Особняк с видом на безумие - Валентина Андреева

Я опомнилась и, поморгав ресницами, покаялась в том, что зря не поехала на Селигер. Наталья всхлипнула и, рыдая мне в то самое плечо, которое еще помнило ее толчок, взяла всю вину на себя.

– Ну и делов-то? – удивилась свекровь, ухитрявшаяся одновременно смотреть телевизор, дремать и участвовать в разговоре. – Завтра и поезжайте вдогонку.

– Мам, ты что? – ужаснулась я. – Как же я тебя тут одну?..

– Господи, да я вообще думала, что только с кошкой и останусь. Ириша, я в таком возрасте, что уже ничего не боюсь. Бывало и пострашнее. А тут чего бояться? Кругом люди. Да еще Алена со мной будет и Катюшка.

– Мам, а можно я с вами? Бабуленька, может, отпустишь? – просительно затянула дочь. – Я здесь свой мобильник оставлю. Если что – мигом назад. Главное, без нас замуж не выходи и кошке не позволяй.

– Да езжайте вы все спокойно. Только вот за кошкой, боюсь, не услежу. Может, ее не вычесывать, страшнее будет?

– Страшнее будет наша мебель, – мрачно сказала я.

Элька, не обращая на нас никакого внимания, сидела на диване, усиленно работая над своим внешним видом. Маленький розовый язычок с остервенением вылизывал шубку.

– Ой, она нам там репейник сеет. К моменту нашего возвращения как раз на диване и прорастет, газон будет. Если поливать, – умилилась дочь.

– Сбрендили?! Это я прорасту. Еще по дороге. Мне ж здесь спать! – завопила Наташка, вскакивая с места.

Попытка согнать домашнее животное с дивана не удалась. Элька без боя не сдавалась: шипя по-змеиному, лихо отбивалась когтистой лапой.

– Совсем озверела от курицы! – возмутилась Наталья.

Схватив журнал с программой передач, предприняла новую попытку атаки. Элька яростно взвыла «ва-а-у!» и удрала. Победительница на секунду задумалась:

– Пожалуй, двери я на ночь закрою. Они все равно стеклянные. А то ночью решит отомстить… У нас с персидской княжной характеры схожие. По себе сужу, – захохотала она.

Решили выехать в шесть утра. С собой ничего, кроме теплых вещей, не брать. О своем прибытии раньше намеченного срока мужчинам не сообщать – зачем радовать заранее. Пусть им сюрприз будет – предпраздничный подарок.

3

Выехали в двенадцать. Потому что проснулись в десять. В окно светило солнце, пели птицы, и предстоящий отьезд меня уже не радовал. Цветы, конечно, посадит наша бабушка, но… мне уже не хотелось покидать дачу. Хотя ближе к вечеру настроение может и перемениться. Да и договорились уже…

За завтраком разговор шел вяло. Из окна террасы было видно, как Арсений с дочерью гуляют по участку. Очевидно, чувствовали они себя не в своей тарелке.

– Все хорошо, – угадав мои мысли, сказала свекровь. – Девочка пообвыкнется. А Арсений очень благодарил за нее. Выхода-то нет. Он мне все на листочке записал – какая больница, адрес… Про жену рассказал – на самолете разбилась… Вы к нему с расспросами-то не приставайте, да и к девочке тоже. Да! Он тут деньги оставил на Катюшку. Я взяла, чтобы не стеснялся. В сервант под салфетку сунула. Если забуду – напомните. Выйдет из больницы, вернем. Продуктов-то нам на месяц хватит. А за хлебом Катерина на велосипеде съездит или соседи прихватят. И вот еще что – Деньку, пожалуй, мне оставьте. Какая-никакая, а собака.

Наталья возражать не рискнула.

Аленка выскочила из-за стола и понеслась к гостям. Не знаю, что она им там говорила, но через минуту все громко смеялись. Следом к ним потянулись и мы с Натальей. Та решила немедленно сделать из ребенка первую красавицу, изменив ей прическу. Еле отговорили подождать до возвращения. Потом подруге взбрело в голову немедленно прикупить девочке пару модных костюмчиков. Арсений пришел в ужас и принялся уверять, что у Катерины есть все необходимое. Сама девочка растерянно молчала.

Взглянув на нас, Наталья вздохнула и уныло сказала:

– Ну, тогда поехали. Нас ждут новые неизвестные горизонты и новые неизвестные приключения. Возможно, и не очень приятные, если особняк на озере окажется хорошо сохранившейся хижиной дяди Тома. А может, там живут привидения, знававшие лучшие времена и не жалующие гостей.

И откуда бы знать, что во многом она окажется права! Во всяком случае, такого количества падений, полетов, ушибов, синяков, царапин и других повреждений, которые мы получили в рекордно короткий срок, в нашей жизни ранее не наблюдалось. Кроме того, все это было щедро полито соусом из ночных кошмаров.

