Лилии на ветру - Лана Ежова

Лиля так увлеклась самоанализом, что не расслышала слов.

– Прости, что ты сказал?

Открыв дверь (ключи им с откровенным ехидством выдала Аня), Кир повторил:

– Пару лет назад такие же первогодки, как нынешние, тайком проникли в здание. И сыграли в «Казаков-разбойников», малюя стрелки краской по свежеокрашенным стенам. После того случая двери всегда закрывают.

Кир внезапно замер. Склонил голову, словно к чему-то прислушиваясь. И, нахмурившись, передал девушке ключи.

– Лиля, ты иди, а я задержусь. Комната двести шесть или двести четыре – на выбор. Я скоро. – И он подтолкнул ее вперед, сразу же закрыв дверь.

Просьба была произнесена жестким, не терпящим возражений тоном. Опешив, девушка повиновалась. Оказавшись в номере, благо подниматься на второй этаж недолго, она, не включая свет и не осматриваясь по сторонам, тихонько открыла окно. Хотя даже шум не отвлек бы участников разворачивающегося внизу действия.

Скрестив руки на груди, Кир стоял перед троицей решительно настроенных парней. Один из них находился чуть впереди, остальные, похоже, исполняли роль свиты. Света луны и того, что лился из окон холла, хватало, чтобы рассмотреть лица незнакомцев. Приглядевшись, Лиля поняла, что не так уже они и незнакомы. С этими тремя ей довелось столкнуться в парке Шевченко, когда они с Богданом обнаружили в кустах труп с вырванным сердцем.

Как и тогда, молодые вервольфы были настроены весьма недружелюбно, несмотря на то что перед ними сейчас стоял не колдун, а собрат. У девушки сложилось впечатление, что лидер агрессивного трио готов вцепиться Кириллу в горло. Но словно чего-то ждал. Возможно, реакции Кира?

– Что скажешь? Или у тебя закончились слова?

– Тебе нужны слова, Стас? Иди к своей подружке, Настя любит поболтать.

Один из оборотней издал сдавленный смешок, на который никто не обратил внимания.

– Нет, Данилов, мне нужны не слова, а дела, – подчеркивая интонацией фамилию, заявил Стас. – Кстати о Насте. Она трое суток не находит себе места, переживая за исчезнувшего брата. И у меня сложилось впечатление, что ты ничего не делаешь ни для его поисков, ни для продвижения расследования. Наоборот, покрываешь убийцу, не выдавая его судьям.

– Он не убийца, – спокойно произнес Кирилл, – и Булат, и Мирослав признали его невиновным.

– Было бы странно, если бы Мирослав не прикрыл своего братишку. – Молодой оборотень оскалился. – А Булат… Булат слишком доверяет своему преемнику, словно ослеп.

– Так укажи Вождю на его ошибку на следующем сборе, – вкрадчиво предложил Кирилл, делая шаг вперед. Безотчетно Стас отступил. – Или еще лучше – брось мне вызов, доминант, у тебя есть на это право.

Молодой оборотень гордо вскинул подбородок:

– Есть, и я им воспользуюсь.

Взволнованная девушка высунулась из окна, чтобы лучше видеть происходящее, и зацепила локтем стоявшую на подоконнике вазу. Звук покачнувшегося сосуда, неслышный для человека, заставил оборотней поднять головы.

– Так вот кто тормозит расследование! Что скажете, ребята, хороша ведьма?

Приспешники Стаса растянули губы в сальных улыбках.

– Похоже, жизнь тебя ничему не учит, – продолжил оборотень. – Не боишься, что и эта ведьма после тебя побежит трахаться с колдуном, твоим…

Кулак Кирилла не дал Стасу договорить. Голова оборотня дернулась, изо рта полетели выбитые зубы. От неожиданности Лиля закричала, потом закусила губу, боясь отвлечь внимание Кира. Стас быстро оправился от удара и попытался сбить Кира с ног. Данилов увернулся, сделав сопернику подсечку. Падая, Стас схватился за одежду Кира. Они вместе покатились по ступенькам.

Асфальтированной площадки внизу лестницы коснулось уже восемь звериных лап. С яростным рычанием обратившиеся оборотни бросились друг на друга, пытаясь добраться до самого уязвимого места – шеи. Серебристо-серый волк выглядел немного крупнее черного, чья шерсть в электрическом свете отливала рыжим. Под подбадривающие крики спутников Стаса оборотни рвали крепкие шкуры, усеивая асфальт клочьями шерсти и заливая его темной кровью.

Лиля, почти потеряв сознания от страха, пропустила момент, когда у драки появились новые зрители.

– Кир! Стас! Прекратите! – К дерущимся вервольфам на всех парах несся Гоша. – А ну помогите мне!

Друзья Стаса не посмели отказать здоровяку. Вместе они с трудом расцепили тяжело дышащих волков.

К ругающемуся матом Георгию присоединились истерично причитающие девушки. Вскоре вся компания старших оборотней оказалась в курсе драки. Только вот в ее причине вернувшие себе человеческий облик драчуны не признались.

