Волжские сказки - Валентин Беспалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Покачала девица-красавица головой, вздохнула:
— Недолил!
— Да ведь отец меня учил! — оправдался Ерофеюшка.
— Выходит, недоучил! — усмехнулась девица-красавица. — Ну, на первый раз прощаю. Иди и полей ромашку! Да так, чтобы расцвела, погадала — любишь ты меня или не любишь!
А Ерофеюшка уже и не слышит — схватил ведро, скоком на луг, опрокинул ведро на ромашку, крикнул:
— Готово!
А ромашка мокрой плетью стала, простонала:
— Как тебя после этого зовут?
И мокрой плетью вдоль спины Ерофеюшку вытянула, беспечность вышибла, к девице-красавице выкинула.
Покачала девица-красавица головой, вздохнула:
— Перелил!
— Да ведь отец меня учил! — оправдался Ерофеюшка.
Выходит, недоучил! — притуманилась девица-красавица. — Ладно, так и быть, и вторая промашка не в зачёт. Иди и полей репку! Да так, чтобы выросла сладкой и крепкой!
А Ерофеюшка уже и не слышит — схватил ведро, выбежал на огород да около грядки сообразил: «В одном месте недолил, в другом — перелил, а на грядку лучше уж и совсем не лить!»
А у репки коса сразу высохла, застонала репка:
— Как тебя после этого зовут?
И острыми листьями вдоль спины Ерофеюшку вытянула, память вышибла, к девице-красавице выкинула.
Покачала девица-красавица головой, вздохнула:
— Не налил!
— Да ведь отец меня учил! — скуксился Ерофеюшка.
— Выходит, недоучил! — нахмурилась девица-красавица. — Да не отец — ты сам. Устала я с тобой, пить захотела. Налей из ведёрка стаканчик водицы.
Ерофеюшке что? Приказано из ведёрка — значит лей из ведёрка! Черпачок с ведёрка снял, ведёрко над стаканом наклонил было, а всю воду на себя и вылил. Не выдержала девица-красавица, засмеялась:
— Да ты, мóлодец, меры не знаешь! Как тебя после этого зовут? Дурачком мокрым?
Заплакал Ерофеюшка, прочь пошёл, дурацкую песенку завёл:
И гадал — не угадал,где я имя потерял.
Шёл-шёл вдоль да по дорожке, да поперёк леса, к отцу пришёл. А куда же ещё? Взялся не на крыльце стоять, а воду таскать, яблоню, ромашку и репку поливать. Да не как-нибудь, а по отцовской мерке. Год вёдра таскал, год поливал, год меру узнавал.
Через три года пришёл к девице-красавице, яблоньку полил, ромашку полил, репку полил, повинился:
— Тогда дело просто, когда потов сойдёт со сто!
Подошёл к ведёрку, черпачком почерпнул водицы, налил стаканчик, подал хозяйке.
Улыбнулась девица-красавица, сказала:
— Слышала, Ерофеюшкой зовут? Вижу, Ерофеюшка, хозяин ты своему делу, хорошим помощником мне будешь!
Спасибо Ерофеюшке! — откликнулись яблонька, ромашка и репка.
И подарили Ерофеюшке на свадьбу волшебное яблочко, волшебный цветок, волшебную репку. Сколько их Ерофеюшка ни раздаёт, а всегда они есть, не переводятся. И в саду, и на лугу, и на огороде!
Имя мастера прославляют.
Лёгкая работа
Повстречались как-то на дороге старик и парень. Пожаловался парень старику:
— Трудная у меня жизнь. За какую бы работу не брался, самое тяжёлое достаётся!
— О чём горевать! — качнул головой старик. — Я найду тебе самую лёгкую работу. Вот тебе пшеничное зерно. Брось его в землю — с хлебом будешь.
— Это по мне! — обрадовался парень. — Давай зерно.
Отдал старик парню зерно, бросил парень зерно, а оно не в землю, а на землю.
— Как же быть? — поглядел парень на старика.
— Да ты не бойся, пустячок один надо сделать, — утешил старик. — Вспаши землю, а потом зерно и брось.
Вспахал парень землю, три пота пролил, бросил зерно, а оно не в землю — поверху легло.
— Как же быть? — поглядел парень на старика.
— Да ты не бойся, пустячок один надо сделать, — утешил старик. — Заборонуй землю, а потом зерно и брось.
Забороновал парень землю, зерно в землю ушло.
— Вот оно когда в землю ушло! — вытер парень пот со лба.
— Ушло-то оно ушло, да мне его жалко стало тебе отдавать, — сказал старик, — возьму назад.
— Как возьмёшь? — заволновался парень. — Я столько труда положил, пока землю пахал, пока землю бороновал!
— Да мне и тебя за одно жалко стало, — возразил старик. — Подумай-ка, сколько труда тебе надо будет отдать: урожай вырастить, урожай собрать, зерно размолоть, хлеб испечь!
— Раньше бы жалел, когда пахать велел! — обиделся парень.
