Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Вячеслав Сизов

17 мая в Тересполь прибыла группа летчиков, а на аэродром в Воскшенице (вблизи Тересполя) было доставлено сто бомбардировщиков.

25 апреля из Болгарии в Восточную Пруссию прибыла 35-я пехотная дивизия.

В мае отмечено инспектирование частей германских войск в Восточной Пруссии и на территории Генерал-губернаторства и рекогносцировка в пограничной полосе высшими чинами германской армии.

5–7 мая Гитлер в сопровождении Геринга и Редера присутствовал на маневрах германского флота в Балтийском море, в районе Готтенгафен (Гдыня). В средних числах мая Гитлер прибыл в Варшаву в сопровождении шести высших офицеров германской армии и с 22 мая начал инспектирование войск в Восточной Пруссии.

Генералы германской армии производят рекогносцировки вблизи границы: 11 мая генерал Рейхенау – в районе м. Ульгувек (27 км восточнее Томашова и 9 км от линии границы), 18 мая генерал с группой офицеров – в районе Белжец (7 км юго-западнее Томашова, вблизи границы) и 23 мая генерал с группой офицеров производил рекогносцировку и осмотр военных сооружений в районе Радымно.

Во многих пунктах вблизи границы сосредоточены понтоны, брезентовые и надувные лодки. Наибольшее количество их отмечено на направлениях на Брест и Львов.

Продолжаются работы по устройству оборонительных сооружений вблизи границы, главным образом в ночное время.

Отпуска военнослужащим из частей германской армии запрещены.

Кроме того, получены сведения о переброске германских войск из Будапешта и Бухареста в направлении границ с СССР в районы Воловец (Венгрия) и Сучава – Ботошаны (Румыния).

Основание: телеграфные донесения округов.

Народный комиссар

внутренних дел СССР

Берия

Рано утром в коридоре раздался голос Петровича: «Граждане пассажиры! Просыпаемся, скоро прибудем в столицу нашей Родины Москву». Вагон стал наполняться шумом открываемых дверей купе, шагов, разговоров.

Одевшись и приведя себя в порядок, задумался о планах на день. В Москве особо мне делать было нечего. Было только одно обстоятельство, ради которого стоило задержаться в городе, – письмо Сталину. Конспект заготовлен и лежит, но для его составления потребуется еще время, и не малое. Часов 8–10 минимум. Необходимо все как следует обдумать и вспомнить. Да и с личным делом стоило разобраться. Надо искать место, где остановиться и где не будут мешать.

Чтобы не светиться, можно поискать комнату в частном секторе, но близ Белорусского вокзала хорошую комнату не найти. Жилищная проблема не решена. Большинство населения живет в коммунальных квартирах с общей кухней и туалетом. Тишиной и спокойствием там точно не пахнет. Появившийся новый постоялец – событие неординарное, и ажиотаж будет обеспечен. Работать не дадут.

Остается только гостиница, как наиболее безопасный и законный способ отдыха и работы. Кроме «Националя», «Метрополя», «Гранд-Отеля» и «Москвы», других хороших гостиниц (с горячей водой, обслуживанием), по-моему, сейчас и нет. Хочется напоследок вкусить радости бытия. Лучше всего мне подходит недавно построенная «Москва», расположенная в шаговой доступности от Кремля, станции метро и магазинов. Насколько помню, в «Москве» размещали иностранцев, но немного. В основном там селили наших местных руководителей производств, депутатов, известных лиц, приглашенных в Кремль. Запрета на размещение иных лиц нет. Так что можно попробовать, ну, а не получится, буду искать другую. Только обязательно нужно взять такси, чтобы не обивать ноги в поисках.

Глава 3. Письмо Сталину

Поезд по расписанию прибыл на Саратовский (Павелецкий) вокзал. Открыв двери купе, через окно внимательно смотрел на надвигающийся город, стараясь найти знакомые с детства места. Город сильно отличался от того, что я знал. Все еще стояли полуразвалившиеся дома «Шанхая». Тем не менее город рос и строился. Везде виделись следы стройки. Двигались краны, по дорогам двигались грузовики и самосвалы…

Наконец, дав пронзительный гудок и стукнув буферами, поезд остановился. Дождавшись, пока поток пассажиров схлынул, я, подхватив багаж, вышел на перрон. На стоянке такси и остановке трамвая стояла куча народа. Поэтому я пошел на Садовое кольцо. Движение в городе было довольно активное. Примерно такое же, как в мое время в провинциальном городке в 8 часов утра воскресного дня. Двигались машины, трамваи, троллейбусы, конные повозки, автобусы, в том числе двухэтажные. Движение на перекрестках регулировали светофоры и сотрудники милиции в белых гимнастерках и шлемах. Мне удалось поймать такси – черную «Эмку» – такси «ГАЗ М-1». Машина шустро тронулась с места и влилась в транспортный поток.

