Испытание Терний (ЛП) - Тромбли Стейси

Под моей защитой… Я закрываю глаза, когда до меня доходит разгадка. Ответ теперь кажется очевидным. Не думаю, что я готова к той боли, что ждёт меня, если только я сниму броню со своего сердца.

— Сфинкс, мой ответ — броня, — говорю вслух.

— Задание выполнено, — объявляет Сфинкс. Я выдыхаю с облегчением.

Рев пожимает плечами.

— А мне нужно ещё немного подумать над своей.

Улыбаюсь. Я знаю ответ на его загадку. Она даже очевиднее моего, но позволит ли мне Сфинкс дать ему подсказку?

— Помнишь, что ты загадал у Рубинового колодца?

Его брови взлетают, соотнося ответ с загадкой.

— Кажется, я понимаю, — в его улыбке больше горечи, чем радости. Интересно, о чём он думает прямо сейчас?

— Если бы я только знал… — бормочет он.

Я поджимаю губы. К чему это он?

— Сфинкс, мне была загадана правда, — объявляет Рев.

— Верно, — отвечает Сфинкс.

Теперь, когда мы оба выполнили задание, мы можем покинуть пещеры, пока Дрейк и Бриэлль всё ещё обдумывают свои загадки. Хотя, возможно, они дали ответ сразу — мы были так увлечены друг другом, что всё пропустили.

В любом случае, защита теней — это преимущество, от которого я не собираюсь отказываться. Мы решаем найти место для ночёвки недалеко от входа в пещеру и попытаться поспать как можно больше.

Рев

— Ревелн, — манящий голос пробуждает меня из глубокого сна. Тьма обволакивает и тело, и душу. — Иди сюда, — зовёт голос. Он кажется знакомым, но очень далёким.

— Если хочешь знать правду… — рокочет он, всё более узнаваемый. — Если хочешь знать, как я умер… Если хочешь знать почему…

Я распахиваю глаза, внезапно понимая, почему голос звучит так знакомо.

— Рихган? — спрашиваю шёпотом.

— Даааа.

Мой мозг не может понять, что происходит. Страх сковывает мои руки и ноги. Страх и в то же время удивительное спокойствие. Моё тело движется само по себе, можно даже сказать без разрешения. Но я хочу этого. Да, я помню. Мне нужно узнать правду.

Мои ноги шаркают по неровной каменистой дороге, ведя меня в темноте, словно они знают дорогу, тогда как глаза не могут ни на чём сфокусироваться. Я бреду по лабиринту незнакомых пещер, по узкому тоннелю, где мне приходится нагибаться, чтоб пройти. И смутное беспокойство нарастает в груди — мне нельзя туда идти.

— Рев? — зовёт ласковый голос, но я едва его слышу.

Мне известно только, что Рихган здесь и зовёт меня, и я должен встретиться с ним. Где-то там, в глубине этих пещер, брат ждёт меня…

Внезапно останавливаюсь, когда кто-то хватает меня за предплечье и крепко держит.

— Нет, — говорит она, и в её голосе страх переплетается с решимостью. Я моргаю, замерев на мгновение.

— Ты его не получишь, — обращается Кейлин ко тьме вокруг нас дрожащим голосом. — Я тебе не позволю.

В ответ разносится рокочущий смех из глубины тёмной пещеры впереди.

— Хочешь знать, почему Кейлин так сильна? — спрашивает меня голос, став каким-то зловещим. Я моргаю и встряхиваю головой. Это не Рихган.

Сердце колотится в груди, пока разум проясняется, и ко мне приходит осознание. Я был под чарами. Отступаю на шаг, и Кейлин оттягивает меня за руку подальше от тоннеля. Не знаю, что это за тёмная тварь, но она заманивала меня к себе, используя мою тоску по брату против меня же.

— Я дал ей силу, — рассказывает нечто, всё также смеясь, но злость пронизывает этот нечеловеческий голос. — Мы заключили сделку. Спроси её. Спроси, чего ей это стоило.

Вернувшись в наш лагерь, я приземляюсь на задницу, чувствуя себя выжатым как лимон.

— Так ты получила эту свою силу? — в горле пересохло, и голос звучит хрипло. — Это существо… чем бы оно ни было… Ты… — я тру глаза кулаком. — Как?..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я знаю, что этот монстр пытался меня одурачить. Навеял чары, чтобы я пошёл прямо в его ловушку. Но его слова почему-то застряли в моей голове, и я теперь не могу перестать об этом думать.