— Смотри, — сказал старик, — потом не кори. Вместо самой лёгкой самую трудную работу на себя берёшь!
— Ладно, — вздохнул парень, — зато и утеха есть. Зерно само зёрна растит.
— Не только, — подхватил старик. — Хлеб сам растёт — и человека растит.
Мастер
Зашёл мастер-ложкарь в один дом, смотрит: парень на постели лежит, храпит без просыпу. Подождал, когда парень нечаянно проснулся, спрашивает:
— Ты чего это делаешь?
— Не видишь? Время подгоняю, — пожаловался парень, — и убил бы, да не знаю как.
— А я тебе помогу, — развеселился мастер, — и не заметишь, как времени не будет не то что поспать, а и зевнуть. Вот тебе задача для интереса: сколько ложек сделаешь, столько и рублей получишь.
Соблазнился парень, подсел к мастеру. Мыслимое ли дело? Построгал от нечего делать — получай рубль?
Строгает парень, рубли получает, а мастер ложки обтачивает, окрашивает.
Однажды мастер делал-делал разноцветные ложки, рукой махнул:
— Эх, была не была! Для интересу! Сделаешь ты, парень ложку лучше меня, сто рублей кладу!
Тут уж парень и о времени забыл. Утром проснётся, вечером очнётся. И не заметил, как борода поседела, когда ложку лучше мастера сделал. Хотел было перед ним похвастаться, оглянулся — оказалось, он сам мастер и есть.
— Пошутил мастер, — огладил парень расписную ложку, — не пропало моё время! В ложке оно.
Волшебники из волшебников
Жили-были когда-то и где-то мать и сын. А жили-были они так: сын норовил поскучать, а мать старалась сына к делам приучать.
Подходит время, мать просит:
— Сынок, наруби дровец, обед сварю.
Сын рубит дрова, эхает:
— Эх, каждый день рубить и рубить дрова — скука смертная!
Подходит время, мать просит:
— Сынок, наноси водицы, рубашечку тебе постираю.
Носит сын воду, эхает:
— Эх, каждый день носить и носить воду — скука смертная!
Подходит время, мать просит:
— Сынок, попаси корову, молока надою.
Сын пасёт корову, эхает:
— Эх, каждый день пасти и пасти корову — скука смертная!
Однажды сын не выдержал, сказал:
— Скучно каждый день делать обычные дела — дрова рубить, воду носить, корову пасти. Слыхал, за рекой мудрая девушка живёт. К ней бы сходить надо. Может, она подскажет, где моё счастье?
Вздохнула мать, собрала сына в дорогу, сказала:
— Раз уж пошёл, пусть у тебя дорога будет лёгкой.
Вышел сын на дорогу, от радости ног под собой не чует. Идёт, подпрыгивает, бежит. А к обеду и есть захотел. Сунулся в мешок, а там вместо кренделей и пирогов — крупа, картошка, соль, котелок, топорик.
Эхнул сын:
— Эх, далеко от дома ушёл, а к тому же делу пришёл!
Не буду дрова рубить, не буду обед варить!
Забросил топорик, выкинул соль, выкинул картошку, высыпал крупу, рукой махнул:
— Пусть у меня дорога и взаправду будет лёгкой.
Длинная дорога в пот вгоняет. Брёл, брёл сын, почувствовал — пропадает. Соль тело разъедает. Сунулся в мешок, а там вместо чистой рубашки — туесок да мыло.
Эхнул сын:
— Эх, далеко от дома ушёл, а к тому же делу пришёл!
Не буду воду носить, не буду рубашку стирать!
Выбросил туесок, забросил мыло, закинул грязную рубашку, рукой махнул: — Пусть у меня дорога и взаправду будет лёгкой.
Ковылял, ковылял сын по дороге, домик мудрой девушки на крутом берегу реки увидал. На крылечке — никого, а около крылечка — корова хвостом крутит, мычит.
— Эх, далеко от дома ушёл, а к тому же делу пришёл! Нечего и речку переплывать. Не буду корову пасти, не буду корову доить!
Повернул от реки и, где кувырком, где ползком, добрался до родного дома, замертво упал. Так бы ему и пропасть, да мать вышла. Увидела сына, попросила:
— Сынок, дровец наруби, обед сготовлю. Воды наноси, рубашку постираю. Корову попаси, молока надою.
Ничего не сказал сын. Из последних сил дров нарубил, воду наносил, корову попас.
Мать сына накормила, напоила, сама поела, рубашку нашла, постирала, сказала: — Ты за обычными делами скучал, а того не знал, что они волшебники из волшебников. Они и кормят, и поят, и одевают.
— И счастье дают? — поморщился сын.
— И счастье принесут, если к тому же и такое обычное дело сделать: пойти и найти.
Сын молчком собрал мешок, к мудрой девушке пошёл. Дров нарубил, воды наносил, корову попас, спросил:
— Не пригожусь ли?
Посмотрела девушка на его дела, сказала мудро:
