Да, урук-хаи мы! (СИ) - Борчанинов Геннадий

Гоблины сразу всполошились, начали один за другим рассматривать потемневший укус на руке Улдука, наперебой заголосили, тут же потащили его куда-то прочь, к хижинам. Надеюсь, у них есть какое-нибудь лекарство или противоядие.

— Куда вы?.. — усталым голосом спросил я.

— Яд! Убрать! Быстро, гоб! — ответил один из гоблинов, и я доверил судьбу Улдука им.

В конце концов, я сделал всё, что от меня зависело. Последние метры я буквально тащил его волоком на себе, а он мог лишь тихо сипеть и цепляться за меня.

Пришлось последовать за ними, не задавая лишних вопросов. Орка затащили в одну из хижин, несколько старых гоблинов прибежали с какими-то склянками в руках. Меня это мало интересовало, если умеют лечить такое — вылечат и без моего вмешательства. Вместо того, чтобы мешать процессу, я уселся на камень и принялся жевать сухое безвкусное мясо, раздумывая об увиденном и пережитом.

То, что через эти тоннели мы можем проникнуть в самое сердце гномьего поселения, было очевидно и так, но верно и обратное. Гномы могут провернуть то же самое, и истребить нежеланных соседей на корню. Тем более, что тот, высокий, настойчиво хотел эти тоннели разведать. Судя по всему, это был отнюдь не гном, и я тут же вспомнил недавние донесения о следах, замеченных нашими дозорными. Кто-то, похоже, пришёл к гномам в гости, и эти чужаки нам явно не друзья. Значит, это либо люди, либо эльфы, либо ещё кто-то из гномьих союзников.

А ещё это значило, что к ним пришла подмога от союзников и теперь оставлять их у себя за спиной точно нельзя. Одни, сами по себе, гномы теперь никакой опасности не представляли, но теперь, с поддержкой эльфийского народа, наверняка захотят взять реванш, отомстить за унижение. Союз этого просто так не оставит и совершенно точно отправит остатки гномьего народа в бой, лишь бы нас уничтожить. Я понял, что вновь ошибался, вся наша экспедиция стоила полученной информации.

Лишь бы Улдук, один из наших лучших воинов, выкарабкался. В хижину, где консилиум лучших гоблинских специалистов занимался его лечением, я даже не заглядывал, чтобы не лезть им под руку, но замечал, что несколько раз оттуда пулей выскакивали почтенные гоблины и тут же возвращались обратно ещё с какими-то свёртками и склянками.

Гоблины оказались не так глупы, как мне рассказывал о них Дургуз. Просто чуть-чуть другие, более скрытные и трусливые, что немудрено при их размерах, но в то же время более хитрые и смекалистые, чем рядовой орк, хотя их манера речи могла ввести в заблуждение на этот счёт. Даже я попался на эту удочку, но потом понял, что это просто манера речи, никак не соотносящаяся с их интеллектом. Между собой гоблины общались точно так же, причём большую часть информации передавали мимикой, позами и жестами, так что для нас это выглядело примитивно, но для них это было полностью осмысленным и содержательным диалогом.

Что, кстати, делало их отличными кандидатами для скрытных операций, мало того, что они сами по себе неплохо прятались в тенях, им ещё и слова не особо были нужны, чтобы общаться между собой. Если бы только не их трусость… Можно было бы отправить их через эти самые тоннели в гости к гномам, разведать всё куда более основательно. Но они не пойдут. Пока в этом тоннеле живут пауки, наверняка не раз и не два отобедавшие гоблинятиной в собственном соку, туда никто из них не сунется ни за какие коврижки.

Жаль, нет огнемёта. Я вдруг почувствовал себя американцем во Вьетнаме, которому нужно выкурить гуков из их подземных убежищ. Пэйн, я ног не чувствую… Но у тех были хотя бы взрывчатка, напалм и прочие радости жизни, а у нас только топоры и копья. Даже порох не изобрести, потому что серы в этих горах попросту не было. Из горючего вообще были только дерево и уголь, никакой тебе нефти, фонтанчиком бьющей на поверхность, так что греческий огонь или его аналоги тоже оставались только мечтами.

Наконец, из хижины вышел один из гоблинов, потирая заскорузлые ладошки. Он увидел меня и несколько раз мелко кивнул, словно кланяясь.

