Пожиратели - Валерия Гуляева

– Товарищ майор, могу я отправиться домой? – даже по голосу было слышно, что Семакин измотан.

– Времени тебе до десяти вечера. После этого двери общежития закрываются. Подойди к консьержке и убедись, что вернулась именно Иваниченко и ты ничего не перепутал. Только потише там давай, без лишних телодвижений. И значком не свети, понял?

– Так точно, Александр Евгеньевич. Доложу в 10 как обстоят дела, – сказал Семакин и отключился.

А Коренев устало откинулся в кресле и посмотрел на карту на стене. А потом встал, взял со стола горсть булавок с цветными шляпками и стал втыкать в испещренное разноцветными линиями полотно – по одной на каждый труп. Системы не было никакой. Все адреса были разбросаны по участку абсолютно хаотично.

– Возможно, стоит проверить другие участки… – прошептал он себе под нос и решительно направился в кабинет к начальнику.

Начальник охотно согласился передать все подобные дела под его ответственность – Коренев был у руководства на хорошем счету, да и глупым не слыл, чего нельзя было сказать о доброй половине его сослуживцев.

«Вот поэтому ты никогда не найдешь себе жену» – сказал майору начальник, когда тот выходил из его кабинета.

«Есть у меня жена, – пробурчал тогда Коренев сам себе под нос, – моя работа… я женат на работе» – и сам же поежился от столь верной формулировки.

Семакин отзвонился как положено и Коренев отправил его домой. Да и ему самому не помешал бы отдых, но майору всё еще не давала покоя карта. На ней добавилось ещё с десяток красных точек.

Даже самые матерые маньяки имели свои пристрастия: пожилые богачи, худые, толстые, молодые, убивали рядом со своим районом или в соседнем парке. А тут единственным сходством был возраст убитых и инсульт, да и из квартир ничего не пропадало, хотя степень зажиточности была совершенно разной. При осмотре места преступления не было отмечено ни явных признаков борьбы, ни следов присутствия постороннего на месте преступления, ни вывернутых наизнанку шкафов. Даже деньги и драгоценности в паре случаев оставались лежать на видных местах – воры точно заметили бы. Настолько хаотичных убийств Кореневу расследовать ещё не доводилось.

– Ну не верю я, что их убили собственные глюки! – Коренев швырнул в стену чашку с недопитым кофе и та разлетелась на несколько кусочков.

– Александр Евгеньевич, с вами всё в порядке? – дверь приоткрылась и в кабинет заглянула Инна.

– Почему ты еще на работе? В участке еще кто-нибудь есть? – майор оценивающе оглядел тонкую фигурку секретарши и отвернулся, подивившись свои мыслям.

– Уборщица, в соседнем крыле в окнах горит свет, – Инна пожала плечами, – не знаю, может ещё кто-то.

– Вы не хотите помочь мне?

Девушка зашла в кабинет и прикрыла за собой дверь, защелкнув замок изнутри:

– Какого рода помощь вам нужна, Александр Евгеньевич?

После этой фразы Коренев уже мало что соображал. Даже хроническая усталость на этот раз не смогла ему помешать.

Мужчина медленно подошел к девушке и, щелкнув выключателем за её спиной, впился губами в её пухлые губки. Руки скользили по высокой груди, пытаясь нащупать молнию на блузе. Инна неожиданно навалилась на Александра всем телом, толкая его в сторону стола, на ходу расстегивая пуговицы его голубой форменной рубашки. Блуза через несколько секунд уже лежала на полу, обнажив округлую грудь, туго стянутую черным кружевным бельём. Она некоторое время постояла так, давая мужчине полюбоваться своим телом, которое освещал лишь свет дворовых фонарей сквозь жалюзи, и в следующую секунду их тела слились в приступе какой-то дикой, животной страсти. Он повалил её прямо на пол, срывая остатки одежды, впиваясь в разгорячённую плоть с диким неистовством, оставляя синяки и кровоподтеки.

Она стонала, извивалась в его объятиях, но отвечала со всей страстностью, на которую была способна. А он осыпал её лицо и шею поцелуями, двигаясь все быстрее и отрывистее, стараясь проникнуть в неё еще глубже. В последнюю секунду она впилась в его спину ногтями, оставляя глубокие царапины, и оба почувствовали это – словно взрыв, обжигающий их изнутри и разливающийся по всему телу сладким пульсирующим теплом, лишающий рассудка и последних сил.

После они ещё долго лежали на полу. Она – прильнув к его груди. И он – гладя её мягкие, слегка вьющиеся, белокурые локоны.

Домой они попали далеко за полночь.

