Империя Русь - Игорь Корнилов

Рубка продолжалась почти до захода солнца. Легионы, принявшие удар, справились с задачей с минимальными потерями и без помощи княжеского резерва. Наконец прозвучала команда: «Прекратить бой!» И уцелевшие легионеры, подобрав раненых, организованно отступали на сотню шагов назад и устало опускались на землю.

Князь объезжал поле боя. Зрелище было жуткое! Поле шириной в двадцать стадиев было завалено мертвыми телами, такая же картина наблюдалась и под стенами крепостей. Из полутора десятка тысяч нападавших, казалось, в живых не осталось никого… Но нет! Вдруг из-под груды тел вывернулись-выскочили несколько каким-то чудом уцелевших «волколаков» и с воем бросились на Корнелия. Эскорт явно не успевал, но… молнией блеснул раз-другой меч князя, и четверо нападавших, разрубленные почти пополам, пополнили счет своих погибших соотечественников.

Невзирая на ночь, князь приказал собрать войска и отвести их от поля боя не меньше чем на стадий. Ночь прошла спокойно. Утомленные легионеры, с трудом поужинав, попадали спать кто где, а караульную службу несли легионеры-гвардейцы.

Следующий день принес не меньше хлопот. Нужно было любой ценой, во избежание эпидемии, уничтожить трупы дикарей и с почестями похоронить погибших легионеров. Для этих целей пришлось собрать все окрестное мирное население от мала до велика.

С последними лучами солнца вспыхнули погребальные костры погибших с честью легионеров. Обнажив головы, стояли вокруг костров оставшиеся в живых, слушая заупокойные молитвы священников-христиан и волхвов Перуна. Тризна, короткий сон, и вот уже легионы, построившись в походные колонны, направились к Турову. Там планировалось сделать еще одну остановку для отдыха и смотра войск, а также оставить для лечения и восстановления раненых. А князь, архистратиг Мстислав и воевода Боривой в сопровождении центурии гвардейцев-«медведей» ускоренным маршем направлялись в столицу. Все два дня пути князь молчал, а Боривой и Мстислав с опаской и восторгом украдкой посматривали в его сторону. Тревожить экселенца не решались.

Искоростень встречал победителей. Городские ворота были распахнуты настежь, подъемный мост опущен. Перед мостом выстроился городской гарнизон, бояре, купцы. По сторонам – восторженные жители. В церквах и на капищах звонили колокола. Радости горожан не было предела. Подъезжая, Корнелий наконец сбросил с лица маску тревожной сосредоточенности и, улыбаясь, приветствовал собравшихся. Перед мостом князь и сопровождающие спешились и, еще раз поприветствовав горожан, отправились во дворец.

Только через седмицу князь приказал собрать Высший Совет. К этому времени пришли уточненные данные от командиров легионов и гарнизонов Слуцка и Клецка о потерях. Кроме того, наступало время весенних работ. Совет, как обычно, прошел быстро и по-деловому. И, как обычно, отпустив членов Совета, князь приказал остаться Боривою.

– Ну что, воевода, – князь с Боривоем сидели в мягких удобных креслах, привезенных из Константинополя, – с незваными гостями справились, пора и о главном подумать. Что докладывает твоя разведка?

– Разведка докладывает, экселенц, что князь Юрий растерялся. Он с каждым днем все больше теряет контроль над ситуацией. Не пора ли нам уже вмешаться?

– Подождем, рано. – Князь помолчал. – Давай-ка запусти в Киев и другие большие города наших скоморохов с рассказами про победную схватку героев-древлян с «лютым ворогом-супостатом»! Нам нужно, чтобы Русь восприняла нас, древлян, как своих спасителей теперь уже от бесталанного князя Юрия. А киевским заговорщикам скажи: у них ровно год в распоряжении. Следующей весной выступаем! Да, и еще одно. Отправь людей за княгиней Улитой в Ростов, а нашим сторонникам в Суздале поручи прощупать боярина Степана Кучку, тестя князя Андрея. Человек он в Суздале и Ростове очень влиятельный. Такого лучше иметь в друзьях…

– Слушаюсь, экселенц, – и воевода откланялся.

Князь остался сидеть в кресле с полузакрытыми глазами. Он еще и еще проигрывал в уме все возможные последствия своих будущих действий. Все складывалось как будто хорошо и правильно…

Глава 3

Утром тридцать четвертого дня месяца Эйлет лета 6666-го от Сотворения Мира в Звездном Храме из Киева примчался гонец. В сообщении было сказано, что накануне умер Великий князь Киевский и Всея Руси Юрий Владимирович. До выборов нового Великого князя и утверждения его кандидатуры на Великом вече власть перешла к Боярской думе.

Князь древлянский и туровский Корнелий Владимирович собирался в Киев на выборы Великого князя. Он был спокоен и сосредоточен. Из претендентов на великокняжеский престол можно было выделить разве Изяслава Давыдовича черниговского из рода Ольговичей, вечных соперников Рюриковичей и Мономаховичей.

