Потерянная - Марго Генер

Из глаз потекло горячее. Мокрая дорожка проползла по носу и повисла тяжелой каплей на кончике. Я горько всхлипнула и вытерлась о плечо, оставив на коже грязные разводы от пыли.

Несколько минут я просто сидела и ревела, как самое никчемное существо в мире. Потом, видимо, влага кончилась, осталось только шмыганье носом.

В конце концов, это тоже надоело. В районе солнечного сплетения вспыхнуло, в порыве гнева я ударила коленкой пол. В стороны разлетелись мелкие комочки глины.

– Сбегу, – произнесла я твердо.

Внимательно оглядев камеру, поняла – самостоятельно выбраться из-за железной решетки не получится. Даже ключ не смогу взять – наверняка ализариновый. Разве что выломать ненавистные прутья чем-то тяжелым…

Скрипнула лестница, я подняла голову и откинула со лба грязную прядь. На ступеньке стоит та же девочка с золотыми косичками и прижимает к груди тряпичную куклу.

Я замерла. В первый раз детеныша напугал даже звук моего голоса.

Девочка спустилась на пол и осторожно подошла к решетке. Только сейчас заметила ее неестественную худобу. Щеки впали, скулы острые. Из широкого выреза торчат ключицы, такие тонкие, что даже я переломлю одним пальцем. На ножках-палочках безразмерные кожаные сапоги. Только огромные живые глаза наблюдают с неприкрытым интересом.

Девочка поежилась и сильнее сжала куклу.

– Мама говорит, ты эльф, – проговорила она тонким голоском.

Малышка решилась подойти еще ближе. Переминается с ноги на ногу, робко жмется и все ближе подбирается к решетке. Я сотню раз пожалела, что связаны руки. Не побоялась бы ализариновой дряни. Обожглась бы, но шанс выбраться этого стоит.

На всякий случай потянула локти в сторону, но сухие веревки сильнее врезались в кожу. Я досадно выдохнула и проворковала, стараясь быть ласковой, насколько умею:

– Наверное, твоя мама права. Что еще она говорит?

Девочка опустила глаза и проговорила тихо:

– Что вы ненавидите людей. Если не буду слушаться, то придут злые эльфы, утащат в свое логово и заживо съедят.

Она замерла. Я задумалась – сама только что окольными путями выяснила, какое имею отношение к ним. Откуда мне знать, злые мы или нет и как поступаем с человеческими детьми. Мой маленький опыт подсказывает, что к людям вряд ли питаем глубокую привязанность.

– А ты слушаешься? – спросила я

Она неуверенно кивнула, я продолжила:

– Тогда тебе нечего бояться.

Я решила выведать о своем народе, пока она не поняла, что слишком много болтает. Взрослые агрессивны, а этот золотой одуванчик даже милый. Ресницы пушистые, глаза блестят. Если бы не широкий подбородок и короткие уши – могла бы за эльфенка сойти.

Приподняв затекшее колено, я спросила:

– Значит, в лесу живут эльфы?

Девочка задумчиво накрутила косичку на палец и чуть подалась вперед, пристально разглядывая меня.

– Да, – ответила малышка. – В лесу живут эльфы с длинными, как у тебя, ушами и красивыми лицами. Но это обман, на самом деле они нападают на деревни и забирают самых сильных.

Девочка нахмурилась, в совсем не детском взгляде немой укор и неприкрытая обида. Даже немного совестно стало – дети самые беззащитные у всех живых существ.

Я тряхнула головой, выбрасывая остатки сочувствия, и попыталась сложить четкую картинку. Из слов детеныша выходит, что я лесной монстр с милым личиком. Про личико даже старейшина упоминал. Краду детей и ем на обед.

Представила, как жарю на костре крошечное тельце, отрезаю кусок и кладу в рот. От омерзения передернуло.

Девочка осмелела еще больше.

– Мама однажды видела, как отряд эльфов напал на деревню, – проговорила малышка. – Она рассказывала, что лесные демоны налетели, как ураган, поймали брата и еще несколько человек. Посадили на единорогов, которые скачут быстрее ветра, и скрылись с ними в лесу.

Девочка замолчала, откровенно разглядывая мои уши. Я почти физически ощутила, как взгляд ползает по острым кончикам, и дернулась от раздражения – чувствую себя товаром на прилавке.

Девочка вздрогнула и отскочила назад. Я поспешила ее успокоить, боясь потерять единственного собеседника и информатора в одном лице.

– Пожалуйста, не бойся, – заверила я. – Ты в безопасности. Видишь, какие толстые решетки?

Малышка смерила недоверчивым взглядом прутья, через несколько секунд ее плечи снова расслабилась. Но больше приближаться не стала.

– Ты знаешь, где хранится ключ от клетки? – спросила я ласково.

