От чувства к чувству - Лисса Мэнли

Дженни, включив посудомоечную машину, спокойно спросила:

— Так что все-таки случилось?

Тай продолжал оттирать несуществующее пятно на столе.

— Ничего не случилось. Так, какую дозу инсулина вы сегодня ввели Морган?

Дженни подошла к нему.

— Я думаю, стол уже чистый, — сказала она, голос у нее был мягкий, почти нежный. Без всякого упрека она добавила: — Я понимаю, вы хотите сменить тему, но мне действительно надо знать, что случилось с мамой Морган, для блага самой же Морган.

Он резко выпрямился и впился в нее взглядом:

— Неужели?

Дженни, выдержав его взгляд, уверенно кивнула.

— Именно так. Ваша бывшая жена оставила не только вас, но и вашу дочку. И как няня Морган, я должна знать некоторые детали.

Таю было неприятно признавать правоту Дженни, но он понимал, что она права. Даже от одной мысли о том, что ему придется кому-то рассказывать об Андреа, Таю становилось не по себе. Но он действительно должен рассказать обо всем Дженни. Это оказалось проще, чем он думал.

Тай подошел к раковине и бросил туда губку.

— Андреа была не в восторге от того, что ей пришлось жить здесь. — Как ни старался, Тай не мог скрыть горечь, говоря это. — Даже после рождения Морган она стремилась каждый выходной вырваться в город, чтобы навестить друзей и прогуляться по магазинам. Я надеялся, что с рождением дочери все изменится. — Тай замолчал, покачав головой. — Но я был дураком. Потом выяснилось, что у Морган диабет и за ней нужен постоянный уход. Андреа сказала, что она не может и не умеет обращаться с больными детьми и что ей нужна свобода. Вскоре она уехала, и больше я ее не видел.

Дженни несколько секунд молчала, а потом едва слышно сказала:

— Она, что же, сбежала от вас?

Эти слова были равносильны удару в солнечное сплетение.

— Черт возьми, — выпалил Тай, сжав кулаки, — это ведь не шутки, я же не монстр какой-нибудь, чтобы от меня сбегать!

Дженни дружески тронула его сильную, мозолистую руку:

— Нет, нет, я неправильно выразилась. Просто мне сложно поверить в то, что женщина способна оставить своего ребенка и мужа ради магазинов и друзей. — Дженни глубоко вздохнула, чувствуя, что ее голос дрожит. — Я потеряла своего мужа, и мне, как вдове, непросто понять, как можно добровольно отказаться от семьи. Я выбрала неправильные слова… У меня это в голове не укладывается… Отказаться от своего ребенка… Невероятно…

Тай чуть успокоился, приступ его гнева поутих.

— Я понимаю, — наконец сказал он. — Извините, что я так отреагировал.

— Не стоит извиняться. Сложно реагировать по-другому, когда раны еще свежие, не так ли?

— Да, — медленно кивнул Тай. — Хотя я не хочу считать себя раненым.

— А я с этим смирилась, — Дженни повесила полотенце на крючок. — Смерть Джека нанесла мне такую глубокую рану, что я не знаю, заживет ли она когда-нибудь.

Это заявление удивило Тая. Такая красивая, умная женщина и…

— Вы хотите сказать, что не собираетесь больше выходить замуж? — ответ на этот странный и слишком откровенный вопрос вдруг показался Таю очень важным.

Дженни ответила не сразу. А когда заговорила, голос ее был тих и печален:

— Вы все правильно поняли. Я любила и потеряла свою любовь. И не хочу, чтобы такая боль повторилась.

Расставляя стулья вокруг стола, Тай обдумывал ее слова. Такая красивая женщина — и будет всю жизнь одна?

Это печально. Забавно, себя он мог представить одиноким всю оставшуюся жизнь, а Дженни и одиночество казались ему несовместимыми.

— Я могу про себя сказать то же самое, — признался он. — Я тоже не хочу больше жениться, чтобы не переживать снова боль расставания.

Дженни, улыбнулась:

— Кажется, у нас с вами много общего.

В этот момент из комнаты донесся крик Авы, которая звала посмотреть на забавную собачку в телевизоре.

Тай жестом предложил Дженни пройти в комнату.

Когда она ушла, он задумался над тем, как схожи их истории. Они оба потеряли любимых, и оба не хотели больше терзать измученное сердце. Он понимал ее чувства, и она понимала его состояние.

Тай вдруг осознал, что, вопреки голосу разума, его начинает привлекать новая няня Морган.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На следующий день — а он был солнечный и ясный — Дженни сидела на скамеечке во внутреннем дворике, наблюдая за девочками, играющими в песочнице. Она была спокойна, потому что двор был огорожен забором и дети не смогли бы убежать в ту часть ранчо, где находиться было небезопасно. Сэм и Тай продумали все до мелочей. Через несколько минут она собиралась отвести малышек в дом, чтобы они немного поспали. И так как сама Дженни почти не спала ночью, думая о голубоглазом ковбое, то тоже была бы не прочь вздремнуть. Дженни думала о Тае не только ночью. Все утро, занимаясь с детьми, она не могла избавиться от мыслей о нем и его судьбе. Жена бросила их с Морган. Это никак не укладывалось в ее голове. Как это, должно быть, больно, когда тебя предает любимый человек. Дженни знала, что значит потерять, и не понимала, как можно сознательно бросить свою семью. Даже если женщина не любит больше своего мужа, как она может бросить ребенка? Дженни не могла найти оправдания поступку жены Тая. Но что Дженни хорошо понимала, так это ту боль, которая омрачала жизнь Тая. Здесь у них действительно схожие ситуации. И они оба не желали снова создавать семью. Тогда почему же Дженни так взволновалась? Она определенно начала чувствовать в Тае опасность для себя. Успокаивало только то, что Тай мало времени проводил дома. От тревожных мыслей Дженни отвлек визг Авы, которая с кроликом в руках убегала от Морган. Но Морган, которая была старше и ловчее, быстро догнала девочку и выхватила из ее рук зверушку. Ава заплакала и села прямо на землю.

— Мой кролик! — кричала Морган, убегая.

Дженни вздохнула и встала. Пора было укладывать девочек спать. Дженни взяла Аву за руку, потом позвала Морган и, тоже взяв ее за руку, повела в дом. Девочки устали, и Дженни не стоило больших усилий переодеть их и уложить в кроватки. Да и уснули они быстро. Решив тоже немного вздремнуть, Дженни сначала пошла на кухню, чтобы выпить стакан воды. Когда Дженни выходила из кухни, в гостиную ворвался Дасти. Лицо у него было красным, он запыхался, его ковбойская шляпа была сдвинута набок.

— Где Сэм? — прокричал он. — Критическое положение!

У Дженни подкосились ноги, она интуитивно почувствовала, что случилось что-то страшное.

Прежде чем Дженни смогла что-либо ответить, появился Сэм.

— Я здесь. — Лицо его было мрачнее тучи. — Что он сделал на сей раз?