Ангел-мститель (СИ) - Ирина Буря

взгляд и энергично принялся за ужин. Дочка удивленно глянула на отца и разочарованно вздохнула.

— Подожди, подожди! — вмешалась та, которую позже назвали Мариной, поворачиваясь к мужу. — Что это он должен будет тебе рассказывать? Он сегодня подрался — тебе этого недостаточно?

— Насколько я понял, — спокойно отозвался муж, — он не просто подрался, а дал сдачи. И я хочу узнать, насколько результативно. Решительные методы должны давать весомые результаты, иначе грош им цена.

— Результативно? — возмутилась она, не веря своим ушам. — Его реакция была совершенно неадекватной! Его всего лишь толкнули — возможно, случайно — а он в ответ руки распустил.

— Вот больше толкать и не будут, — пожал плечами муж.

Дети уже забыли об ужине, глядя во все глаза на родителей. Лицо сына медленно расплывалось в победной улыбке, во взгляде дочери появилась некая задумчивость. Та, которую позже назвали Мариной, почувствовала, что обещанная учительнице воспитательная беседа разворачивается в каком-то не том направлении. Единственным разумным выходом было немедленно прекратить этот разговор, а затем, наедине, напомнить мужу, что когда принципы воспитания в семье и школе не совпадают, в проигрыше обычно остаются дети.

Тихий внутренний голос задумчиво пробормотал, что если принципы воспитания в школе оказываются более достойными, ничто не мешает ей встать на их защиту. Раз уж случилось спорить в присутствии детей, можно на наглядном примере показать им, что папа нам друг, но истина дороже. Как бы только ему дать знать, какую именно истину планируется найти в этом споре?

— Так что, пусть у него самым весомым аргументом будет кулак? — негромко спросила она, делая мужу страшные глаза.

— Еще чего! — возмутился муж, и она с облегчением вздохнула. — Если он сам в драку полезет, то я ему первым ремня всыплю.

— Вот видишь, — удовлетворенно обратилась она к сыну, — а ты кричал, что папа завтра в школу придет.

— М-да? — прищурился муж. — С чего это ты так решил?

Сын опять сник.

— Чтобы он ко мне не лез больше… — невнятно пробормотал он, не поднимая глаз от стола.

— За мою спину, значит, спрятаться решил? — нехорошо усмехнулся муж. — Нет уж, парень, если решил отпор дать, то стой уже до конца. И разбирайся на равных, тяжелой артиллерией не прикрывайся.

— Да что ты говоришь, в самом деле! — не выдержала та, которую позже назвали Мариной. — Он доразбирается! А если завтра родители этого Вовки в школу придут? Жаловаться? Нас потом — что, к директору? А его в милицию на учет?

— А я и хотел сам, — подхватил сын со слезами обиды в голосе, — а училка начала орать, что меня из школы исключат.

— Вот тогда я в школу и пойду, — жестко ответил муж. — Если они из обычной мальчишеской потасовки дело раздувать начнут, тогда я с ними говорить буду — на равных. С учителями тягаться у него еще нос не дорос.

— Ну, давай, учи его, что когда вырастет, кому угодно хамить сможет, — бросила она в сердцах, проклиная себя за то, что не прекратила этот разговор в самом начале.

— Не хамить, — так же резко отозвался муж, — а отстаивать себя. Он — мужчина, и ему нужно этому учиться. И начинать лучше с простых, незначительных случаев, чтобы знал, что делать, когда ему в серьезном деле поперек дороги станут.

— Вот он мне сегодня и сказал, — прищурилась она, пытаясь внушить мужу, какие выводы может сделать мальчик из его слов, — что когда вырастет, его все уважать и бояться будут. А не будут — он их всех на машине переедет.

— Пусть ее сначала купит, — фыркнул муж. — А если серьезно — насчет бояться не знаю, а вот уважать себя ему придется других заставить. Чтобы и в споре его слушали, не перебивали, и в спину ткнуть не решались. И уважение это в день совершеннолетия к нему — само собой — не придет. Ему придется его добиться. Именно поэтому не буду я никуда бегать и защищать его, но и шпынять его за то, что сдачи дал, тоже не стану.

— Папа, а мне тоже нужно сдачи давать? — подала вдруг голос задумчиво молчавшая до сих пор дочка.

— Да нет, малыш, — улыбнулся муж. — Девочкам драться не к лицу.

— Почему? — обиженно надулась дочка. — Девочек, значит, можно и толкать, и перебивать?

— Ну, зачем же? — удивился муж. — Девочке нужно быть терпеливой и отходчивой. Она должна учиться вести себя так, чтобы никому не хотелось толкнуть ее. А если ее перебивают, значит, не к месту она заговорила, и лучше ей подождать, пока ее услышать захотят. А то начнет кричать в ответ — и вырастет в толстую и злющую тетку.

— А-а, — понимающе кивнула дочка, — как эта тетка сегодня возле подъезда…

— А вот ей, по-моему, и нужно было сдачи дать, — угрюмо буркнул сын.

Муж вопросительно посмотрел на ту, которую позже назвали Мариной. Она неловко заерзала на табуретке. Вот тебе и на — кто же знал, что дети не только поймут, о чем речь шла, но еще и отцу доложат об инциденте. Фраза сына всколыхнула в ее душе теплую волну благодарности — вот оглянуться не успела, а уже защитник подрастает. Но тихий внутренний голос напомнил ей слова мужа о том, что недостойно укрываться позади тяжелой артиллерии. Вот именно — не будет она жаловаться мужу. Уж чем-чем, а терпением и отходчивостью ее при рождении не обделили.

— Мне кажется, сказка уже начинается, — проговорил муж, глянув на часы. Детей словно ветром сдуло из кухни.

— После сказки немедленно готовиться ко сну, — бросил им вдогонку муж, и повернулся к той, которую позже назвали Мариной: — Так что сегодня случилось?

— Так, ерунда, не о чем и говорить, — отмахнулась она, потянувшись за тарелками, чтобы отнести их в мойку.

— Выкладывай, — коротко велел муж, пригвоздив ее взглядом к табуретке. — Если уж дети что-то заметили, значит, скандал случился немалый.

Та, которую позже назвали Мариной, поняла, что отговорками отделаться не удастся. Как всегда. Она рассказала мужу об инциденте в магазине и о том, чем он продолжился во дворе. Она старалась придерживаться только фактов, опустив особо красочные эпитеты и описание своих чувств, а также тот факт, что в скандале фигурировало и его имя — рассказ получился сбивчивым и невнятным.

— Я только очень тебя прошу, — добавила она под конец, не нужно принимать никаких мер. Она — просто такой человек: сегодня покричала, завтра забыла. А если ты вмешаешься, то только масла в огонь подольешь.

— Не буду, — с готовностью пообещал муж. — Не хватало мне еще с базарной бабой ругаться. Но если она не