2

– Здравствуйте, я хотел бы попасть в деканат.

– А вы, собственно, кто? – женщина под сорок сидела в кабинке на входе и проверяла пропуски у всех, кто пытался попасть в здание института. – Я вас не помню. Да и на студента вы не похожи.

Коренев аккуратно достал удостоверение и показал его в окошко. Женщина сразу поменялась в лице и стала бормотать что-то невнятное.

– Я вас прошу, не поднимайте паники. Мне просто нужно поговорить с деканом одного из факультетов. Вы можете мне помочь? – полицейский еще некоторое время помолчал, а потом, так и не дождавшись ответа, сам нажал кнопку открытия турникета. – Благодарю за помощь! – только и смог произнести он, глядя на недоумённое выражение лица охранницы.

Декан заочного факультета медицинской оптики всё-таки была в институте, но Кореневу понадобилось почти сорок минут, чтобы её отыскать. Им оказалась уже пожилая женщина – лет пятидесяти на вид, порядком поседевшая, но довольно бодрая.

– Простите! Подождите, пожалуйста! – полицейский остановился в нескольких шагах от обернувшейся на зов женщины. – Меня зовут Александр Евгеньевич, – сказал он, подходя ближе и протягивая руку для приветствия, – не могли бы вы мне уделить несколько минут? – он вытянул уголок удостоверения из нагрудного кармана рубашки, давая понять, что не простой посетитель.

Женщина некоторое время оценивающе рассматривала мужчину, а потом просто кивнула, давая понять, чтобы тот шел за ней.

В кабинете она устало и совсем по-домашнему плюхнулась в кожаное кресло и сняла очки:

– Могу я взглянуть поближе на ваш документ?

– Конечно, – Коренев протянул полицейское удостоверение декану. Та некоторое время внимательно изучала его, а после тяжело вздохнула и заговорила:

– Вы, видимо, по делу Настеньки Захарчук?

– Возможно. Конечно, да. Я по делу Анастасии.

Женщина не заметила его замешательства и продолжила:

– Я Мария Павловна Рябчина, кстати. Здравствуйте.

– Очень приятно. Александр Евгеньевич Коренев, майор полиции.

– Я помню! – небрежно отмахнулась декан. – Так что конкретно вас интересует? – она посмотрела на него измученным взглядом.

– Да, собственно, всё, – Коренев развел руками, – мне только передали её дело и я хотел бы получить информацию из первых рук, так сказать.

– В больнице она сейчас. Врачи сказали, что не могут ей помочь, так как видимых причин её состояния они не находят. По всем показателям – Настя полностью здорова.

– В какой она сейчас клинике? Могу я с ней поговорить?

– Не уверена, что она чем-то будет вам полезна. На Июльских днях она. Практически не реагирует на окружающих. – Мария Павловна вздохнула.

– В деле упоминается, что она находится на лечении, но ничего не сказано о психиатрической больнице, – Коренев удивленно вскинул бровь.

– Ох, это не моя работа, товарищ полицейский. Что-нибудь ещё?

– Да. Не могли бы вы мне объяснить, почему ваши студенты посреди учебного года разъезжают по заграницам? – полицейский пытался уловить хоть что-то для себя в реакции женщины, но та лишь пожала плечами:

– Вы о группе заочников, так?

Майор кивнул.

– То, что они заочники, говорит само за себя. Они вольны выбирать, как посещать занятия. В данном случае все вернулись вовремя, занятия посещали исправно, задания получали тоже. К практике приступили тоже все, кроме Насти, конечно же. Только она не отчиталась и я решила выяснить, что с ней. Я ведь куратор группы, – Мария Павловна вытёрла лоб платком, – за первый день практики не отчиталась только Настя. Кто же знал, что она из-за простого насморка загремит в психушку! Простите. Я немного не в себе, – декан постаралась выровнять голос.

– Ничего страшного. Я понимаю. Еще пара вопросов. Больше ни у кого из ваших подопечных не наблюдается схожих симптомов?

– С Настиными? Нет, что вы! Разве что немного приболели несколько человек. Но это и не мудрено, в такую-то жару все сидят под вентиляторами и кондиционерами, вот и простужаются.

– Не могли бы вы написать их имена? Это может оказаться важным.

Коренев проговорил с женщиной еще около получаса, пытаясь как-то утешить и успокоить, но у самого внутри нарастало странное чувство тревоги.

Всё было слишком туманно. По крайней мере, для него.

– Алло, Сергей, мне нужно, чтобы ты подъехал кое-куда. Не афишируй особо. Да, и прихвати с собой Инну, – Коренев назвал адрес психиатрической клиники города и отключился.