Танцы в тумане - Мария Павловна Лунёва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отпустите, – верещала моя ненавистная попутчица.
Но кто её бы слушал. Максимально быстро повязав на шеях петли, гуроны как скот потащили нас вперёд.
В такой ситуации я уже побывала однажды. Воспоминания нахлынули волной, и я пыталась не захлебнуться страхом и предчувствием мучительной смерти.
Пока я жива, есть шанс.
Меня будут искать. Вардиган Итан с братьями лес перевернут. Просеют туман через сито. Мне нужно только дышать и ждать. А лучше попытаться сбежать.
Но обо всём этом я подумаю позже, а сейчас нужно просто идти вперёд и не нарываться на гнев разукрашенных.
Бросая злобные взгляды на свою попутчицу, я упрямо шагала вперёд, стараясь не отставать.
Там, за спиной, я слышала ржание лошадей. Наши воины чуть не успели. Закричать бы, но мой рот мгновенно закрыли ладонью и надавили так, что стало больно.
Хитрые твари.
Мы удалялись в лес по узкой еле различимой тропинке.
Здорово хромая на правую ногу, я упёрто шагала вперёд. Ушиб хоть и был незначительный, но всё же болью отзывался. Рыжуха же изображала жертву. Она телепалась со стонами и подвываниями, оттягивала верёвку и бесконечно спотыкалась. Мне бы, наверное, и дела до неё не было, но концы удавок, накинутых нам на шею, были в одних руках. И когда она отставала, гурон дёргал их разом так, что доставалось и мне.
Споткнувшись в очередной раз на ровном месте, эта недалёкая застонала в голос.
– Ну, давай, покажи им, как вкусны твои страдания, – выплюнула я слова. – Они тебя пытать сутками будут наслаждаясь. Ты что, дура, не соображаешь, в чьи руки нас загнала. Ради какого умертвия, ты, вообще, к поводьям полезла, убогая. Тебя что псы бешеные за голову покусали?
– Воины бы не стали меня спасать. Им только ты была важна, – с ненавистью в голосе выдала она какую-то несуразную чушь. – Думала, уведу телегу, и они кинутся за нами и будут защищать только нас.
– Ну, ты и тварь. Ума, как у курицы. Да нам, вообще, ничего не грозило, – прошипела я. – Надеюсь, тебя замучают первой, такие, как ты, дышать не должны.
– Не шипи на меня, тут ты не вартеса, – взвилась она и снова деланно повалилась на колени.
– Что у тебя с головой? Всю отшибла, что ли?! – мне слов не хватало, как её обозвать.
– Встать, – заверещал гурон.
Понимая, что сейчас он дёрнет верёвку, я сделала пару шагов вперёд и вовремя. Вторая удавка натянулась, и рыжуха захрипела. На помощь я ей не спешила, пусть сама выкручивается. Растянув кое-как петлю на шее, она поднялась и зло уставилась на меня.
– Я Лестра дочь дровосека Эсама из небольшой деревеньки у самой Туманной стены на юге, – чётко произнесла я. – Умерь свою ненависть, дурная, и начинай уже соображать. Мы в плену и живыми оттуда, как правило, не выбираются.
Вместо того чтобы собраться и взять себя в руки, эта чумная зарыдала в голос.
«Не жилец» – смерилась я, наконец, с абсолютной бестолковостью этой особы, и отошла от неё подальше насколько позволяла верёвка.
Глава 4
Я отошла в сторону вовремя: гурон дёрнул верёвку, да так резко, что рыжуха повалилась наземь. Рыдания усилились.
К нам подлетел молодой воин с перемазанной чем-то зеленым мордой и, не сдерживая себя, пнул эту бедолагу в живот. Девушка взвыла, но теперь уже без притворства.
Кажется, до неё, наконец-то, дошло, к кому в руки мы попались.
Гурон, облизнувшись, повторил удар.
Рыжая заверещала звонче и попыталась прикрыть себя руками.
Как же всё это было мне знакомо.
Три года назад я уже была в такой ситуации и вела себя примерно так же, как эта рыженькая. Наивно полагая, что мужчины не могут измываться над слабой женщиной, я, не прекращая, скулила и просила пощады. И чем большую ранимость демонстрировала врагу, тем больше ударов сыпалось на мою голову. Постепенно до меня стало доходить, что выказывать слабость перед гуронами – это самая главная ошибка. Смертельная и непоправимая.
И сейчас я видела в этой рыженькой себя.
Отвернувшись, загнала свои эмоции подальше. Досчитав до пяти, шумно выдохнула и попыталась отстраниться от происходящего. Я ничем не могу ей помочь.
Она сама обрекает себя на гибель.
Это её жизнь, её действия и решения.
Я предупредила, она не послушала.
Но я способна позаботиться о себе. Спасти свою жизнь, или хотя бы максимально её продлить.
Знать бы, куда они нас ведут: в лагерь в лесу или в пещеры. Если первое, то смерть себя не заставит долго ждать, если подземелья – то ещё подышим и поборемся.
Я снова бросила взгляд на жертву и её мучителя.
Намотав волосы рыжухи на кулак, гурон пошёл вперёд. Она же, скуля как щенок, потащилась следом на четвереньках.
Верёвка натянулась, и я двинулась по инерции за ними.
Густая белесая дымка становился гуще и тяжелее.
Интуитивно поняла, что мы углубились в лес на территорию Туманной стены.
Мне, как магу жизни, пока ничего не грозило, но сам факт, что мы зашли на мёртвые земли, пугал. Спрашивать что-либо смысла не имело. Гуроны считали ниже своего достоинства разговаривать с другими расами и особенно со слабыми женщинами. Эти твари в человеческом обличии видели в нас только еду. Они, не скрываясь, поглощали людские эмоции, смакуя их и ненасытно требуя добавки.
Они не владели магией, не чувствовали её, им нужна была иная подпитка.
Эмоции. Страх, боль, смертельная агония жертвы, её безумие.
Это приводило их в восторг. Без этой подпитки гуроны угасали. Я много слышала об их подземельях. Жена нашего вардигана Ниори прожила там много лет, и именно это вселяло в меня надежду. Выжила она, значит, смогу и я.
Один раз я позволила себя убить, больше такую ошибку я не совершу.
Добравшись до небольшой поляны, мы остановились.
Мой пленитель завязал второй конец верёвки на тонком стволе дерева. В ноги мне кинули скулящую рыжуху. Вместо того чтобы успокоиться и взять себя в руки, она принялась выть с новой силой.
– Ты действительно не понимаешь, что твои вопли доставляют им удовольствие?! – зло прорычала я. – Приди в себя и перестань демонстрировать свою слабость.
– Они мужчины, – заикаясь от слёз, выпалила она, – значит, должны испытывать жалость к немощной женщине.
– Они гуроны, дурная, – я тяжело выдохнула, поражаясь её тупости. – Половина из них здесь женщины, и плевали они на твою немощность. Они ей питаются.
На другой стороне
