Сумеречный сказ - Кайса Локин

Воздух чуть ли не скрипел от мороза: вечное предвещание зимней поры — ещё одна характерная особенность этого мира. Ни весны, ни лета — только мрачная осень и холодная зима, что господствовали в разных областях Нави, покрывая землю то сугробами, то опавшими листьями.

Рогнеда сидела на поросшем мхом камне и стирала грязную одежду в тёмных водах реки Смородинки. Лицо её было опухшим, а под глазами пролегли синяки — она так и не сомкнула глаз. Остатки ночи провела, заметая в Яви следы «прогулки», а затем, вернувшись домой, принялась отмываться то в облике зверя, то в человеческом теле.

— Ну? Как всё прошло?

Тихие шаги Забавы волчица различила сразу, но общаться с кем-либо не хотела — гадкое ощущение отравляло изнутри, лишая сил.

— Ты же не обиделась на меня? — обеспокоенно спросила мавка. — Мы хорошее дело совершили, теперь на ещё одного злого человека меньше.

— Скверно это всё, — процедила Рогнеда сквозь зубы. — Не люблю я так проблемы решать.

— Бу-бу, а говорила, что отважной защитницей станешь, — буркнула Забава и тут же подпрыгнула при виде волчьего оскала. За столько лет так и не привыкла к «фокусам» оборотня.

— Вот именно: защитницей, а не убийцей! — рявкнула Рогнеда. — А для тебя это словно одно и то же! Конечно, легко рассуждать, когда последние триста лет сидишь и только плетёшь веночки, пока верный волчок Роди разделывается с неугодными. И не смей мне сейчас вещать про долг — точно сорвусь!

— Тише, тише, не кусайся. — Мавка примирительно подняла руки и поспешно вытащила из кармана сарафана ягоды, протягивая их оборотню, но та лишь фыркнула, отказываясь. — Ты что, действительно убила его? — прошептала Забава, виновато пряча взгляд.

— Зачем спрашиваешь? Боишься, что его призрак мстить придёт? Или муки совести унять желаешь? Ты-то оказалась не при делах: всегда милая и невинная девчушка с очаровательной улыбкой. Вот только ты способна глотку разорвать не хуже меня, но вечно строишь из себя образец добродетельности. Конечно, ручки пачкать никто не любит, — причитала Рогнеда, злясь больше всего на себя.

Забава не ответила, лишь пристроилась рядом и стала помогать выжимать мокрые вещи, избегая смотреть на едва сдерживающую слёзы подругу.

Рогнеда ненавидела свою хищную ипостась с давних пор. Поначалу сильное тело зверя вселяло могущество, и все враги казались ничтожествами. После расправы над соседом и его дружками, которые на всю жизнь остались калеками, Рогнеда вернулась домой и продолжила жить, как ни в чём не бывало. Однако с каждым днём всё больше понимала: теперь ей нет места среди обычных людей. Сосед и его прихвостни хоть и боялись её, всё же бросали косые взгляды и перешёптывались с остальными жителями, натравливая их против девушки. Вся округа вскоре не чуралась подлить Рогнеде: ломали забор и плодоносные деревья, воровали с огорода, а однажды и вовсе удумали спалить сенник.

Тогда-то она и решилась уйти в дремучий лес, где целый век просуществовала под защитой лешего. По его приказу многие охотники слегли от когтей девицы-оборотня, но каждая отнятая жизнь зияла глубокой раной на сердце Рогнеды, которая никогда не одобряла жестокость. Она возненавидела саму себя, однако дороги назад не было — её душа теперь принадлежала Нави.

Переход в мир тёмных сил состоялся, когда волчице минуло сто одиннадцать лет. Морана приняла Рогнеду и велела ей, как и многим другим, защищать границы Нави, дабы ни один случайный путник не оказался в Сумрачном лесу, откуда никто не возвращался живым. На желание защищать леса со всеми его обитателями Хозяйка Зимы прикрыла глаза: возможно, не одобряла, но и отговаривать не стала. Поэтому большую часть времени Рогнеда и проводила в Яви, ибо мало кто из людей осмеливался ошиваться в округе Сумрачного края.

Благодаря разрешению верховного лешего — Дубровца — Рогнеда соорудила на берегу Смородинки маленькую избушку, которую всегда окружали души почивших животных и пожаловавшие в гости мавки. С остальными волколаками, которые ютились целой стаей на краю Болотных земель, Серая не смогла найти общего языка, предпочитая держаться обособленно. Оборотни воротили нос от маленькой и юркой Рогнеды, которую, по их мнению, Морана незаслуженно выделяла среди прочих, но молчали, не рискуя идти против воли владычицы.

Мавки часто наводили Рогнеду на разорённую местность и браконьеров, с которыми приходилось разбираться. Порой самыми жёсткими методами, но иного выбора не было: долг обязывал защищать. Так и вышло с землями Сосновца, хозяина того леса, где вчера Рогнеда желала разделаться с Виктором, но не пришлось: сердце мужчины не выдержало ужасного облика оборотня, и он скончался на месте.

— Сам он почил, я не испачкала руки, на этом хоть спасибо, — наконец прошипела Рогнеда. — Только всё равно погано оно, знаешь ли.

Она корила себя за слабость и нежелание быть жестокой, однако поделать ничего не могла. Видя переживания подруги, Забава чуть приобняла её за плечи и хотела утешить, как вдруг раздался оглушительный рёв, затрещала земля, а вода в реке паром пошла, заставляя девушек отпрыгнуть.

— Не к добру это, — жалобно прошептала мавка, юркнув за спину Рогнеды.

Последняя перевела взгляд на запад и вдохнула полной грудью. Лёгкие тут же наполнились запахом костра и жжёной травы. Вдалеке тянулся ввысь изогнутый столб сизого дыма, но пламени видно не было. Дурное предчувствие больно кольнуло грудь, но делать нечего — нужно проверить, что ещё случилось прошлой ночью.

— Возвращайся к себе, Забава. — Рогнеда решительно встала, натягивая плащ. — Я разберусь.

— Удачи, — пожелала мавка и убежала, сверкая босыми ступнями.

Проследив за исчезающей меж кустов Забавой, Рогнеда развернулась и поспешила к горам, откуда и валил едкий запах. С каждым шагом дышать становилось труднее, а земля всё больше скрывалась под слоем пепла. Всё это означало только одно — Змей Горыныч в гневе.

Змей Горыныч

«Глава твоя левая в Навь будет смотреть, правая — за Явью следить, а средняя — по Прави скучать да обидчицу зло вспоминать. Мост ты Калинов всю жизнь охраняй, речку Смородинку от чужаков и простаков оберегай.

Чтоб не было больше напрасных сих жертв, чтоб не было больше подобных тебе».

Наказ Змею Горынычу от богини Мораны

Прошлый день, дом Кирилла, граница Яви и Нави

— Когда мы уже сходим вон в ту пещеру? — Тонкий голосок разрезал