Конев. Солдатский Маршал - Сергей Михеенков

Началась паника и бегство.

Весь день 20 июля части 3-го отряда находились без руководства и без связи с 1-м и 2-м отрядами. Только к вечеру из лесу явился подполковник Светличный и начали подходить одиночные бойцы и командиры из 1-го и 2-го отрядов без оружия. (Вот чем заканчивается попытка дневного марша. — С. М.)

По выяснении оказалось, что во время движения в ночь на 20 июля руководители 1-го и 2-го отрядов, услышав вдалеке шум моторов, посчитали их за танки противника. В испуге начальник артиллерии 134-й дивизии подполковник Глушков приказал бросить материальную часть отрядов, а людям спасаться, кто как может. (Значит, связь между 1-м и 2-м отрядами всё же была. Либо они двигались вместе. Бумага, составленная прокурором, очень противоречива, похожа больше на комиссарское донесение. Оно и понятно, ведь адресован документ товарищу Мехлису. — С.М.)

21 июля была выделена группа бойцов, одно орудие — вручены Глушкову, и приказано забрать оставленную им материальную часть. («Приказано…» Значит, кто-то приказывал в колонне, командовал, наводил порядок. Прокурор, заметьте, это опускает как несущественное. А это-то как раз и важно для восстановления полной картины событий. — С.М.) Однако и на сей раз он струсил, бросил людей и лошадей, а сам скрылся в лесу и больше к частям не подходил.

В результате преступной трусости подполковников Светличного и Глушкова в ночь на 20 июля сего года части 134-й сд, находившиеся в окружении, потеряли: около 2000 человек личного состава (разбежавшиеся из 1-го и 2-го отрядов), часть из них попала в плен к врагу; два дивизиона артиллерии, две батареи полковой артиллерии, много артиллерийских снарядов, более 10 пулемётов, около 100 лошадей и вооружение — оставлено немцам.

27 июля сего года подполковник Светличный с небольшой группой 60—70 человек прорвался на сторону частей Красной Армии, оставил в окружении 1000 человек личного состава, раненых и остатки имущества 134-й сд, которые возглавил начальник 5-го отдела (Служба тыла. — С. М.) штаба 134-й сд капитан Баринов, и находился с ними в лесу до прибытия генерал-лейтенанта Болдина, под руководством которого они вышли из окружения 11 августа…»

Цитируемый документ — произведение уникальное. К тому же оно напрямую связано с биографией нашего героя. Во-первых, речь идёт о подразделениях 19-й армии. Во-вторых, группа генерала Болдина, так называемая «лесная дивизия», вышла из окружения 11 августа 1941 года в полосе обороны 19-й армии, и, судя по мемуарам И.В. Болдина, командарм 19-й тепло встретил вырвавшихся из окружения.

Уже через несколько дней имя генерала Болдина Конев прочитал в знаменитом приказе № 270 от 16 августа. Приказу этому суждено было стать одним из самых знаменитых и, как теперь говорят, судьбоносных, своего рода символом 1941 года. Как и многие другие циркуляры, которые числятся по этой категории, он теперь, на расстоянии лет и поколений, кажется противоречивым и спорным. Действительно, сегодня трудно подсчитать, сколько судеб он унёс на тот свет, а скольким бойцам и командирам сохранил жизнь, совесть и честь. Как это ни странно, но глубинную суть его выразил генерал Карбышев, который перед смертью сказал таким же, как и он, пленным красноармейцам и командирам: «Помните о родине, и мужество вас не покинет».

Приказ читался во всех штабах и подразделениях. И касался он больше командиров и комиссаров, чем рядовых бойцов. В нём есть такие слова: «Зам. командующего войсками Западного фронта генерал-лейтенант Болдин, находясь в районе 10-й армии около Белостока, окружённой немецко-фашистскими войсками, организовал из оставшихся в тылу противника частей Красной Армии отряды, которые в течение 45 дней дрались в тылу врага и пробились к основным силам Западного фронта. Они уничтожили штабы двух немецких полков, 26 танков, 1049 легковых, транспортных и штабных машин, 147 мотоциклов, 5 батарей артиллерии, 4 миномёта, 15 станковых пулемётов, 3 ручных пулемёта, 1 самолёт на аэродроме и склад авиабомб. Свыше тысячи немецких солдат и офицеров были убиты. 11 августа генерал-лейтенант Болдин ударил немцев с тыла, прорвал немецкий фронт и, соединившись с нашими войсками, вывел из окружения вооружённых 1654 красноармейца и командира, из них 103 раненых». Но это в констатирующей части приказа. Пункт первый содержит следующее: «Командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава». Текст приказа № 270 рождался, по всей вероятности, из таких документов, как «письмо» главного военного прокурора Носова на имя товарища Мехлиса. А само письмо, как нетрудно понять, родилось по тем же известным мотивам, которые во времена уже послевоенного поколения рождали письма «по просьбе трудящихся».

Дело в том, что военные историки, краеведы и поисковики, которые тщательным образом исследовали тему «лесной дивизии», утверждают, что на самом деле это подразделение сформировал не генерал Болдин, а заместитель по политчасти командира 91-й стрелковой дивизии 52-го стрелкового корпуса 24-й армии (третий стратегический эшелон) полковой комиссар Николай Алексеевич Шляпин. 24—25 июля дивизия неудачно контратаковала противника в районе Ярцева на реке Вопи, понесла большие потери и вынуждена была отойти на восточный берег Вопи. Часть дивизии осталась за рекой. С ними остался и полковой комиссар Шляпин. Именно он собрал по лесам по ту сторону фронта разбежавшихся красноармейцев, сплотил мелкие группы, пробивавшиеся на восток, превратив сброд в подразделение РККА с твёрдой дисциплиной.

Писатель Василий Гроссман сохранил в своём журналистском блокноте 1941 года запись рассказа самого комиссара Шляпина, которая была недавно опубликована. В ней история создания «лесной дивизии» записана из первых уст сразу после прорыва из окружения. Когда дивизия отступила за Вопь, оставшиеся на позициях артиллеристы и бойцы стрелковых рот пытались организовать прорыв в районе деревни Мамоново. Но были окружены танками, которые быстро разделались с орудиями. Оставшиеся в живых ушли в лес. Шляпин собрал около 120 человек. Начал движение не на восток, где их поджидали немецкие заслоны, а на запад, вглубь лесов, чтобы там «лучше организоваться». По пути встретили ещё несколько разрозненных групп. Одна из них была довольно многочисленной. Как оказалось, это были части 134-й стрелковой дивизии (25-й стрелковый корпус) 19-й армии. До 7 августа, когда с запада подошла группа генерала Болдина, насчитывавшая до 100 человек, «лесная дивизия», разбитая на батальоны (их было пять), роты и взводы, совершила несколько боевых операций. Был сформирован штаб, политотдел, прокуратура, создана партийная организация. Когда в «лесной дивизии» появился генерал — заместитель командующего Западным фронтом, комиссар передал командование ему. А дальше произошла обычная история — имя настоящего героя было отодвинуто в сторону и на первый план выступила случайно оказавшаяся в нужном месте нужная фигура… Предполагаю, что генерал Болдин и сам в первый момент не понял, что произошло. Но потом с подменой смирился. А после, в мемуарах, следуя сюжету героической части приказа № 270, рассказал о подвигах «лесной дивизии», уже не упоминая своего боевого товарища комиссара Шляпина. Он знал, что тот не схватит его за рукав: в октябре 1941-го под Брянском Н.А. Шляпин в звании бригадного комиссара погиб, когда выводил из окружения группу бойцов и командиров. Многие из этой группы вышли к своим.