Файтин! - Андрей Геннадьевич Кощиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Спрашивай, — разрешает шаманка, глубоко затягиваясь, — Только имён не произноси.
— Я хочу знать, следует ли моей младшей дочери принять предложение компании "Golden Palace"! — неожиданно твёрдым голосом громко говорит мама.
Мудан кивает и закрывает глаза. Мама и СунОк терпеливо ждут.
— Нет! — наконец уверенно произносит шаманка, открывая глаза с увеличившимися до размера радужки зрачками, — Это не её судьба.
Мама и СунОк одновременно, чуть слышно, выдыхают.
— Кошку оставь, — неожиданно ставшим скрипучим голосом, продолжает говорить шаманка, — Меч и кошка для неё.
— Меч? — растеряно переглянувшись с дочерью, переспрашивает мама, — А откуда вы знаете про кошку, госпожа мудан? Я ведь вам не говорила…
— Трое и один встретятся у порога, — не обращая внимания на её вопрос, монотонно-скрипуче продолжает говорить шаманка, глядя при этом куда-то вдаль, сквозь стену, — Кошка поможет. Не прогоняй её. Это важно. Одного меча будет мало. Он будет ждать, сколько нужно. Не беспокойся об этом. Ты всё поняла, аджума?
Наклонив к плечу голову, шаманка внимательно смотрит на маму огромными чёрными глазами.
— Н-н-нет-т, — запинаясь, произносит в ответ та, качая головой, — Не поняла…
— Мы всё сказали, — произносит в ответ шаманка, — Больше с этим не приходи. Что ты хочешь узнать для своей старшей дочери?
— Э-э-э-э… м-м-м… — я хотела узнать её будущее… её талант… — испуганно лепечет мама, со страхом глядя на шаманку.
— Простая судьба, простая жизнь, — теперь внезапно низким голосом произносит мудан переведя взгляд на СунОк и говорит уже с ней, — мужчина, о котором ты сейчас думаешь, не твой. Своего мужчину ты встретишь позже. Найти его поможет твоя тонсен. Твой талант — быть матерью и женой. В семье будет достаток. Поможет твоя тонсен. Дети и муж принесут тебе радость. Печаль и горе тебе принесёт твоя тонсен. Ненависть, обращённая к ней, заденет и твою семью. Решение будет за тобой. Мы всё сказали. Мы уходим. Больше не приходите…
— Адж-ж-ж-ж-ж! — восклицает мудан, крутя головой с закрытыми глазами и ухватившись за виски ладонями, — Проклятье! Принесло же вас на ночь глядя! Опять я до утра не усну! Платите пятьсот тысяч вон и убирайтесь из моего дома! Ну?!
— Но у меня только триста тысяч с собой… — растеряно говорит мама.
— Оставшееся потом принесёшь! Уходите! Да! И не вздумайте кому-то рассказывать о том, что я вам рассказала. Всё испортите!
Мама и СунОк торопливо поднимаются на ноги. Мама открывает сумочку и ищет в ней деньги.
— И вы уходите! — приказывает мудан, задрав голову и обращаясь к кому-то на потолке, — Хватит на сегодня! Разговорились!
Мама кладёт на столик перед мудан конверт с деньгами и, мелко кланяясь, семенит к выходу, таща за собою за руку СунОк.
— Я сказала: "убирайтесь!" — напутствует их мудан, продолжая смотреть куда-то вверх. Там, под потолком, недовольно звякает колокольчик.
Время действия: следующий день. Предобеденное время.
Место действия: приёмная перед кабинетом ЧжуВона. Юна одна в приёмной, сидит на месте секретаря.
Блин! Опоздал! Когда я ворвался в приёмную, СуЧжи посмотрела на меня глазами печального слона, обнаружившего, что водопой, где он всегда пил воду, иссох. Она всё никак не может определиться, как ей со мною обращаться. Я её понимаю. То ХёБин, то ЧжуВон… Сегодня суббота и я работаю с обеда до вечера. В Корее всего один выходной день — воскресенье. И в будни корейцы работают совсем не восемь часов. Начинают чуть свет и заканчивают, когда уже темно. Десять-двенадцать часов поработать — это нормально. Ничего невероятного. Трудоголики…
У меня вроде полдня было, но всё равно опоздал. Сначала я проспал будильник, но меня никто не разбудил и я продрых до десяти часов утра. В кои веки выспался, но ситуацию не понял. Спустился вниз, умылся, поднялся наверх, переоделся, убрал кровать и пошёл выяснять, что за дела? По дороге, в коридоре, ко мне присоединился подобранный вчера котёнок. Похоже, он занимался исследованием дома.
Маму и Сунн Ок я нашёл на большой кухне, энергично строгающих ножами овощи на больших деревянных досках. Мама моему появлению обрадовалась, онни же как-то странно на меня посмотрела. Вчера они вдвоём куда-то понеслись на ночь глядя, вернулись уже совсем поздно. Я уже почти спал. Последнее время фатально не высыпаюсь. Утром глаза продрать — настоящая проблема. А вчера ещё засиделся за переводом. Тот, самый первый, мне оплатили и прислали ещё. Делал деньги…
Увидев на пороге кухни свою младшую дочь, мама отложила нож и скомандовала: "Перерыв". СунОк возражать не стала, тоже положила на стол свой ножик, при этом вновь как-то странно посмотрев на меня. Все вместе пошли на маленькую кухню, кормить меня. Старшие есть не стали, так как уже давно позавтракали, стали пить ягодный отвар. Котёнок, тыкаясь мне в ноги, принялся пищать, чтобы ему тоже кинули что-то на желудок.
— Что ты собираешься с ним делать? — спросила меня мама, имея в виду этого пищащего зверя.
— Я хотела отдать его в приют для животных, — сказал я, — Но теперь думаю, что его туда не возьмут. Я прочитала в интернете, оказывается, кошек в Корее не любят. Я не знала. Но я теперь не могу его выгнать. Можно, я его оставлю?
Приподняв брови, Сунн Ок вопросительно посмотрела на маму, потом на меня.
— Мы в ответе за тех, кого приручили, пояснил я ей, почему не могу выгнать котёнка, — на улице он не выживет.
Онни недовольно покачала головой.
— Что ж, — тяжело вздохнув, сказала мама, — У тебя доброе сердце. Пусть остаётся. Думаю, ничего страшного не случится.
Я озадачился, услышав разрешение. Вчера было резкое неприятие, а сегодня можно? Что такого случилось за ночь?
СунОк поставила чашку на блюдце и вновь, с каким-то странным выражением на лице, посмотрела на меня.
— Что? — не понял её взгляда я.
— Мы вчера с мамой ездили к мудан, — нахмурясь, неожиданно произнесла онни, — Она разговаривала с духами обо мне. Они сказали, что у меня нет талантов. Я бездарность.
Я замер, не понимая — это что, шутка? Разве можно верить всяким