Дурная кровь (редакция 2003 г) - Сабир Мартышев

Я, все это время парализованный стремительностью событий, истошно начинаю кричать и умолять их остановиться, но не удостаиваюсь даже мимолетного взгляда. Меня переполняет отчаяние.

Что с ними происходит? Да разве же это люди?

На глаза наворачиваются слезы обиды. Упираясь руками в землю, я подтягиваюсь и сажусь в бессилии что-либо предпринять, так как этих двоих уже не остановить.

– Ты, мудак, – отхаркиваясь кровью, выдыхает Толик. – Думаешь, играть с тобой будем? Думаешь, раз от Верки пришел, так все можно? Следить, шпионить за нами, да? В эти ее игры играть, да?

Толик еще не отдышался, поэтому его голос подрагивает и звучит не слишком авторитетно, он чувствует это и злится еще сильней. Все его тело протестует против нечестной победы и вторжения Косматого. Я вижу, как он нервно сжимает и разжимает кулаки, напоминая быка, бьющего по земле копытом.

Косматый более спокоен, он, хоть и получил несколько ударов, но устоял на ногах и остался при оружии, а это самое главное. Наступив Лешику ногой на грудь, он держал поверженного на прицеле, ожидая приказа от своего товарища

– Чмо! – вырывается у Толика, он продолжает дальше оскорблять Вериного брата. – Урод! Думаешь так вот просто от нас отделаться. Бодаться вздумал!

Он хотел еще что-то сказать, но, передумав, со всего размаху пнул Алексея в бок.

– Толик! Подожди, – окрикиваю я его, поднявшись на ноги.

– Заткнись! – бросает он, даже не посмотрев в мою сторону.

Я нерешительно приближаюсь к нему, но получаю тычок в грудь. Толик!..

– Пашка, лучше заткнись, бля, а то тоже получишь! – он грубо обрывает меня на полуслове. Я униженно замолкаю.

За моей спиной вырастает фигура Дениса. Толик немного успокаивается, но все равно еще на взводе. Воспользовавшись возникшей паузой, Главный Выкидыш берет инициативу в свои руки.

– Алексей, – как-то неуверенно начинает он, – ты прекрасно знаешь, почему мы здесь. Мы не хотим тебе причинять вред, ты должен нас просто выслушать.

Толик хмурится. По его раздраженному лицу видно, что сдержанный тон Дениса ему не по душе.

– Ты пришел к Пашке, втерся к нему в доверие с одной лишь целью – вытянуть из него как можно больше информации и донести Вере. Ты во всем следовал ее наставлениям и получил по заслугам, – Лешик хотел было возразить, но Денис поднял руку, заставляя его дослушать мысль. – Нам надоела бесчестная игра! Мы хотим справедливости и… – он замешкался. – Мы хотим справедливости. Нам нужна Вера, а не ее трусливые гонцы.

– Будет вам еще Вера, мало не покажется, – отозвался Лешик. – Но тебе-то она зачем, Денис? Ты же...

– Э-не! Так дело не пойдет, – перебивает его Главный Выкидыш, злобно впиваясь взглядом. – Все, о чем мы говорим, останется между нами, как и тот факт, что ты видел нас вместе с Пашей. Понятно? Иначе тебе же будет хуже.

Лешик молчит в ответ.

– Нет, Денис, – вклиниваюсь я в разговор. – Отпустите его немедленно!

Вся троица – Толик, Денис, Косматый, – а также лежащий на снегу под дулом дробовика Алексей, поворачивают головы в мою сторону, удивляясь неожиданному вмешательству с моей стороны.

– Отпустите его, – повторяю я, вкладывая в слова прибывающую уверенность в собственной правоте. – Он пришел ко мне, а не к вам. Его прислала Вера, девушка, которую я, не смотря ни на что, люблю и буду любить. Алексей передал мне ее поздравления и подарок. Я был действительно рад его появлению и знаю, что он остался у меня по собственному желанию, за что я ему очень благодарен. Он был единственный, кто почувствовал насколько тяжело без любимого человека в те дни, когда кругом все веселы и счастливы. Я завидую Вере потому, что у нее есть такой замечательный брат, пускай даже двоюродный.

– Он ей не брат, – вырывается у Дёни, но он тут же осекается под презрительным взглядом Алексея.

У нас от удивления вытягиваются лица.

– А ты откуда знаешь? – хрипло спрашивает Толик, потирая ушибленную челюсть.

– Мы знакомы не понаслышке, – горько усмехается верзила на снегу.

– Это не имеет значения! То, что вначале подразумевалось как помощь, постепенно переросло в навязанную опеку, – сказал я, сердито обводя глазами Выкидышей. – Вы зашли слишком далеко, дорогие друзья мои. Спасибо вам за все, но такой помощи мне не надо!

Оба Выкидыша еще некоторое время смотрят на меня. Я вижу, как с их лиц постепенно сходит жесткость. И только Косматому все равно, он по-прежнему держит Алексея под прицелом и равнодушно смотрит на нас.

– А сейчас Алексей может идти, куда ему вздумается, и говорить с Верой, о чем угодно, – говорю я напоследок и подаю поверженному руку.

