Черный генерал - Генрих Гофман

Кучер Иозеф Мадерка осторожно тронул лошадей. Хозяин корчмы поехал впереди повозки на велосипеде, чтобы в случае необходимости подтвердить, что раненого подобрали на дороге. Так Сергея Жукова довезли до города Кромериж и, снабдив чужими документами, под видом власовца поместили в городскую больницу.

Через несколько дней кризис миновал, состояние раненого стало заметно улучшаться. Не прошло и десяти дней, как он начал подниматься с постели. Со дня на день партизаны собирались вывезти его в лес. Но… Гестаповцы нагрянули в городскую больницу неожиданно. Они увели раненого партизана и доставили его в известную своими зверствами Литенчицкую ягдкоманду. Жукова сразу же подвергли допросу. Немцам важно было узнать, где скрываются партизаны, где расположены их основные базы. Превозмогая адскую боль, Жуков молчал.

После ужасных пыток, избитого и полуживого, его посадили в автомашину и стали возить по ближайшим деревням, требуя назвать жителей, у которых останавливались партизаны. И вновь Жуков не проронил ни слова. Он переносил нечеловеческие мучения и молчал.

Взбешенные гестаповцы раскалили докрасна стальной прут и вонзили его в еще не зажившую рану партизана. Этой зверской экзекуцией руководил немецкий комендант города Кромериж полковник Кобличек. Советский солдат Сергей Жуков умер в руках гестаповских палачей, сжав кулаки, накрепко стиснув зубы, но никого не выдал.

Несколько местных жителей, невольные свидетели дикой расправы над раненым партизаном, рассказывали потом Ольге Франтишковой и Матоушеку о том, как геройски погиб их русский товарищ. Партизаны отряда «Ольга» поклялись отомстить за смерть Сергея Жукова.

Имя предателя, который привел гестаповцев в больницу, осталось неизвестным.

Честмир Подземный вернулся от Мурзина в город Валашские Мезеричи уже под вечер. Прежде чем направиться домой, он зашел к своему товарищу Рудольфу Петрвальскому, который до последнего времени был членом подпольной организации в Моравской Остраве и только недавно перебрался на жительство в Валашские Мезеричи, где сразу же вступил в диверсионную группу Честмира Подземного.

– Послушай, Рудольф! – без обиняков обратился Подземный в Петрвальскому. – Нам надо захватить одного провокатора. Есть приказ доставить его живьем в лес к партизанскому командиру.

– Раз надо, то будем делать… А ты, Петр, знаешь того человека?

Все члены диверсионной группы называли своего командира только его подпольной кличкой.

– Я-то знаю, – ответил он хмуро. – На вот. Можешь и ты посмотреть, – Подземный протянул Рудольфу фотографию.

– Так это же Павел! – удивленно воскликнул тот. – То руководитель всех подпольных организаций западной и южной Моравии!

– Откуда ты это взял?

– То правда же! Он приходил к нам в Остраву, встречался с нашим руководителем. Я сам при том присутствовал. Он еще просил списки нашей организации…

– Вот поэтому подпольная организация в Остраве и была разгромлена. А тебе пришлось бежать к нам в Валашские Мезеричи…

Петрвальский помрачнел. Сказал:

– Наверно, так то и есть. Меня потом предупредили, что это подозрительный человек. А я не поверил. Кто-то даже сказал, что он есть немецкий агент Большой Франта.

– Очень может быть. Тем более мы должны постараться захватить его живым. Он много может рассказать. Завтра утром Жозофия Сикорова передаст тебе, куда ты должен прийти. Возьмешь с собой пистолет.

– Хорошо! Я буду ждать ее дома. Но, Петр, ты знаешь, что у этого Павла под пиджаком, на груди висит бельгийский пистолет ФН? Я сам видел. На встрече в Остраве он показывал нам эту пушку. Ремень через плечо, а на уровне сердца кобура с пистолетом. Это лучший крупнокалиберный пистолет в Европе. И говорят, стреляет он из него без промаха… Хвастал, что пистолет ему подарил сам доктор Бенеш.

– Спасибо за предупреждение. Это надо учесть. А если он действительно Большой Франта, то он еще прекрасно владеет приемами дзю-до. Об этом я тоже кое-что слышал.

– Возьми побольше ребят, Петр.

– Ладно. Итак, до завтра. И никому ни слова.

Честмир Подземный распрощался с Рудольфом и направился на конспиративную квартиру, куда на другой день должен был явиться Франц Брин – Большой Франта.

Эта конспиративная квартира находилась в центре города, поэтому необходимо было предупредить хозяйку, чтобы она отвела Франца Брина на другую конспиративную квартиру, находившуюся в небольшом отдельном домике почти на самой окраине Валашских Мезерич. Но не успел Подземный окончательно договориться с хозяйкой, как в дверь постучали четыре раза.

