Спасение Келли и Кайдена (ЛП) - Джессика Соренсен

Затем он садится, схватив мою руку. Встав с кровати, приподнимает меня, чтобы я села на край, и становится передо мной. Тянется к юбке, и одним ловким движением стягивает с меня платье. Сердце подпрыгивает в груди, когда Кайден расстегивает застежку моего бюстгальтера, после чего тот спадает с моих плеч. Я вновь начинаю задыхаться, но шепчу своему сердцу успокоиться, и тянусь к его футболке. Дыхание Кайдена становится шатким, когда я провожу ладонями по его груди, потом поднимаюсь на ноги и снимаю с него футболку. Моя рука лежит над его сердцем, которое бьется неровно под моей ладонью.

С трудом сглатываю, глядя на все еще заживающий шрам у него на боку, обвожу его пальцем. Глаза обжигают слезы, пока я думаю о том, как этот шрам тут оказался, что пережил Кайден, что он переживает сейчас

— Келли… — говорит Кайден, приподнимая мой подбородок, чтобы я посмотрела на него. Он опускает руку, обхватывает пальцами мое запястье. Подносит кисть к своим губам и целует мою ладонь; я вздрагиваю, когда его дыхание невесомо касается моей кожи. — Я в порядке.

Нет, ты не в порядке, – хочу ему возразить. Твой отец ударил тебя ножом, и вся тяжесть ситуации пала на твои плечи. Ты не можешь быть в порядке.

Кайден отпускает мою руку, хватает ворот своей футболки, стягивает ее и бросает на пол рядом с моим платьем и лифчиком. Его волосы взъерошены, губы покраснели от неистовых поцелуев. Мой взгляд перемещается с лица Кайдена обратно на шрамы. Некоторые из них маленькие, некоторые ‒ нет. Самый протяженный пролегает вдоль его груди, и кажется грубым на вид.

— Упал на грабли, когда отец меня ударил, — поясняет Кайден будничным тоном, словно это пустяки. Словно это просто случилось, и он уже обо всем забыл.

Мне хочется плакать. Я провожу пальцем по шраму, ощущая неровности, и представляю, насколько больно ему было.

— Кайден, я…

Его губы заставляют меня умолкнуть, он падает на меня, и мы снова лежим на кровати. Кайден отстраняется после того, как его язык исследует каждый миллиметр моего рта.

— Я знаю, ты хочешь, чтобы я поговорил с тобой об этом… и я поговорю… но сейчас мне нужно другое. — Он проводит пальцем по моей щеке, отчего мои веки смыкаются. — Я хочу только тебя, хотя бы на мгновение.

Его прикосновение доводит мое тело до безумия. Я не знала, что такое вообще возможно. Киваю, желая принадлежать ему хотя бы на мгновение. Он едва заметно улыбается, целуя меня в щеку, после чего поднимается, снимает джинсы и боксеры, стягивает с меня трусики. Прежде чем откинуть джинсы в сторону, Кайден достает из бумажника презерватив, а затем замирает надо мной, положив руки по сторонам от моей головы, глядя мне в глаза.

— Ты же знаешь, если тебе будет нужно, чтобы я остановился, замедлился, или если просто захочешь поговорить, я все сделаю, — говорит он, пытаясь успокоить меня. Я нервничаю, несмотря на то, что уже делала это с ним прежде.

— Я знаю. — Медленно вдохнув и выдохнув, едва не говорю, что люблю его, потому что держать эти слова в себе мучительно.

Но я молчу, и вот Кайден уже целует мои губы, входя в меня. Нет такой сильной боли, как в первый раз, когда мы занимались сексом, поэтому мои ноги раздвигаются, и я более охотно встречаю его толчки. Обвив руки вокруг него, прижимаюсь теснее, пока мое тело снова переносится туда, где я свободна, где есть только мы с ним.

Моя кожа покрывается потом. Мышцы рук и груди Кайдена сокращаются, когда его движения ускоряются. Все мысли покидают мою голову. Мне хочется задержать это мгновение, взять его в руку, сохранить навечно, потому что тогда моя жизнь станет цельной, захватывающей, настоящей.

Она станет идеальной.

Кайден

Я быстро усвоил урок – у меня не получается сохранять контроль рядом с ней. Каждый раз, когда Келли смотрит на меня, клянусь, она завладевает очередным фрагментом моей души. В отличие от большинства людей, ей безразлично, что я испорчен. Когда мы целуемся, я исчезаю. Разбитый, бездушный, пустой Кайден, созданный после первого удара отца, прекращает существовать. Я принадлежу Келли, и хочу лишь быть с ней.

Я поднимаю ее, несу в спальню, потому что то, что собираюсь с ней сделать, не для грязного пляжа. Целую ее так долго, как могу, прижимаюсь к ней, с восхищением наблюдаю, как она содрогается от удовольствия. Мне нужно больше, поэтому я поднимаюсь, утягивая Келли за собой, раздеваю ее. Затем она раздевает меня. Я знаю, она смотрит на мои шрамы, думает о том, в результате чего они остались. Когда снимаю футболку, ее взгляд сосредотачивается на самом большом рубце в центре моей груди.

— Упал на грабли, когда отец меня ударил, — говорю я, сам не зная почему. Ненавижу об этом рассказывать, только мне вдруг хочется, чтобы она узнала, потому что тогда мне будет лучше, и груз на плечах станет немного легче.

Келли явно собирается сказать что-то, что может разрушить момент, поэтому я обрушиваю свои губы на ее, лишая нас обоих дыхания и голосов. Я падаю на нее, поддерживая свой вес, замечаю, насколько маленькой и беззащитной она выглядит подо мной.

Когда снимаю нашу оставшуюся одежду, испуганное выражение Келли под стать моему внутреннему страху. Ее глаза такие огромные; я чувствую, как она вздрагивает с каждым вздохом.

— Ты же знаешь, если тебе будет нужно, чтобы я остановился, замедлился, или если просто захочешь поговорить, я все сделаю, — говорю, стараясь ее успокоить. И это правда. Я остановлюсь, если она меня попросит. Ради нее я готов на все.

Келли ничего не отвечает, и я вхожу в нее, ощущая ее тепло, желая остаться в данном мгновении навсегда и лишь чувствовать ее. Это успокаивает, пугает. Это идеально. Лишь с ней я позволяю себе пережевать чертову гамму эмоций. Когда я с ней – чувствовать не так уж сложно.

Она раздвигает ноги шире и крепче обнимает меня, а я погружаюсь все глубже в нее, зная, что с этим ничто не сравнится. Я двигаюсь в ней, восхищенно наблюдаю, как взгляд Келли рассеивается, голова запрокидывается назад. Она прикусывает губу, выгибает шею, ее ногти пронизывают мою кожу. Черт, мне ненавистно то, насколько это приятно, но не могу сдержаться. Даже когда я с Келли, желание испытывать боль вместо чувств до сих пор здесь, скрыто внутри меня.

— Кайден, — стонет Келли, теряя себя в моих движениях.

Она прижимается ко мне, наша кожа влажная, мы дышим прерывисто. Я замираю внутри нее. Моя голова склонена, поэтому дыхание Келли касается моей щеки, ее пальцы скользят по моей спине вверх-вниз. Когда снова обретаю контроль над собой, целую ее в щеку и начинаю отстраняться, только Келли крепче сжимает ноги вокруг моей талии, держа меня на месте, не позволяя выйти из нее.