Лешик поднимается на ноги и отряхивается. Выкидыши напряженно смотрят на меня, но молчат. Я провожаю взглядом огромную фигуру человека, которого я еще недавно считал Вериным родственником, и осматриваю своих недавних друзей. Даже у Дени нет для меня слов. Мне хочется что-то еще сказать, но мое недавнее красноречие куда-то улетучилось. Вздохнув, я молча покидаю их.

Пока я шел к автобусной остановке, мимо меня пронесся серебристый БМВ Лешика, и я опять вспомнил о Вере. Увижу ли я ее после всего, что случилось сегодня? Что она скажет, узнав о таком вероломстве с моей стороны? Я бы даже назвал это ВЕРАломством.

Простит она меня или навсегда разочаруется и потеряет интерес ко мне – бессовестному трусу и обманщику, неспособному самостоятельно разобраться в собственных проблемах?

– Паша! – вдруг раздается знакомый голос, и я оборачиваюсь.

Девятка Толика, поравнявшись со мной, медленно катится рядом. Денис, выглядывает из окна.

– Отвали!

– Да ладно, иди, мы тебе не мешаем. Просто, я хотел напомнить о тестах, – взволнованно говорит Денис. – Лешик перечислил четыре из тех, которые ты уже прошел, и назвал два новых.

Я ускоряю шаг.

– Запомни! Следующим, скорее всего, будет стойкость духа, а за ним прямота. Что это означает, я пока точно не знаю, но…

Я затыкаю уши руками и резко поворачиваю в другую сторону. Машина проезжает дальше и притормаживает. Сидящие внутри ждут, что я все же сдамся и вернусь к ним, но я настроен вполне решительно. Спустя полминуты, взревев, девятка улетает вдаль.

И я остаюсь один.

Глава двадцатая

Жизнь преподносит сюрпризы

К шампанскому, которое мне досталось от Выкидышей, я даже не притронулся. Разве что вытащил все бутылки из коробки и поставил в холодильник, чтобы в случае чего были наготове. Желание пить спиртное, как это было в новогоднюю ночь, пропало напрочь. Я стал меньше курить, а если и курил, то только на балконе. Случай с дракой сделал меня более собранным и целеустремленным. Я наконец-то начал понимать, что никто кроме меня не сможет спасти наши с Верой отношения. Только я сам, мои решения и действия. Поэтому я трудился и упорно ждал.

Под трудом я имею в виду учебу – после непродолжительных новогодних каникул наступило время сессии, и мне нужно было прикладывать немалые усилия, чтобы сохранить стипендию. Установка на победу помогла быстро расправиться с оставшимися зачетами и перейти к экзаменам. Их было всего два – Гистология и Анатомия. Учить, или вернее, зубрить приходилось до ночи, а порой и до утра.

Ждал я Веру по-разному. Иногда, в редкие минуты свободного времени я садился за свой дневник и записывал воспоминания и мысли о ней. Дневник был последней ниточкой, которая связывала меня с Верой, и мне не хотелось обрывать ее.

А еще я ухаживал за ее подарком, Луцием, следил, чтобы с ним ничего плохого не приключилось. Говорят, что домашние животные перенимают характер своих хозяев и становятся даже чем-то внешне похожими на них, потому я старался воспитывать котенка, чтобы он не походил на меня во всем – только в хорошем. Думаю, Вере бы такой подход понравился.

Белый перс с симпатичной приплюснутой мордочкой оказался одним из тех немногих представителей своей породы, которые имеют разноцветные глаза. Поначалу я не обращал на это внимания, но спустя некоторое время интенсивность окраски усилилась, и стало заметно, что один глаз у Луцика был густо-оранжевого цвета, а второй – небесно-голубого. Один из моих одногруппников, побывав у меня в гостях, прозвал его за это Мурлином Мэнсоном.

Первая ночь для маленького, беспомощного котенка оказалась самой страшной и мучительной – неудивительно, ведь это была ночь нашей с Алексеем пьянки. Впрочем, вторая оказалась ненамного лучше. Лу, как я начал его звать для простоты, окруженный странными запахами, незнакомыми предметами и звуками, жалобно мяукал то в коридоре, то на кухне, то возле моей кровати, безуспешно разыскивая свою мать, братьев и сестер – хоть кого-нибудь, к кому он мог бы прижаться в поисках спасения. Какое-то время я просто не обращал на него внимания, но вскоре не выдержал и взял к себе под одеяло. С тех пор мы подружились.

Я старался быть заботливым и понимающим хозяином. Наверное, не последнюю роль в таком отношении к котенку сыграло мое обучение в медицинском университете – ведь именно так хороший врач должен обращаться со своими пациентами. Я нашел деньги и купил кошачий лоток для туалета, хороший наполнитель, мышку-игрушку, чтобы Лу было чем занять себя, когда меня нет дома. Кроме того, чтобы лучше понимать своего питомца, я раскошелился на книгу по уходу за кошками. Из нее я узнал, как надо ухаживать за требовательной шерстью персов, и теперь через день припудривал котенка тальком, а затем тщательно расчесывал его гребнем.