ты знаешь разницу между «еб@ть» и «выеб@ть»?» — не обижайся, за дело же на тебя орали.

«Всім чотири — тобі п’ять» — нормально сработал.

«Х@й его знает» — универсальный военный ответ на любой вопрос, от «где мои тапки?» до запроса оперативной обстановки.

17–00. Пришел на развод. Послушал обязанности. Хотел уйти — не успел, вернули. Жарко.

17–20. Случайно зашел в какую-то комнату с окошком. Оказалось, это комната дежурного по части. Всучили радиостанцию, показали на странный ящичек со слухавкой и ушли.

17–30. Ящичек со слухавкой оказался прибором по кличке «тапик», о чем мне сообщило мое подсознание, пробывшее два месяца в полтавской учебке связи. А еще бывший дежурный по части. Потом ящик начал противно пищать.

17–35. Догадался включить радиостанцию. Для проверки связи нажал на тангету и подул в нее. Прикольно шипит, все наряды так делают.

17–40. Пришел начштаба, дал люлей за шипение в радиостанцию. Отмазка «это не я» почему-то уже не работает. Ящик с ручкой по-прежнему пищит.

17–50. Пришел дежурный по части, посмотрел на тапик, который пищит, потом на меня. Я на всякий случай открыл какой-то журнал с записями и сделал скучное лицо. Дежурный трубку взял, поговорил с каким-то «дежурным по бригаде», теперь хочет нервно покурить. Ума не приложу, чего он расстроился…

18–00. Дежурный по КТП сообщил, что ворота автопарка закрывает, «иниибет». Думаем, чем это грозит обороноспособности страны. Принесли БЧС (Бойовий Чисельний Склад). Первый раз в жизни я его не подаю, а получаю. Что-то сложно все так написано… Мимо окна проехал «КАМАЗ».

18–30. Нашли «КАМАЗ», который пытался спрятаться на территории КТП. Теперь нужно его опечатать. Военная печать состоит из четырех частей: печать, пластилин, веревочка и відповідальний військовослужбовець. Догадайтесь, в чем именно проблема.

18–45. Пришел начфин, засунул голову в окошко и попытался имитировать звук вызова тапика. Потом многозначительно сказал «но вы держитесь, хорошего вам настроения» и ушел курить. Сидим, думаем, что бы это значило.

19–45. Похоже, просовывать голову в окошко стало трендом. Изнутри комнаты зрелище особенно странное. А ведь взрослые же люди, с боевым опытом…

20–15. Нарада на крыльце штаба с участием зампотыла. Сбежал от греха подальше за свое окошко. Дежурный ушел ужинать и до сих пор не вернулся. Наверное, тоже слышит громкие звуки нарады на крыльце и сховался. Никогда не думал, что процесс покоса травы можно обозвать такими разными словами. Некоторые пытаюсь запомнить. Начфин оделся в шорты и футболку умопомрачительной расцветки и рассекает по штабу с нежной улыбкой, но его все равно побаиваются. Все так же жарко.

20–50. Пришел начфин и крикнул в окошко: «Бырлып-бырлып». Возле сердца колет.

20–58. Телега с лошадью покинула территорию части. Протер глаза. Не, все так и есть. Задумался, как записать в журнал. В конце концов, записал: «Гужевой транспорт быстро покинул территорию вч». И-го-го.

21–03. Посыльный сверлит шуруповертом дверь. Начали ржать, потом увидели начштаба и передумали. Все боятся сержанта с шуруповертом.

Пока писал, пришел начфин, просунул голову в окошко и начал петь. Опять колет возле сердца.

21–06. Через несколько минут вечерняя поверка. Именно на ней я стану самым ненавидимым человеком в вч. Будет объявлено, что завтра в 6–10 будет утренняя пробежка. Пожелайте мне удачи.

21–12. Секретчик засунул в окошко руку и тоненьким голосом сказал «фиуууу». Да они издеваются надо мной!