Он сказал правду. Я знаю это. Глубоко внутри я верю, что так оно и было.

Если бы я знал. Если бы я только знал.

Мои собственные слова. Отчаянная мольба, которую столь великодушно показали мне Чёрные врата. Умирая — жестокой, насильственной, полной чувства вины и сожалений смертью, — я повторял снова и снова: «Если бы я только знал».

Рубиновый колодец намекал на это.

Загадка Сфинкса намекала на это.

Чёрные врата намекали на это.

Я упускаю из виду нечто очень важное — то, что я должен знать, иначе это меня погубит. И вот я смотрю в тусклые глаза Кейлин, неожиданно засиявшие силой, которую никто от неё не ожидал, и знаю, что у неё есть ответ.

— Расскажи мне, — рычу я.

— Нет.

— Клянусь, Кейлин, я… — сжимаю кулаки, готовый к нападению, готовый сделать всё, что в моих силах, чтобы выбить из неё эту информацию. Потому что всё внутри меня кричит о том, что моя жизнь зависит от этой правды.

Она резко, почти отчаянно, втягивает воздух, её рот раскрывается, а глаза распахиваются от шока. Моргаю, сбитый с толку её реакцией. Что такого я…

— Ой, — вся ярость испаряется, как воздух из сдувшегося шарика.

Я сказал её имя вслух.

Назови меня по имени, перед тем как убьёшь.

Волна сожаления обрушивается на меня, вся решимость рассеивается в одно мгновение. Я снова падаю на задницу, не имея ни сил, ни желания удерживать даже свой собственный вес. Она ничего не говорит и вообще не двигается. Готов поклясться, её тени блокируют звуки даже от нас самих.

Делаю глубокий вдох. Это всё ещё очень важно. Я не могу позволить ей отвлечь меня, переключить на другую тему.

— Ты заключила сделку с той тварью в пещере, чтобы получить силу, — это всё, что мне известно наверняка. Я мог бы выстроить ещё несколько предположений, но лучше не буду. Я хочу знать правду.

— Рев, поверь мне, ты не хочешь этого знать.

Стискиваю зубы.

— Знаешь, что показали мне Чёрные врата?

— Тебе не нужно…

— Плевать, — перебиваю её. — Моя смерть была хаотичной и болезненной. Но мне плевать на это. Я всё время слышал одну и ту же фразу. Собственные мысли на пороге смерти, так ты вроде говорила, да?

Она садится на камень, лицом ко мне, и медленно кивает.

— «Если бы я только знал», — делаю паузу, глядя на свои руки. — Вот что я слышал. Вот, о чём я думал, умирая. «Если бы я только знал». Но это не было просто случайной фразой, напевом или скандированием. Это был крик, мощный и… отчаянный. Это был ор, повторяющийся снова и снова. Чёрные врата очень чётко обозначили, насколько важны эти слова. Вопрос жизни и смерти. Так что можешь сколько угодно повторять, что я не хочу этого знать, но само испытание говорит мне обратное. Рубиновый колодец каким-то образом залез мне в голову, чтобы я загадал правду. Чёрные врата показали мне, как я пожалею, если не узнаю чего-то перед своей смертью. Даже ответом на загадку была правда. И я уверен, больше, чем в чём-либо ещё, что та самая правда, которая мне нужна, есть у тебя. Ты хранишь её. Я знаю, что это так.

Тяжело выдыхаю и снова набираю воздух в лёгкие.

Она смотрит на меня, не моргая.

— Я храню много правды, — шепчет она. — Правды, которую никто в мире не должен знать.

— Кейлин, — давлю я.

Она закрывает глаза, и я вздрагиваю при виде блаженства на её лице. Ей нравится, когда я зову её по имени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И снова возникает это головокружительное чувство. Нет. Нет, между нами ничего нет и быть не может. Мы союзники до тех пор, пока снова не станем врагами. Большего я не допущу.

— Пожалуйста.

Она качает головой. По её правой щеке бежит слеза.

— Что ты хочешь знать?

Я втягиваю носом воздух, зная, что ответ мне не понравится. Зная, что возненавижу её ещё сильнее, чем раньше… И, может, это даже хорошо. Да, это не должно причинить больше боли, чем уже причинило.