Подозревая, что решение ехать на Селигер Наташка, как и я, подвергла ревизии, искусственно безразличным тоном поинтересовалась, не следует ли отложить путешествие хотя бы на денечек. Я надеялась, что до завтра мы окончательно раздумаем покидать дачу.

– Что за упадническое настроение? – возмутилась подруга. – Решили – едем. Выносите шмотки. Я за машиной…

Уезжали с чувством тяжести на душе. Только через пару часов, когда миновали Клин, выяснилось, что утром каждый принял решение ехать исключительно ради других. Чтобы не расстраивать, так сказать. Это вызвало прилив бурного веселья, поскольку настроение уже благополучно поменялось в лучшую сторону. Дорога была знакомой – по поездке в Реченскую – и, что немаловажно, свободной. От штурманских обязанностей я временно отдыхала – Наташка дорогу помнила так хорошо, что не преминула сообщать Алене о всех поворотах, на которых я путала правую сторону с левой, не забыв довести общее их количество до баснословной цифры. В результате у Твери свернула не налево – в объезд, а направо и долго удивлялась, куда исчезла объездная дорога. Пришлось пилить через город со всеми светофорами.

Но это настроения не испортило. В воздухе парила ностальгия по нашим прошлым приключениям. Возникло даже искушение заскочить в Реченскую. Но его своевременно подавило здравое рассуждение о том, что ехать нам достаточно далеко. Здраво рассуждала Алена. Она боялась приехать к ночи. Я легко ее утешила:

– В крайнем случае попросимся переночевать на турбазе «Селигер», где на платной стоянке оставим «Таврию» или пристроим ее к кому-нибудь из частников.

В Торжке мы опять запутались, вызвав удивление Алены:

– Вы же проезжали через этот город? Причем туда и обратно. Нахваливали его взахлеб! Я уже два раза отметила, что это действительно милый провинциальный городок, только что же мы по одному и тому маршруту кругами ездим. Прямо «День сурка». Может быть, спросить у кого-нибудь дорогу на Осташков? Так хочется расширить кругозор и познакомиться и с другими частями города!

– Ни в коем случае! – возразила я. – Стоит только остановиться, сразу какой-нибудь алкаш объявится. Проверено!

– Да-а-а? А с виду все такие порядочные… Может, попробуем? Я сама спрошу.

– Алена, мы знаем дорогу, – поддержала меня Наталья. – Не будем терять времени на расспросы. У твоей мамочки в руках карта, и если она на нее внимательно посмотрит…

– Да я от нее глаз не отрываю! – рассердилась я. – Все правильно. Именно из Торжка берет начало трасса «А сто одиннадцать» до Осташкова. Верной дорогой идем, товарищи. Нам бы только до моста добраться…

Крутанувшись по городу в третий раз, решили, что это судьба. Остановились и пошли обедать в миниатюрное чистенькое кафе «Колосок».

– Только не котлеты, – взглянув на меня, торопливо произнесла дочь. – И не азу, не гуляш и не…

– Да ладно тебе, Алена, – пропела Наталья, увлеченно рассматривая веники, веером прилепившиеся на стенах, и здоровый сноп колосьев, торчавший из напольной вазы в углу. – Смотри, какие цветочки! Главное, лягушек здесь не подадут.

Молодая симпатичная официантка, улыбаясь, как долгожданным родственникам, поинтересовалась, что мы выбрали из меню.

– Да мы его и не читали, – отмахнулась Наташка. – Вы нам так скажите, что можно взять, чтобы не отравиться.

Официантка озадачилась:

– Чтобы не отравиться?.. Ну-у-у, я не знаю… У нас никто не травился. – В голосе наконец проснулись обиженные нотки. – У нас даже иностранцы останавливаются покушать. Для французов специально лягушачьи лапки заказываем…

Меня осенило. Я торопливо открыла меню, испугавшись, что денег, взятых с собой, хватит только на то, чтобы пообедать и сразу же вернуться в Москву.

– Давайте возьмем котлеты, – робко предложила дочь.

Но я уже с облегчением перевела дух. Цены ниже, чем в придорожных забегаловках. Не обращая внимания на испуганные взгляды соседок, я к трем салатам и отбивным с картошкой фри заказала даже пирожные и два кофе. Алене, из солидарности с папиком не употреблявшей этот напиток, достался сок. На меня смотрели с ужасом. С аппетитом лопала все подряд только я. Наташка полезла в сумку, решив еще раз пересчитать наличность.

– Остынет! – предупредила я, кивнув на салат из овощей с брынзой.

– Когда ж ты успела взять общак местной преступной группировки? – нервно поинтересовалась Наташка. – Вроде нигде не останавливались…Твое счастье, у меня с собой сто долларов заначки в кармашке для проездного нашлись. А я-то их полгода искала в другом месте! Все время забываю про свою аккуратность. Деньги должны лежать в кошельке!