21–21. Спросил у начштаба, может ли помощник дежурного по части задушить начфина антенной от рации. Начштаба ответил: «Это плохая примета» и ушел на вечернюю поверку. Меня не взяли. Кажется, они что-то подозревают.

21–36. Принесли листик со списком резервной группы. Это те, что по команде надевают броники, каски, получают зброю и выбегают выполнять боевую задачу. Команду может подать и помдеж. Оу, это открывает возможности…

21–44. Слышу голос замполита. Надо предложить ему на воскресенье в рамках культурної програми вихідного дня устроить конкурс. Песни и пляски, например. Перетягивание каната. Скачки.

22–01. Пока я ждал его из окошка, начфин постучал с улицы. Матерый, гад.

Нашел в столе кусочек шоколадки и рулон туалетной бумаги. Шоколадку решил оставить до утра. Доложил бчс на бригаду. Скучно. На крыльце зажгли свет, Лундгрен пошел подметать штаб, дежурный по части потерялся где-то на территории.

22–24. Вернулся дежурный, утверждал, что был на построении. Никто ему не верит. Спорим, кто и когда будет спать. Названиваю Танцору в казарму, трубку не берет. Быстро же он нас забыл.

Эстафету с пуганием меня через окошко подхватил замкомбата.

22–45. Ну, ни хрена ж себе тут у них в штабе комары. В казарме таких нет. Место прикормленное, наверное… и тапик молчит. Это настораживает. Кстати, Танцор пришел проверить, шо у нас тут. Теперь тут целая туса. Начштаба жалеет, что сдал пистолет в оружейку. А мы этому радуемся.

22–58. Начфин и спнш ходят в обнимку по штабу и ко всем пристают. При этом абсолютно трезвые.

О, песенку запели. Еще немного — и придется вызывать патруль.

23–50. Хочется спать. Пойду — мне еще два часа осталось. Ну почему они весь вечер рассказывают, что много работали и устали, а покурить всей толпой выходят? Парадокс…

01–10. Все обсуждают события в Турции.

02–30. Сколько ни обсуждай — ничего не выйдет. Ночь. Ни черта не происходит. И это, наверное, хорошо, да? Тихо. Даже финика не видно…

04–30. Стандартным утренним звуком военной части является кашель військовослужбовців.

15–35. Доделали табличку на двери кабинета нш, всем похвастались, сидим. Происходит все и одновременно ничего. Кто-то ходит, что-то спрашивает, кого-то ищет. Начфин теперь прячется у нас в караулке, мы его приютили — в ответ на обещание не петь, не пищать и не угукать. Продержался он минуты три, потом начал немелодично напевать «я дельфин, я дельфин…»

Поступают предложения выгнать броню и поехать брать Крым — очень в море хочется.

15–50. Однако халепа. НШ вышел покурить и увидел нашу креативную табличку на двери своего кабинета. Читает. Чего-то тихо стало. И птицы смолкли…

16–00. Гроза миновала.

18–00. Наряд сдали, фух. Бесценный опыт. Как же хочется спать… но, когда закрываешь глаза, видишь лицо начфина, поющего песенку про дельфинов, и ряд заряжающихся аккумов к радиостанциям…

Свої

Этой истории никогда не было, невзирая на реальные позывные и все остальное — это выдумка. Сергеевич жил и работал в другом секторе, мы никогда с ним не виделись, были знакомы только по фейсбуку, и разведрота 10ОГШБр никогда не работала от одного из ВОПов 41ОМПб. Это… художественный вымысел. Алэ…

Это рассказ о типичном, совершенно обычном и тысячу раз происходящем рилейшеншипе между пехотой и разведкой, отношениях сложносочиненных и трудновыстраиваемых, смеси любви и ненависти, кипящих страстей и ледяного спокойствия. Это рассказ об одних и тех же событиях, описанных с двух сторон — типичным пехотинцем и типичным разведосом.