До площади Свердлова добрались минут за двадцать. А что вы хотели, никаких пробок и заторов. Машина остановилась напротив входа в гостиницу. Дверь гостиницы мне любезно открыл одетый в отлично пошитую форму швейцар. В холле было прохладно и светло. Несмотря на ясный и солнечный летний день, здесь хрустальным светом горели люстры. За стойкой регистратуры стояло несколько очаровательных, необычно красивых, одетых в форменную одежду, мило улыбавшихся девушек, оформлявших гостей.

Нисколько не удивившись моей просьбе об одноместном номере, мне предложили люкс на пятом этаже. Я согласился, хоть и стоило это мне достаточно крупную сумму. Наверняка обычному советскому гражданину это было бы не по карману, но я себе мог позволить.

Все шло хорошо, даже слишком. Я расслабился. Доставшийся мне номер находился в той части здания, что выходила на Манежную площадь. Оформив документы и подхватив свои вещи, по привычке направился к лифту. Стоя у него, понял, что совершил грубую ошибку – не мог новоиспеченный лейтенант, ни разу не бывавший в этой гостинице, знать, где расположен номер и как к нему добраться, где находится лифт. Аккуратно осмотревшись, поймал на себе внимательный взгляд швейцара. Так, один прокол есть, и похоже, он вскорости будет отмечен в рапорте персонала. Жаль, что теперь не избежать пристального внимания. Но отступать нельзя – сделанного не воротишь. Буду надеяться на русское «Авось».

Отказавшись от услуг носильщика, поднялся на этаж. Здесь меня встретила администратор и несколько горничных. Поприветствовав и проверив карточку гостя, администратор направил со мной одну из горничных. Проводить и показать номер. Моим «Вергилием» стала молодая, моих лет, женщина по имени Таня. Добродушно улыбаясь, взяв ключ, пригласила следовать за собой. Пока мы шли по коридорам, Таня ненавязчиво и профессионально опросила меня – кто я, откуда, надолго ли здесь, цель приезда. На что я постарался полно ответить согласно легенде Седова.

Мой номер состоял из двух комнат: кабинета и спальни. Имелся раздельный санузел с большой и широкой ванной. Отделка номера поражала: в ней использовались ценные породы дерева, лепнина, мрамор, бронза, и в то же время он был какой-то теплый и уютный. Мебель, сделанная из мореного дуба. В шкафу нашелся встроенный сейф с кодовым замком. В кабинете стоял большой стол с мраморным письменным прибором и настольной бронзовой лампой с зеленым стеклянным плафоном. В ящиках стола находились писчая бумага и конверты. Горничная хорошо поставленным голосом рассказала, что на этаже есть парикмахерская, баня с бассейном и массажем, финская и турецкая сауны. Поесть можно в ресторанах и барах на 1-м и 3-м этажах или на крыше гостиницы, где расположился ресторан под открытым небом. При необходимости пищу можно заказать из ресторанов с доставкой в номер. Для этого нужно позвонить по телефону или обратиться к ней. С удовольствием я узнал, что, не выходя из гостиницы, можно оформить билет на поезд в любом направлении. О чем я тут же попросил Таню, отдав ей свой билет и деньги.

Оставшись один, я обошел и осмотрел номер, в том числе и для поиска «жучков». «Москва» пользовалась репутацией престижного отеля международного класса. Органы просто не могли не использовать такой шанс для наблюдения за постояльцами. Приборов для обнаружения «прослушки» у меня не было, но оставался опыт из прошлой жизни. Его я и использовал, исследуя комнаты. Существующие в этом времени микрофоны были достаточно громоздкими, и мест для их установки не так много. В известных для меня точках установки ничего не нашел. Или их не было совсем, или они были вмонтированы в стены, но без специальной аппаратуры найти их невозможно. В принципе ничего противозаконного я делать не собирался. Но береженого Бог бережет, а не береженого конвой.

Оставался еще возможный обыск моего багажа. Но здесь можно постараться избежать опасности. Просто к нему подготовившись. Надолго покидать номер я не собирался. Только для еды и закупки необходимого. По мере написания письма черновики уничтожу, сжигая в ванной. С готовым письмом расстанусь только у почтового ящика на Старой площади. Поэтому в сейф переместились черновик письма, лишние документы и оружие. Вещи из чемодана развесил в шкафу, а все деньги переложил в гимнастерку. Парадная форма, несмотря на все мои старания, помялась. Надо было подумать о приведении ее в порядок: погладить и почистить.