Побежденные любовью - Стелла Бэгуэлл

— Да, папа тоже не в восторге от лошадей.

— Ваш отец очень хороший человек.

Анне было приятно, что он хорошего мнения о ее семье.

— Да. Очень.

Они пересекли реку и направились к подножию горы. Время от времени Анна бросала на Мигеля быстрый взгляд. Она думала о том, что сказала мать о Мигеле. Ее интересовало, почему он ни с кем не встречается. Наверняка ему стоит только поманить пальцем, как любая женщина прибежит. Кроме нее, конечно.

— У вас есть семья, Мигель?

— Здесь нет. Моя мать живет в Мехико. А отец умер несколько лет назад.

Он взглядом дал понять, что считает ее вопросы не совсем уместными, и Анна решила, что скорее откусит себе язык, чем спросит его еще о чем-нибудь.

— И я не женат, — добавил он. — И жениться не собираюсь. Возможно, вы знаете об этом от вашей матери.

Анна чуть не лишилась дара речи. Неужели он и впрямь думает, что заинтересовал ее настолько, что она обсуждает его со своей матерью? Ну и наглость!

И все же горечь, с которой он произнес эти слова, насторожила ее. Она совершенно не хотела вмешиваться в его личные дела. Хотя, если признаться честно, ее немного интересовала его жизнь, и это крайне беспокоило ее.

Мигель украдкой бросил взгляд на ее левую руку. Обручального кольца нет. Определить ее возраст он не смог. Однако припомнил, что кто-то говорил, что близнецам чуть больше двадцати лет. Безусловно, возраст небольшой, но достаточный, чтобы выйти замуж.

Мигель подумал, что такие женщины, как Анна, редко терпят мужчину на шее. А если и совершают такую ошибку, то это обычно кончается плохо. Когда он познакомился с Чарлин, она была молодая и богатая, как и Анна. Он был безнадежным дураком, когда решил, что сможет сделать ее счастливой.

— У вас тоже нет желания выйти замуж?

Она с удивлением посмотрела на него.

— Кто вам рассказывал обо мне?

— Я не собираю сплетен, Анна. И ничего не знаю о вашей личной жизни. Я просто поддерживаю беседу.

От смущения Анна вся раскраснелась. Он не может знать о Скотте. Никто, кроме ее родителей, не в курсе того, что жених изменил ей с другой накануне свадьбы. Глядя вдаль, она спокойно сказала:

— К вашему сведению, я не замужем. И сомневаюсь, что когда-нибудь выйду.

Краем глаза взглянув на него, она заметила, что он не удивился. Ну да, он ведь подслушал тогда ее мнение о мужчинах, когда она излагала его своей кобыле. Значит, не забыл.

— Уверен, что муж был бы вам помехой.

— Помехой? — удивленно переспросила она.

Мигель покачал головой.

— Забудьте о моих словах. Лучше прибавим ходу. Ребята, наверное, заждались меня.

Мигель Чейз считает ее эгоисткой. Вероятно, он думает, что ее заботит только собственное благополучие. Она бы лишь посмеялась над этим, если бы ей не было так горько. С самого детства Анна почти никогда не имела возможности делать то, что ей хотелось. Даже в отношениях со Скоттом она была готова пойти на всевозможные жертвы, лишь бы их брак с самого начала был прочным. Но пусть Мигель думает что хочет. Что у нее на сердце, касается только ее одной.

Она пришпорила лошадь и пустила ее вскачь. Беседа прервалась сама собой. Анна почувствовала облегчение. Этот мужчина как оголенный провод. Каждое его слово, каждый взгляд действовали на нее раздражающе.

Завершив подъем, они оказались в лагере ковбоев, где горел костер и готовился обед.

Уже несколько лет Анна не ездила на пастбище. Когда-то ее брал с собой Лестер, теперь его сменил Мигель Чейз. То, что его наняла ее мать, говорило о том, что она уважает его и ценит за деловые качества. Анне самой хотелось убедиться, достоин ли этот человек ее уважения.

Когда Мигель впервые увидел Анну вчера в конюшне, он сразу решил, что она слишком тонка и изящна для работы на ранчо. Она же пианистка. Имеет дело с богачами. Может быть, когда-то она действительно скакала по пустыне или помогала пасти скот, но только не сейчас.

Все утро он пристально следил за ней. Спустя два часа ему стало ясно, что, несмотря на изнеженный вид, она совсем не беспомощна. Легко управлялась с Джинджер, помогала ковбоям. И все же он не мог признать Анну своей на пастбище. И когда она собралась идти в загон с тремястами головами скота, он твердо взял ее за руку и отвел в сторону.

— Не говорите мне, что собираетесь работать в загоне, — сказал он ей.

Она надменно подняла брови.

— Естественно, собираюсь. Именно за этим я сюда и приехала.

Мигель должен был догадаться, что она будет возражать. Наверное, она вообще редко слышала слово «нет».

— Анна, послушайте, вы измажетесь и промокнете. Я не хочу, чтобы с вами что-нибудь случилось.

Она устало взглянула на него.

— Если несколько лет я не жила здесь, это не значит, что я забыла все, чему меня научили, Мигель. Или вы боитесь, что я буду мешать вашим ковбоям?

Мигель не думал, что она будет мешать. Он не мог сказать, почему вообще возражал против того, чтобы она шла в загон. Просто чувствовал потребность защищать ее.

«Черт возьми, Мигель, — обругал он себя. — Ты должен понимать, что Анна не нуждается в защите. Она из тех женщин, которые гордятся своей независимостью и самостоятельностью. И если ей вдруг понадобится мужское плечо, вряд ли она выберет мексиканского ковбоя».

— Нет, — с неожиданной резкостью ответил он. — Я не думаю, что вы помешаете. Просто я хотел избавить вас от грязной работы. Но если вы хотите — ваше дело.

Анна понимала, что он не хочет, чтобы она шла в загон. Продиктовано ли это его заботой о ней или же желанием показать, кто здесь хозяин? В любом случае это раздражало. Она всегда помогала матери и тете Роуз в работе со скотом. Ей было неприятно, что кто-то посторонний давал ей понять, что ее присутствие здесь нежелательно.

— Послушайте, Мигель, на нашем ранчо не всегда было столько работников, как сейчас. Когда родились мы с братом, моя мать и ее сестры сами вкалывали здесь с утра до вечера. И так продолжалось не один год. Я сама прекрасно знаю эту работу и не боюсь испачкать руки.

— А вы представляете, что будет, если вы сломаете руку или хотя бы палец? Вы испортите себе всю карьеру!

— Если моя карьера закончится, я смогу пережить это. Чего я терпеть не могу, так это когда меня ограничивают.

Он вытянул руки ладонями вперед, как бы показывая, что не намерен с ней спорить.

— Собираетесь совершить безрассудный поступок — ради бога. Я не буду вам препятствовать.

— Но вы бы не хотели, чтобы я его совершила, — добавила за него Анна.

Он тяжело вздохнул. Ну почему именно он должен иметь дело с такой капризной женщиной?

— Не имеет никакого значения, чего я хочу. Это ваше ранчо. Думаю, вас совершенно не интересует мое мнение.