Виктория вручила облаченным в иллюзии одежды парням полотенца, а Гоша велел им разойтись в разные стороны. Дима, мальчишка, которому Данилов помог преодолеть трудности преображения, бросился к Стасу и стукнул по плечу:

– Зачем?! Зачем ты так? Он помог мне, а ты опять кидаешься на него! Почему ты такой неблагодарный?

– Димка…

Порохов-младший уже не слышал старшего брата – паренька увела с собой Вика.

Стас развернулся к напряженному Киру и зло бросил:

– Даже мой брат за тебя! Как же ты достал меня!

После того как Порохов направился за исчезнувшими в темноте Викторией и братом, Гоша отвесил Киру подзатыльник:

– Несдержанный мальчишка! Ты разочаровываешь меня! Что дальше? Не оправдаешь надежды отца? Подведешь стаю?

Все это прошло уже мимо сознания Макаровой. Она сползла по стене на пол и обхватила коленки руками. Ее лихорадило. Лиля услышала, как проворачивается ручка незапертой двери. Щелкнул выключатель – яркий свет залил комнату, заставив ее зажмуриться.

– Лиль, прости, – виновато выдохнул Кирилл, опускаясь рядом с ней на пол. – Прости.

Глаза девушки впились в пропитавшееся темной кровью полотенце. Он проследил за ее взглядом и снова извинился.

– Ты сильно ранен? – Ее голос звучал надтреснуто и чуть отстраненно.

– Нет, это не моя кровь, точнее, не только моя. – Кир осторожно коснулся ее щеки, Лиля вздрогнула. – Прости, я сейчас смою кровь.

В ванной зашумела вода. Девушка медленно поднялась, точно в тумане огляделась. Взор зацепился за лежащие на тумбочке ключи. Взяв ключ от соседнего номера, она, пошатываясь, вышла в коридор. Непослушные пальцы с третьей попытки вставили ключ в замок. Закрыв дверь изнутри, Лиля на ощупь добралась до кровати с пружинящим матрасом и, не снимая покрывала, залезла под одеяло. Ее бил нервный озноб. Как же холодно! Хотелось исчезнуть, раствориться. Или ослепнуть, чтобы прогнать вспыхивающие под плотно закрытыми веками страшные воспоминания. Картинки мелькали, как в калейдоскопе, окрашенные кроваво-багровым, они расцвечивали темноту, делая ее болезненно яркой.

Оскал вампира… Похотливый взгляд скользит по ее телу, словно проникая под мокрую одежду… Поцелуй-укус… Кровь стекает по подбородку… Отвращение и ужас… Треск одежды… Серебряный крест в глазнице другого вампира… Разрывающий внутренности удар в живот…

От воспоминаний, кажется, лопнет голова. Девушка застонала, не в силах отгородиться от прошлого.

– Господи… Лиля, звездочка моя. – Кирилл осторожно, боясь испугать, опустился возле кровати. – Что случилось? Это из-за меня? Ты испугалась драки?

Вопреки опасениям она не отшатнулась, наоборот, вцепилась в его халат, уткнулась в пахнущее мылом плечо и заплакала.

– Нет… Я не знаю, что со мной… не могу прогнать воспоминания…

– Какие воспоминания? – Спрашивая, Кирилл знал ответ.

– Нападение вампиров. – Девушка с ужасом закричала: – Я не могу выкинуть воспоминания об этом из головы!

Рыдания с новой силой захватили ее.

– Эрик… Сукин сын! Убью сволочь! – Обещание Кира, прозвучавшее, как клятва, заставило ее замереть.

– При чем здесь Эрик?

– Он поставил тебе блок на воспоминания о нападении, но что-то сорвало его раньше времени, вероятно, вид крови. Вот почему ты была спокойна сразу, а сейчас из тебя выходит испуг.

– Ты его попросил? Зачем?

Этого вопроса Кир боялся и ждал.

– Блок должен был исчезнуть через недели или даже месяцы. К тому времени воспоминания потускнели бы и ты не почувствовала бы его отсутствие.

– Ты не ответил. Зачем?

– Я не хотел, чтобы тебе было больно…

Лиля оттолкнулась от него, прижалась к стене.

– И ты попросил смеска покопаться в моих мозгах, превратить в зомби…

– Лиля, Лилечка, успокойся! Ты все не так поняла! Тебя никто не зомбировал.

– Ненавижу тебя! Ненавижу вас обоих!

Она кричала, рыдала, царапалась, выворачивалась из объятий Кира. Он не отпускал ее, гладил по спине, шептал слова нежности. Не понимая, что говорит и делает, она раз за разом вспоминала, как вгоняет в глаз Макса крест, а затем Алекс потрошит ее, живую…

Краешек неба на востоке окрасился оранжево-розовым. Лилина голова нещадно болела, но освободилась от страшных картин.

– Помнишь, я рассказывала, как тетка моего друга Кости отняла у меня магический Дар? – едва слышно спросила Лиля. Она лежала у Кира на груди, уткнувшись лицом между его плечом и шеей.