Речные заводи (том 1) - Най-ань Ши

Гао Цю играл на духовых и струнных инструментах, умел петь и плясать, фехтовал, боролся, жонглировал, занимался стихоплетством и сочинял песнопения. Что же касается таких достоинств, как любовь к людям, справедливость, благопристойность, мудрость, верность, благородство поведения, преданность и совесть, то в этом он был далеко не силен. Гао Цю знался со всякими бездельниками как в самом городе, так и в его предместьях. Он завязал дружбу с приемным сыном одного богача и стал помогать ему транжирить деньги. Ежедневно они кутили в различных непристойных местах.

Отец этого молодого человека подал жалобу в суд. Судья приговорил Гао Цю к двадцати палочным ударам и ссылке в отдаленные места, а также строжайше запретил жителям столицы принимать его в своих домах и кормить. Оказавшись в тяжелом положении, Гао Цю вынужден был отправиться в город Линьхуай, что находится к западу от реки Хуай, и там нашел приют у содержателя игорного дома по имени Лю Шицюань. Всю свою жизнь этот Лю окружал себя разного рода пройдохами, которые стекались к нему со всех сторон, кормил и содержал их. Вот Гао Цю и нашел себе приют у этого Лю и прожил у него три года.

В скором времени Сын неба, император Чжэ-цзун, посетивший южные владения и весьма довольный своей поездкой, объявил помилование всем преступникам. Гао Цю, живший в то время в Линьхуае, также был прощен и задумал возвратиться в Восточную столицу.

У картежника Лю Ши-цюаня был в Восточной столице родственник аптекарь Дун Цзян-ши, который торговал лекарственными снадобьями около Золотого моста. Лю Ши-цюань сделал Гао Цю кое-какие подарки, дал немного денег, вручил письмо этому аптекарю и сказал, чтобы по приезде в Кайфын он обратился к Дун Цзян-ши и остановился у него в доме. Простившись с Лю Ши-цюанем и взвалив свой узел на спину, Гао Цю отправился обратно в Восточную столицу. Направившись сразу к Золотому мосту, он зашел к аптекарю Дуну и вручил ему послание приятеля. Взглянув на Гао Цю и прочитав письмо, Дун Цзян-ши стал раздумывать: «Как же мне поступить с этим молодчиком? Будь он порядочным и честным малым, можно было бы сделать его своим человеком в доме и он мог бы научить моих детей чему-нибудь хорошему. Но ведь он якшался с бездельниками, сам не заслуживает никакого доверия, да к тому же совершил преступление и был выслан. А ведь известно, что застарелые привычки трудно искоренять. Если я оставлю его в своей семье, он научит детей недоброму, если же я не приму его – обижу моего родственника».

Ему пришлось сделать вид, что он очень рад Гао Цю, и на первое время оставить его у себя. Гао Цю прожил у аптекаря более десяти дней, и каждый день хозяин угощал его вином и различными вкусными кушаньями. Наконец, Дун Цзян-ши нашел выход. Он подарил Гао Цю новую одежду, вручил ему письмо и сказал:

– Светильник в моем скромном доме слишком тускло светит, чтобы освещать ваш жизненный путь. Боюсь, что, живя у меня, вы обманетесь в своих надеждах, и потому я хочу рекомендовать вас в дом ученого человека по имени Су. Со временем вы сможете там прославиться. Что вы думаете об этом?

Гао Цю это предложение очень понравилось, и он поблагодарил Дун Цзян-ши. Аптекарь вручил письмо своему слуге и приказал проводить Гао Цю в дом ученого Су. Привратник доложил хозяину дома, и тот вышел навстречу гостю. Узнав из письма, кто такой Гао Цю и каково его прошлое, он подумал: «Что же я буду с ним делать? Может, все-таки помочь ему?.. Пошлю-ка я его в дом императорского конюшего Ван Цзинь-цина, и он будет служить у него в свите. Народ называет конюшего сановником Ваном, и он любит людей такого сорта». Приняв это решение, ученый Су тут же написал Дуну ответ и оставил гостя у себя на ночлег. А на следующий день он составил письмо и приказал своему слуге проводить Гао в дом императорского конюшего. Этот сановник был женат на сестре императора Чжэ-цзуна и приходился зятем императору Шэнь-цзуну. Ван Цзинь-цин питал слабость к людям, подобным Гао Цю, и приближал их к себе. Молодой человек понравился ему с первого взгляда. Конюший тотчас написал ответ ученому и оставил Гао Цю в своей свите. С этого момента счастье улыбнулось Гао Цю, и он стал своим человеком в доме сановника.