— Будет жить, гоб! Жить будет, — пробормотал он, продолжая кивать.

Я выдохнул, успокаиваясь.

— Значит, яд не смертельный? — спросил я.

— Как, как⁈ Смерть, да! — замотал головой он. — Много яд — смерть. Улдук большой, мало яд.

Логично. Что-то подобное я и предполагал.

— А вылечили как? Мне чтоб на будущее знать, — спросил я.

Гоблин почесал покатый лысый затылок, состроил какую-то сложную гримасу. Я ничего не понял, но он попытался объяснить.

— Много разное… — хмыкнул он. — Мох, чешуя… Гоблины одно, орки другое…

— Это понятно, — перебил его я. — Улдука чем вылечили?

— Грибы, гоб, — занервничал он. — Орки — грибы.

Ха-ха, ну да. Вааагх.

— Какие грибы-то? Ты можешь конкретнее сказать? — начал раздражаться я.

Гоблин замотал головой, начал шариться в одном из мешочков на поясе, достал оттуда горсть сморщенных высушенных грибов, мелких, как тыквенные семечки. С виду они напоминали не то опята, не то поганки. Я взял несколько, понюхал, грибы ничем не пахли, на вид они мне тоже были незнакомы. Никогда бы не подумал, что это — противоядие.

Я высыпал грибочки обратно в руку гоблину.

— Мне такие нужны, — сказал я. — Если вдруг опять пойдём через тоннели.

— Мало! — воскликнул гоблин. — Не родят! Редко!

Понятно. Жадничает, гоблинская морда.

— Ищите, собирайте. Чтобы к следующему разу противоядие было на каждого воина, понятно? Это приказ, — произнёс я.

Если вообще будет этот «следующий раз». Я пока не был уверен в его необходимости.

Гоблин понуро кивнул. Перечить могучему хану, который только что вернулся невредимым из страшных запретных коридоров, он больше не осмеливался. Из хижины выходили и прочие гоблины, быстро разбредаясь по деревне, но я уже получил все ответы, которые хотел услышать.

— Улдук спит? — спросил я напоследок.

Гоблин пожал плечами, и я вошёл в хижину, освещённую только тусклым огоньком горящего фитиля в плошке. Улдук лежал на полу, на какой-то куче тряпья, совершенно неподвижно, но глаза его были открыты. Я тихо присел на корточки рядом. Паучий укус замотали каким-то едко пахнущим компрессом. Ну, не буду осуждать чужие методы, в конце концов, Улдук выжил.

— Вождь, — просипел он, глядя на меня.

Выглядел он и в самом деле паршиво, но по сравнению с тем, как он выглядел, когда я передал его лекарям, это можно было считать абсолютным здравием и бодростью духа.

— Ты как? — хмыкнул я.

Я и в самом деле беспокоился. Не только потому что именно я потащился в запретные тоннели, но и потому что Улдук был одним из лучших воинов племени.

Орк скривился и тихо зарычал, глядя в потолок.

— Слабость, — прошипел он, презирая сам себя за своё состояние.

— Пройдёт, — заверил я.

Он снова зарычал. Тут, кажется, не принято болеть и лежать, прикованным к постели. Орк либо остаётся на ногах в любом состоянии, либо умирает, без всяких промежуточных вариантов, потому что ухаживать за больными раньше было особо некому. Все занимались исключительно своим выживанием, и если шаман не мог поставить тебя на ноги за короткий срок, то это был фактически смертный приговор.

— Подлечишься здесь, у гоблинов. Это приказ, — сказал я.

— Понял, — просипел Улдук.

— Я отправляюсь в деревню, ты остаёшься. Если что будет нужно — присылай гонцов, — сказал я.

Не знаю, сколько времени ему понадобится на восстановление.

— Вождь, — он вдруг удивительно цепким хватом взял меня за предплечье. — Это долг жизни. Ты не бросил. Спасибо.

Я кивнул в ответ.

— Ты бы тоже, думаю, не бросил, — сказал я.

Улдук тихо рассмеялся.

Глава 6

В деревню я вернулся один, и только на подходе к окраине понял, что мне, хану Орды, теперь лучше бы не гулять в одиночестве по диким пустошам. Устроят засаду, покушение, с эльфов станется. Но в этот раз я дошёл без происшествий и приключений, а на удивлённые вопросы соплеменников отвечал, что Улдук пока остался с гоблинами.