Узнай меня - Тата Кит

аптечки перекись, вату, бинт, пластырь и какой-то тюбик. Упаковку с бинтом сразу зажала в зубах. Ладонь одной руки прижала рядом с торчащей щепкой, а пальцами другой — резко вырвала щепку на вдохе.

А она шарит — так менее болезненно.

Окровавленный кусок дерева упал в раковину. Сучка задышала глубоко и рвано, отшвырнула бинт и сразу облила рану перекисью, собирая излишки ватой. Очистила рану и склеила её края какой-то прозрачной хренью из тюбика. Сверху налепила пластырь.

Побледнела настолько, что казалось белее старой печки за ней. Но снова не проронила ни слезинки.

Оперевшись руками о края раковины, отдышалась. Снова посмотрела на меня из завесы светлых волос и сделала шаг в комнату, чтобы взять свой рюкзак. Достала из него какой-то кусок ткани и положила его рядом с пистолетом на табуретке. Еще раз глянув на меня, повернулась боком и внезапно сняла окровавленную майку.

Не испытывая какого-либо стыда или стеснения, не пытаясь хоть немного прикрыть обнаженную грудь, девчонка расправила кусок ткани, которым оказалась новая чистая майка. Снова посмотрела на меня, пока я скользил взглядом по профилю её белой груди с острым розовым соском.

Надела майку, расправила ее по фигуре и, взяв пистолет с табуретки, вялой походкой вошла в комнату, в которой сидел на стуле я. На ногах она держалась паршиво. Проехав столько часов с щепкой в бочине, боясь, должно быть, погони, если на вырвала ее раньше, она с трудом удерживала себя в сознании.

Грузно опустившись на диван напротив, достала из рюкзака бутылку с соком. Трясущими руками кое-как открутила крышку и отпила пару глотков.

Снова посмотрела на меня. Плавно прошлась взглядом от берцев до лица.

— Мент или военный? — короткий вопрос слабым голосом.

В ответ улыбнулся ей лишь уголком губ. Пусть сама гадает. Секунд пять, пока не вырубится.

Молча наблюдал за ней, видя, как её веки тяжелеют и как усиленно она борется с этим состоянием. Тонкая рука с пистолетом, нацеленным на меня, ослабла и сползла с колена. Яркие голубые глаза потеряли осмысленность и вовсе закрылись. Белобрысая башка откинулась назад.

Моя похитительница вырубилась.

Еще несколько минут молча наблюдал за ней, мысленно прикидывая, насколько глубок её сон и вынырнет ли она обратно.

Натянувшие тонкую белую ткань острые вершинки груди были направлены на меня. Скорее всего, ее морозит. Я бы побыл джентльменом и укрыл юную леди пледом или ещё чем, но, так уж вышло, что сейчас мы оба находимся не в тех ролях, в каких могли бы быть, не случись всей это хрени.

Узкая грудная клетка поднималась и опускалась от обычного дыхания спящего человека.

Встал со стула. Наблюдая за сучкой, что придумала поспать с заряженным стволом напротив человека ею похищенного, согнулся и перешагнул через руки, которые были в наручниках.

Теперь, когда руки впереди, даже если эта тварь проснётся, я смогу её вырубить настолько быстро, что она даже и не вспомнит, что просыпалась. Если, конечно, вообще, сможет проснуться в следующий раз.

Неспеша подошёл к девчонке, склонился к ней, прислушиваясь к тихому дыханию.

Приоткрытые чуть пухлые губы явно нуждались во влаге. Облизать или плюнуть?

Сама справится.

Скользнул взглядом ниже: , по длинной шее, четким ключицам, тонкой светлой коже, выпирающим вершинкам груди, пока не остановился у нижнего края майки.

На всякий случай, забрал из её руки пистолет и только после этого задрал майку, чтобы проверить рану: залепила она её хорошо, кровь нигде не проступила и, похоже, не проступит. Если, конечно, девчонка ограничится минимумом движений ближайшие пару дней, что попросту невозможно, так как она в бегах. И неизвестно, сколько еще будет бегать, пока её найдёт выродок Луневича.

Направился в кухню, где в раковине увидел окровавленную щепку, вошедшую в девчонку сантиметров на семь. Чтобы терпеть в себе эту хрень несколько часов и не ныть, нужно быть бойцом. Она спросила мент я или военный, угадав с одним из вариантов. Но кто тогда она сама?

В её куртке, помимо патронов, денег и складного ножа, нашёл ключи от наручников. Расстегнул и растер саднящие запястья. Теперь о наличии крепко сцепленных наручниками рук будет свидетельствовать только моя актерская игра, которую с легкостью сломает один неверный поступок белобрысой сучки.

Отпил немного сладкой воды из ее бутылки. Пистолет вернул девчонке, положив рядом с ее расслабленной рукой. Вернулся на стул и завел руки за спину, накинув наручники на запястья.

Ну, давай же, говнюк, приходи за своей девкой. Я подожду.

Засада у всех на виду — такого я еще никогда не делал.

Глава 6. Луна

Короткие вибрации старого кнопочного телефона в заднем кармане джинсов одна за другой вытянули меня из внезапно обрушившейся на мгновение тьмы.

Распахнула глаза. Мужик так и сидел напротив меня на стуле, со сцепленными за спиной руками.

Похоже, вырубилась я чуть больше, чем на мгновение. Уже почти стемнело. В полумраке комнаты в свете единственного окна, в котором ставни были сломаны, был виден только мужской силуэт и блеск глаз, взгляд которых был точно направлен на меня.

Дёрнула рукой, но не обнаружила в ней пистолета. Паника волной прокатилась по телу, но быстро схлынула, когда оружие оказалось лежащим на диване рядом со мной. Обхватила рукоять. Прохлада металла подействовала успокаивающе. Сразу проверила магазин. Всё на месте.

Шумно выдохнув, подалась вперед и тут же вспомнила о ране в боку, когда болью прострелило всё туловище.

— Чёрт! — ругнулась себе под нос и снова откинулась на спинку старого дивана, пропахшего пылью и мышами.

Задрала майку, но, к счастью, не обнаружила следов крови на пластыре и вокруг него. Рану я закрыла хорошо.

Чуть приподняв ягодицу, достала телефон из заднего кармана джинсов. Четыре входящих смс-сообщения:

«Турбаза Снежная.