Глаза девочки выпучились, пальцы крепче вцепились в куклу, она затаила дыхание.

Я торопливо проговорила:

– Если поможешь, обещаю, тебя никогда не украдут эльфы.

Про себя поежилась – соврала ребенку и даже глазом не моргнула. С другой стороны – на войне как на войне. Они ведь притащили меня, безоружную и растрепанную, посадили в клетку и готовят к позорной казни.

Девочка нахмурила лоб, губы надулись. Несколько секунд натужно сопела, наконец шумно выдохнула.

– Ключ у главного сторожа, – проговорила она тихо, но четко. – Он носит его на поясе и никогда с ним не расстается.

– Тьфу ты пропасть… – прошептала я.

Но девочка услышала и все же отшагнула к лестнице.

– Ты серая, – сказала она вдумчиво.

– Гм.

– Раньше серых не было, – продолжила она. – Только белые, как стены в амбаре.

Я покосилась на нее и сказала, больше для виду, потому что уже поняла – выбраться отсюда без ее помощи не выйдет:

– Может, в честь этого окажешь услугу?

Она вытаращилась еще сильней. Пока она хлопала ресницами, я быстро соображала, согласится ли принести ключ, если ее очень сильно попросить. Даже если получится выбраться из подвала, окажусь в середине деревни у всех на виду. Будет всего несколько секунд, чтобы добежать до поля, пока фермеры схватятся за оружие. Хотя я определенно быстрее их.

Вполне достойный шанс.

Я набрала побольше воздуха и подготовилась к длинной проникновенной речи.

– Малявочка, милая… – начала я.

Сверху донеслось громкое ржание, грохот копыт, раздались испуганные крики и звон металла. Из двери потянуло сквозняком, я принюхалась – легкий терпковатый запах похож на смесь дерева и гвоздики.

Шум с улицы усилился. Вопли людей утонули в конском топоте и металлическом лязге.

Глава 3

Девочка с ужасом замерла перед клеткой, боясь шевельнуться. Маленькие ручки вцепились в куклу так, что побелели костяшки, глаза выпучились и не мигают.

– Мама! – сдавленно пискнула она.

Малышка метнулась к лестнице, но у самых ступенек остановилась, перепуганно уставившись в проход. Потом отступила на несколько шагов и затравленно оглянулась на меня.

Грохот наверху усилился настолько, что в ушах зазвенело.

Я хаотично соображала, что говорить перепуганному ребенку. Обоняние рисует дикие картины. В голове мелькают образы, вижу, как фермеры падают под блестящими копытами, женщины прячутся в домах, на бегу хватая детей. Наездники яркие и непонятные.

Девочка затряслась как осиновый лист, голубые глаза заблестели от влаги. Она всхлипнула и метнулась к куче мешков в углу. Дрожащими руками проделала небольшое отверстие и протиснулась внутрь. Затем подтащила мешок с пола и заткнула проход. Теперь куча выглядит вполне натурально.

Я завистливо посмотрела на неприметную кучу – малышка нашла укрытие, а у меня в распоряжении лишь голые стены, земляной пол и смертоносная решетка.

Стянутые за спиной руки онемели настолько, что совсем перестала их ощущать. Безысходность накатила тяжелой волной и парализовала. Даже встать сил нет.

Я уронила голову и замерла в ожидании неизбежного.

Грохот раздался у самой двери, за ним последовал лязг металла и сдавленный крик. Я невольно повернулась, ожидая увидеть виновников заварухи. Напасть на фермеров могут только совсем отъявленные разбойники.

Воображение успело нарисовать суровых косматых людей, в звериных шкурах, с гигантскими топорами в руках, которыми они рассекают людей. За сражением, сидя на черной лошади, наблюдает предводитель – угрюмый, с клыками размером с ладонь. Борода свисает до самого живота, а из-под широких бровей блестят злые глаза…

На порожек ступила нога в высоком сапоге с витиеватыми узорами. Стройная фигура, не касаясь ступеней, пронеслась над лестницей и приземлилась на одно колено.

Внутри меня все взорвалось, сердце бешено заколотилось. Точно выскочит из груди, если так и останусь сидеть. Дыхание, как у птички, даже связанные руки задрожали.

– Эльф… – прошептала я. – Эльф во плоти… Какой белый.

Он выпрямился и быстро огляделся.

От высокой фигуры веет уверенностью и величием, грудь и плечи покрыты ослепительным металлом. Сверкающие мечи зажаты в ладонях, с лезвий срываются багровые капли и впитываются в пол. На лбу узкое кольцо с синим камнем. Длинные волосы настолько белые, еще чуть-чуть, и засветятся в полутьме подвала. Из этой копны торчат остроконечные уши, кончики нервно подергиваются.