Прошедший год был напряженным. Агенты Боривоя без устали рекламировали и прославляли достоинства древлянского князя и в Киеве, и во всех уделах. К весне 6666 года князь Корнелий заручился поддержкой на будущих выборах от большинства южнорусских удельных князей, кроме переяславского князя. Черниговский князь, как было отмечено выше, сам претендовал на великокняжеский венец, а новгородцы были рады попытаться в очередной раз добиться полной самостоятельности.

Осенью прошлого года в результате простенькой операции спецгруппы гвардейцев-«медведей» в Пинск была доставлена из Ростова жена князя Андрея с детьми. Встреча супругов была радостной – Улита Степановна была уверена в гибели мужа – и полезной для планов Корнелия. После недолгих раздумий князь ростовский и суздальский Андрей подписал вассальный договор с князем Корнелием Владимировичем лично. До поры семейство князя Андрея переселилось в Искоростень, а в Суздаль боярину Степану Кучке была отправлена грамота, предписывающая тому управлять княжеством от имени князя Андрея Юрьевича, но в пользу князя Корнелия Владимировича. Узнав о происходящем (естественно, от доверенных лиц воеводы Боривоя), князья смоленский и рязанский тоже пообещали поддержку Корнелию на выборах Великого князя. Полоцкий князь Рогволд Борисович, считая себя потомком Рюриковичей, но не имевший реальной возможности занять киевский престол, предпочел принять нейтралитет.

Все было подготовлено. Рано утром пятнадцатого дня месяца Вэйлет обоз князя древлянского и туровского выступил из Искоростеня в Киев. Князь вез, кроме личных вещей, огромное количество подарков как для бояр и князей, собравшихся на Совет, так и для элементарного подкупа представителей киевских профессиональных сообществ, которые заправляли на Великом вече. В качестве эскорта князя сопровождали две центурии гвардейцев легиона «Медведь», а за два дня до начала процедуры выборов следом должен был тайно выступить в направлении Киева весь легион в полном вооружении и техническом обеспечении.

Выборы Великого князя были назначены на двадцатый день месяца Вэйлет, за десять дней до праздника Коляды, и Корнелий решил посвятить оставшиеся в его распоряжении дни общению с киевлянами. На площадях города накрывались обильные столы, нанятые скоморохи неустанно восхваляли в песнях и сказаниях достоинства древлянского князя, по улицам города маршировали с музыкой гвардейцы, разодетые в красочную парадную форму. Кроме этого, князь не уставал встречаться в неформальной обстановке и с прибывающими на Совет князьями.

Заседание Высшего Совета и Боярской думы началось с восходом солнца. Кандидатур, как и ожидалось, было две – князь черниговский Изяслав и князь древлянский и туровский Корнелий. Каждый из претендентов представил свою программу дальнейшего развития государства, но присутствующие, уже принявшие решение, к ним особенно не прислушивались. Все равно вопрос о назначении Великого князя решало Великое вече, а точнее, численность и мощь глоток группировок, сагитированных одним из претендентов. Великое вече должно было состояться на следующий день на площади у храмового комплекса Святой Софии Киевской. Но была опасность срыва Великого веча, что уже несколько раз случалось, путем созыва альтернативного веча на Торговой площади Подола. Тем более что, по данным Боривоевых разведчиков, в торговом порту Киева наблюдалось подозрительное движение людей с военной выправкой, но одетых купцами и ремесленниками. Оставив в своем распоряжении одну манипулу гвардейцев, Корнелий в ночь перед Великим вече отослал остальных легионеров на Подол для обеспечения порядка и пресечения провокаций черниговцев.

Еще с ночи на Вечевую площадь начал подтягиваться народ. Лучшие места, поближе к возвышению, занимали «крикуны», между которыми изредка возникали стычки. С первыми лучами солнца на уже заполненную до отказа площадь вышли представители Боярской думы, и оба претендента в сопровождении своих приближенных. Председатель Боярской думы старший боярин Вячеслав, дождавшись относительной тишины, зычным голосом объявил решение Совета и задал традиционный, звучащий уже не одно столетие вопрос: кто вам больше люб, киевляне, князь Изяслав или князь Корнелий? Что тут началось! Площадь взорвалась криками: «Кор-не-лий!», «И-зя-слав!». Несколько минут невозможно было разобрать, у кого из князей большее преимущество, но вот все четче и четче над площадью звучало победное: «Кор-не-лий, Кор-не-лий, Кор-не-лий!!!» Сторонники Изяслава начали группками отступать с площади и направляться в сторону Подола. Но Торговая площадь Подола и прилегающие кварталы были намертво блокированы легионерами под командованием центуриона Варда, а подозрительные личности были задержаны и заперты до времени в пустующем лабазе.