– Это кто-то из наших, – сказала хозяйка, услышав условный сигнал, и направилась к двери.

– Подожди! – удержал ее Подземный. – Я спрячусь в спальне. Может быть, это кто-нибудь от Франца Брина. Скажешь тогда, что я приду сюда завтра утром.

Честмир Подземный скрылся за портьерой спальни. Послышался скрежет отодвигаемой задвижки, легкий поскрип отворяемой двери, и мужской голос вежливо спросил:

– К вам можно?

– Проходите! – ответила хозяйка. – Но мы вас ждали завтра.

– А разве Петр еще не вернулся?

Подземный узнал голос Франца Брина. Сердце его учащенно забилось.

– Нет, не вернулся. Он должен прийти сюда завтра утром, – сказала хозяйка.

– Разрешите присесть?

– Пожалуйста.

Из темной спальни через просвет в портьере Подземный увидел, как Франц Брин подошел к столу, выдвинул стул и присел, не снимая пальто.

– Понимаете, мне довольно опасно долго находиться в вашем городе. К тому же завтра днем я должен уйти на встречу с английскими парашютистами, чтобы передать информацию в Лондон для доктора Бенеша. Наш президент очень интересуется движением Сопротивления в Моравии. Вот я и думал, что Петр уже вернулся и можно еще сегодня узнать место и время встречи с Мурзиным.

– Нет, Петр придет только завтра утром.

Брин расселся на стуле по-хозяйски, широко раздвинув ноги, плотно упершись в пол огромными, на толстой подошве солдатскими ботинками. Цедил слова неторопливо, спокойно.

Подземный еле удерживался от желания сейчас же, немедленно влепить пулю в его узкий, сдавленный лоб. Он вслушивался в нагловатый, с хрипотцой голос, и его трясла дрожь от сдерживаемой с трудом ярости. Вот он, убийца Яна Ушияка, сидит в двух шагах от него, ни о чем не подозревая. А расправиться с ним нельзя! Надо ждать до завтра! Надо взять живым!

– А вы не могли бы сказать, как далеко от Валашских Мезерич находится штаб Мурзина? – лениво и вроде бы без особого интереса опросил Брин. И пояснил: – Меня беспокоит, что если завтра утром придется туда идти, то я могу не успеть на встречу с английскими парашютистами…

– Я даже не представляю, в какой это стороне, – ответила хозяйка. – Мне никогда не приходилось туда ходить.

– А сам Мурзин не приходит сюда? Вы его когда-нибудь видели?

– Нет. Я знаю только Петра и еще трех его товарищей. В прошлый раз вот с вами еще познакомилась.

– Это хорошо. В нашем деле нужна строжайшая конспирация. Я сам каждую ночь меняю квартиры, чтобы гестапо на след не напало. Еще не знаю, где эту ночь провести придется. А вы бы не разрешили у вас переночевать?

Хозяйка промолчала. Брин приметил ее замешательство и сказал успокаивающе:

– Не беспокойтесь. Я не требовательный постоялец. Сейчас я должен уйти на встречу с одним человеком. И, если вы не против, потом вернусь. Мне только бы поспать ночь. Я чертовски устал, – он зевнул, прикрыв рот огромной ладонью.

– Конечно, конечно. Пожалуйста. Можете сегодня переночевать здесь, – наконец согласилась хозяйка. – Ведь завтра утром Петр придет сюда, чтобы встретиться с вами.

– Благодарю! Вы очень любезны. Я скоро вернусь.

Франц Брин поднялся со стула и направился к выходу.

Когда дверь за ним захлопнулась, Подземный вышел из спальни. В раздумье остановился посреди комнаты. Что делать? Мысль захватить Франца Брина ночью спящим казалась очень заманчивой. «Но это же центр города! Как потом провести его по улицам? Кругом немцы. Ночью множество патрулей. И главное – за этой квартирой, возможно, уже следят, – раздумывал Честмир Подземный. – Нет. Лучше действовать, как намечено. За ночь предупредить Эмиля Гонзика. Еще двух товарищей. С рассветом собраться на конспиративной квартире в отдельном домике. Там сразу же за огородами начинается лес. Да, так и нужно делать. К тому же, пока его поведут на ту квартиру, можно проследить, не тянется ли за ним гестаповский хвост».

– Это хорошо, что он переночует здесь у тебя, – сказал Подземный, приняв окончательное решение. – Завтра, когда он проснется, скажешь ему, что от меня приходил человек и передал, чтобы он шел на вторую конспиративную квартиру. Он не знает, где она находится. Поэтому ты проводишь его сама к Яну Плахетке. Доведешь до дома и уйдешь. В дом он пусть войдет один. Поняла? И ни о чем ему не рассказывай. Не знаю, мол, ничего, вот и весь разговор. До свидания! – Честмир Подземный крепко пожал ей руку.