Древняя мудрость гласит: «Разлука отчуждает людей, совместная жизнь – сближает».

Однажды, в день своего рождения, Ван Цзинь-цин приказал домашним устроить пир в честь шурина Дуань-вана, одиннадцатого сына императора Шэнь-цзуна и младшего брата императора Чжэ-цзуна. Дуань-ван был умным и изысканным человеком. Он хорошо знал таких людей, как Гао Цю, помогал им, ему нравился их образ жизни. Нет надобности упоминать о том, что Дуань-ван умел играть на духовых и струнных инструментах, увлекался шашками, был прекрасным каллиграфом, недурно рисовал, пел и танцевал, а также был отличным игроком в мяч.

Стол во дворце Ван Цзинь-цина был уставлен всевозможными яствами. Хозяин попросил своего гостя Дуань-вана занять почетное место, а сам сел против него, чтобы вместе с ним пировать. После того как их дважды обнесли угощением и они выпили по нескольку чашек вина, князь Дуань встал из-за стола, вышел оправить свою одежду, а затем прошел в библиотеку, чтобы немного отдохнуть. Здесь на письменном столе он увидел два пресса для бумаги в виде львов, вырезанных из белой яшмы. Львы были прекрасно выточены, изящны и красивы. Дуань-ван взял их в руки и, любуясь изображением животных, произнес:

– Какие замечательные вещицы!

Заметив, что яшмовые львы понравились князю, Ван Цзинь тотчас же ответил:

– Имеется еще подставка для кисточек в виде дракона, выполненная тем же мастером. Сейчас ее здесь нет, но завтра ее принесут, и я подарю вам весь прибор.

Князю Дуаню были приятны слова Ван Цзинь-цина, и он сказал:

– Благодарю вас за вашу любезность. Я полагаю, что подставка для кисточек сделана еще искуснее?

– Завтра мне доставят эту подставку, – повторил Ван Цзинь-цин, – и я пришлю вам весь прибор во дворец. Тогда вы сможете сами судить, какова она.

Князь Дуань еще раз поблагодарил хозяина, и они возвратились в зал, где пировали до позднего вечера, и разошлись, когда уже изрядно выпили. Князь Дуань отбыл к себе во дворец. На другой день Ван Цзинь-цин уложил оба пресса из белой яшмы и подставку для кисточек в маленькую золотую шкатулку, завернул ее в желтый шелк, приложил почтительное письмо и приказал Гао Цю отнести все это князю. Гао Цю, взяв шкатулку и спрятав письмо за пазуху, отправился во дворец и попросил привратника доложить о нем. Вскоре вышел слуга князя и спросил Гао Цю:

– Откуда вы прибыли?

Гао Цю с поклоном отвечал:

– Ваш нижайший слуга прибыл из дворца главного конюшего. Я послан со специальным поручением передать эти подарки князю.

Тогда слуга сказал:

– Князь Дуань сейчас во внутреннем дворе, он играет с детьми в мяч. Пройдите туда.

Гао Цю учтиво обратился к слуге:

– Hе будете ли вы любезны указать мне дорогу?

Слуга проводил его до ворот внутреннего двора и Гао Цю увидел там Дуань-вана. Hа голове у него была мягкая шелковая повязка, а сам он был в халате, расшитом фиолетовыми драконами, и опоясан двойным поясом – военным и гражданским. Полы его халата были подоткнуты за пояс. На ногах у него были сапоги, расшитые золотыми фениксами. Он играл с детьми в мяч. Гао Цю, не осмеливаясь нарушать игру, выжидающие остановился позади свиты. И счастье снова улыбнулось Гао Цю. Мяч подскочил высоко над землей, и князь Дуань не сумел его поймать. Тогда Гао Цю, заметив, что мяч летит в его сторону, внезапно осмелел и, выкинув вперед ноги наподобие ножниц, направил мяч прямо князю Дуаню. Князь был приятно поражен и спросил:

– Кто ты такой?

Гао Цю выступил вперед, встал на колени перед сановником и сказал ему:

– Ваш нижайший слуга состоит в свите главного конюшего Ван Цзинь-цина. По приказанию своего господина я имею счастье доставить вам, высокочтимый князь, изделия из яшмы, которые мой хозяин посылает вам вместе с этим письмом.

Выслушав почтительную речь Гао Цю, князь Дуань засмеялся и сказал: