Лицом к лицу - Виктория Витус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но лет через восемь настал-таки чудесный день — и я сменила школу на областной отдел народного образования.
Утром, собираясь на новю работу, кручусь перед зеркалом старательно прихорашиваясь — подкрасила глазки, подначесала челку. Достала губную помаду и тут муж, недовольно взиравший на мои сборы, в ярости произносит:
— Ты что, думаешь очень хороша собой? Да на тебя ни одна собака ногу не задерет, а мужик так и подавно не посмотрит! — я так и села у зеркала — со слезами на глазах…
Впрочем, он всегда был таким — пока кого-нибудь из домашних до слез не доведет — не успокоится.
Зато график работы нашего отдела кадров оказался восхитителен. Самое главное — вовремя вбежать в кабинет, сесть на свое рабочее место и преданно взглянуть в глаза заглянувшей заведующей Раисе Ильиничне — мол, вот она я, уже здесь! Когда за начальством закроется дверь, можно спокойно достать косметичку, приладить к стопке бумаг на столе маленькое зеркальце и подправить свою внешность — мазнуть еще раз тушью по ресничкам, припудрить носик — готово.
Теперь приступаю к работе — напишу приказ о назначении Савельева В.П. преподавателем биологии в Иловлинскую среднюю школу, потом спущусь в архив — поищу в огромных коробках документы Ивана Сергеевича Лежнева — директора сто восьмой школы.
— Собираюсь на пенсию, — пришел он вчера, — сделай выписку о зарплате, — а сам смотрел печально — видно неохота выходить на пенсию!
— Зарплату показывать ту, что на самом деле, или увеличить раз в пять? — попыталась разрядить обстановку я.
— Все шутишь, легкомысленное ты создание, — невесело усмехнувшись, махнул рукой тот.
Незаметно подошел обед — целый час свободного времени — можно сбегать в соседний магазин за котлетами или в парикмахерскую — подправить маникюрчик. А к концу рабочего дня, эдак часов в пять, пошлем гонца в кулинарию за тортиком, и, свернув трудовую деятельность — на сегодня хватит! — дружно сядем пить чай. Житуха — класс!
— Кадры решают все! — этот лозунг приятного полноватого дядечки — директора Ольховской средней школы, приехавшего «добывать» недостающего физика, а может историка для своих учеников, и появившегося в дверях нашего отдела кадров с двумя сумками «даров», запомнился на всю жизнь.
— Как ты мог держать меня столько лет в школе? В школе, где каждый день — как на фронте — чуть зазеваешься, и урок сорван! Знал ведь, знал, как здорово работать не в школе, — в первый же день попеняла мужу, подыскавшему мне такое теплое место.
Потом, в сентябре, Ира отправилась в первый класс, и я по утрам наблюдала с балкона, как моя девочка переходит широкую дорогу.
Оказавшись на другой стороне, ребенок поворачивался и поднимал вверх руку — этот ритуал соблюдался свято. Долгие годы я махала деткам вслед — иначе настроение у них портилось на весь день. Пятиклассник Рома так однажды и сказал:
— Я сегодня весь день ходил грустный — ты не помахала мне с балкона.
Вот коровник…
Во второй половине дня мы с Иринкой учили русский язык. Третьеклассница сидела перед открытой тетрадкой и накручивала косичку на палец. Озорные лучи солнца, заполняя комнату, играли в её волосах, скользили по учебнику. Домашнее задание выглядело на первый взгляд совсем просто.
«Вот коровник у ворот коровы Милка и Наташка», — было написано в учебнике русского языка без единой точки — её предлагалось поставить самим. И мы начали.
Сначала я напомнила дочке, для чего нужны знаки препинания и привела классический пример: «казнить нельзя помиловать», где от постановки запятой в корне меняется результат, затем прочитала первый вариант нашего текста, голосом ставя точку:
— Вот. (Точка) Коровник у ворот коровы Милка и Наташка, — если написать так, то ничего не будет понятно — коровник, ворота и коровы валятся в одну кучу.
Дочка покачала головой: — Это нам не годится.
— Идем дальше, поставим точку после следующего слова:
— Вот коровник. У ворот коровы Милка и Наташка, — теперь все понятно: есть коровник, у его ворот стоят коровы — такой текст можно оставить, — ребенок понимающе улыбнулся, — но можно прочитать и по-другому:
— Вот коровник у ворот. (Точка) Коровы Милка и Наташка… — что получается теперь? — дочка развела руками.
— Правильно, коровник у ворот — это понятно, а вот коровы тогда что делают? — пожала я плечами, — То есть, должно быть продолжение фразы, но его нет, поэтому текст не вразумительный. Ирочка засмеялась — ей нравилось повторение фразы, каждый раз дающее иной результат.
Следующий вариант выглядел так:
— Вот коровник у ворот коровы. Милка и Наташка… — выходит вообще какая-то абракадабра — у коровы (!) есть ворота, рядом коровник, а Милка и Наташка вообще непонятно кто! — я показала руками «ворота у коровы», скорчив удивленную физиономию — дочка смеялась:
— Нет, здесь тоже ставить точку никак нельзя!
Но оставалось еще два варианта:
— Вот коровник у ворот коровы Милка. И Наташка… — Ирочка, понимая, что получилась очередная чепуха, звонко хохотала.
— И последний вариант: вот коровник у ворот коровы Милка и. Слово «Наташка» я прочитала как артистка, выдержав паузу, выразительно и с подъемом в голосе — как начало следующей фразы. Ребенок уже икал…
На следующее утро я готовила завтрак, а вчерашняя фраза, навязнув в зубах, так и просилась на волю:
— Вот коровник у ворот. Коровы Милка и Наташка, — тьфу ты!
Ирочка смеялась и просила:
— Мамочка, ну не надо больше про коров! — однако в ванной, строя рожицы перед зеркалом, встала в позу, и торжественно взмахнув зубной щеткой, произнесла:
— Вот. Коровник у ворот…
Через год после рождения сына я вышла на работу. Сидела за своим письменным столом в секторе кадров Областного отдела образования и думала:
— «Дочка ходит в школу недалеко от дома, Ромочка — в ясли в нашем дворе — почему бы и мне не поискать работу где-нибудь поближе?»
Вечером так и заявила мужу:
— Пусть все домашние дела будут рядом: Ромочкины ясли — Ирочкина школа — моя новая работа.
— А я вообще не хочу, чтобы ты работала, — возразил тот, — сиди дома и воспитывай детей.
— Еще чего! Почему это я должна сидеть дома? Дома скучно!
— Да не нужно тебе видеть всю ту грязь, которая нас окружает. Ведь со
