Гильдия убийц - Личия Троиси

— Мне надо было помочь маме… А вы-то что делали?

— Мы играли в войну, — ответил Матон и кивнул на деревянные мечи.

— А что будем делать сегодня днем?

— Ловить рыбу, — изрек Горнар, — мы поставили удочки в укромном месте.

Укромным местом был грот за рекой. Там они обычно прятали свои трофеи. Это были съестные припасы, утащенные с полей или из погребов, и разные странные находки, даже длинный проржавевший меч — видимо, воспоминание о Великой Войне.

— Ну, так чего же мы ждем?

Они разделились на две группы, чтобы поспорить, кто выловит больше рыбы. Пат и Дубэ — вместе, третий с ними — Матон. Дубэ это показалось просто невероятным: сбывается ее сон.

Весь день они только и возились с лесками, крючками и червяками. Дубэ притворилась, что испытывает безумное отвращение к червякам — только чтобы Матон помог ей.

— Они не такие уж и уродливые, — сказал мальчик, беря одного червяка пальцами и показывая его Дубэ, но девочка не обращала на него внимания, она смотрела в зеленые глаза Матона, который вдруг показался ей самым красивым мальчиком на свете.

Дубэ была большим знатоком рыбной ловли, она часто ходила на рыбалку со своим отцом, но сейчас делала вид, что ничего не понимает в этом деле.

— Дергает, мне эту рыбину не удержать, — громким шепотом сокрушалась она, и Матону приходилось идти ей на помощь, ухватившись за удочку рядом с руками Дубэ. Девочке казалось, что она видит это во сне: если уже в первый день все пошло так хорошо, то к концу лета ей, может быть, удастся поцеловать Матона и, кто знает, даже стать его невестой.

Незадолго до заката солнца все трое пересчитали свой улов: две жалкие уклейки, пойманные Пат, три уклейки и одна форель у Дубэ, маленькая зубатка у Матона.

Нечего и думать о сравнении с другой группой: Горнар сжимал в руках двух чудесных форелей, Ренни и Самс выловили каждый по зубатке да еще с десяток уклеек.

— Ясное дело, когда с нами наш главный… — сказал Самс.

Горнар сказал Дубэ, что теперь ее очередь класть удочки на место.

— Ты проиграла и к тому же поздно пришла сегодня. Отдавай долг.

Недовольная Дубэ отправилась в грот, нагруженная удочками и банкой с червями. Небрежно положила их и собралась выходить. И тут вдруг что-то привлекло ее внимание: сероватый отблеск на выступе скалы. Она подошла, чтобы разглядеть. И замерла.

Это была маленькая змейка. Змейка, которой в ее коллекции не было. Мертвая. Но отлично сохранившаяся. На красивом стальном тельце — черноватые полоски и одна — вокруг шейки. Дубэ бесстрашно протянула руку и осторожно взяла змейку. Она была маленькая, но Дубэ знала, что эти змеи могут быть длинными, в полтора локтя.[1] А эта — самое большее в три пяди.[2] Но в любом случае это была великолепная добыча.

— Смотрите, что я нашла, смотрите! — громко закричала Дубэ, возвращаясь к ребятам.

Друзья окружили ее и, возбужденно галдя, стали разглядывать змею.

Пат была немного разочарована, ей эти существа не нравились, но у мальчишек блестели глаза.

— Это — ожереловый уж, мне о нем говорил отец. Сколько я его искала…

— Отдай мне.

Слова Горнара были для нее как ушат холодной воды. Дубэ посмотрела на него, ничего не понимая.

— Говорю же, отдай мне.

— Почему это?

— Потому что я выиграл на рыбалке и мне причитается награда.

Тут вмешалась Пат:

— Мне кажется, о награде мы не договаривались… Мы просто так соревновались.

— Я тебе говорю, — процедил мальчишка сквозь зубы. — Отдай мне.

— Даже и не подумаю, это я ее нашла, и она моя!

Дубэ отвела руку, сжимающую змейку, подальше от Горнара, но мальчишка схватил ее за руку и сжал запястье.

— Пусти, мне больно! — закричала Дубэ и вырвала руку. — Она моя! Для тебя это всего лишь забава, а у меня — коллекция!

— Меня это не интересует. Я — главный.

— Нет!

— Если ты не отдашь мне ужа, я так тебя отколочу, что ты завтра и не высунешься из дома.

— Неужели? Разве ты не знаешь, что со мной этот номер не пройдет?

Этого Горнар стерпеть не мог и кинулся на Дубэ с кулаками, но Дубэ бросилась ему в ноги и яростно вцепилась зубами в его икру. Уж упал в траву. Дубэ и Горнар катались по земле, он таскал ее за волосы, так что девочка заплакала, но Дубэ не уступила. Она продолжала его кусать, и теперь они оба плакали: от ярости и боли; ребята вокруг громко кричали.

Они скатились на берег реки и дрались уже на отмели, где в тело впивались острые камни. Горнар сунул голову Дубэ в воду. Он то опускал, то вытаскивал ее из воды. Воздуха не хватало, а рука Горнара крепко держала ее за волосы.

Она сделала последнюю отчаянную попытку вырваться и теперь сама навалилась на Горнара. Дубэ сделала это инстинктивно. Несильно ударила мальчишку по голове и повалила его на землю. Этого удара хватило. Тут же пальцы Горнара выпустили ее волосы. Его тело еще какое-то мгновение оставалось оцепеневшим, а потом обмякло.

Внезапно Дубэ почувствовала, что освободилась, но ничего не могла понять. Она остановилась, сидя верхом на мальчишке.

— Боже мой… — пробормотала Пат.

Кровь. Струя крови окрасила воду реки.

Дубэ будто парализовало.

— Горнар, — звала она его. — Горнар, — крикнула она еще громче, но он не ответил.

Ренни отшвырнул ее от Горнара и бросил на траву. Самс поднял Горнара и оттащил его от воды, на берег. Он тряс его, все громче и настойчивее звал. Но Горнар молчал. Пат горько заплакала.

Дубэ посмотрела на Горнара. То, что она увидела, навсегда запечатлелось в ее памяти: широко открытые глаза, застывшие, суженные зрачки. Безжизненные глаза, которые, не мигая, смотрели на нее. И обвиняли ее.

— Ты убила его, — закричал Ренни. — Ты убила его!

4

ОСОБАЯ РАБОТА

Дубэ два дня сидела дома. Она была слишком неосторожной, ведь знала наверняка, что в Макрате видели нескольких убийц Гильдии. Должно быть, ее все еще искали. Но она хотела немного передохнуть.

За два года она ни разу здесь не останавливалась. Она побывала в Земле Моря, потом — в Земле Воды и еще — в Земле Ветра. Когда Дубэ решила вернуться наконец в Землю Солнца, она сделала это скрепя сердце.

Это была не только ее родная земля, но и место, где все кончилось, или началось, в зависимости от точки зрения.

Она устала скрываться: чем дальше, тем больше ей казалось, что во Всплывшем Мире уже нет такого отдаленного места, где она могла бы чувствовать себя в безопасности. Не только Гильдия преследовала ее, были и другие проблемы. Так случилось, что эти два дня ее мучили воспоминания. И всему причиной — вынужденное безделье. Пока она готовилась к очередной вылазке, мозг ее был занят, бездействие же изматывало. В такие дни к ней приходило чувство одиночества и, что еще хуже, возвращались тягостные воспоминания.