Проект Россия. Выбор пути - Неустановленный автор

Избежать проблемы православным воспитанием нельзя. Религиозная вера может задать человеку высокий нравственный идеал, но не в состоянии переделать его природу. Не по силам ей духовные ценности поставить выше материальных, если человек тому противится. Сегодня многие позиционируют себя православными, но при этом их устремления и приоритеты лежат в рамках материального. Не важно, что они говорят, язык без костей. Посмотрите, на что они тратят львиную долю времени, и поймете уровень их устремлений.

В том нет беды, это не унижает людей (и не возвышает). Это просто факт, природа. Каждый стремится духом к тому, что соответствует его природе. Купец стремится к прибыли не потому, что он плохой, а потому что он купец, представитель податного сословия. Никакая религия не изменит его устремлений, не заставит земные ценности считать детскими куличами. Он будет говорить то, что от него хотят услышать, но на деле всей душой будет стремиться в свою песочницу. Такое стремление несовместимо со статусом элиты. Крупные мыслители и руководители не должны иметь детских стремлений. Иначе все напрасно…

Вера может горы сдвигать. Великий грешник, всю жизнь искавший сиюминутные удовольствия, может стать святым праведником. Есть достаточно примеров, когда человек был бизнесменом, но, уверовав, уходил в монастырь. Но если человек не имеет интеллекта, если он не рожден умным, глубоким и масштабным, вера не даст ему того, что он не имеет. Здесь нужно помнить: духовность и интеллектуальность не являются синонимами. Если человек стал праведным, это не означает, что он теперь может быть великим математиком. Это таланты из разных плоскостей. Масштаб и глубина мышления – это как музыкальный слух. Он или есть, или его нет. И если его нет, человеку невозможно отличить фальшивую ноту от чистой. Особенно если ее намеренно прячут, специально пытаются представить явление не тем, что оно есть.

«– Вот что мне непонятно, – говорила Маргарита, и золотые искры от хрусталя прыгали у нее в глазах, – неужели снаружи не было слышно музыки и вообще грохота этого бала? - Конечно не было слышно, королева, - объяснил Коровьев, - это надо делать так, чтобы не было слышно. Это поаккуратнее надо делать». (М. Булгаков. «Мастер и Маргарита»)

Огромное количество православных людей не усматривают в смертельно опасных явлениях угрозы. Они соблазняются прелестями потребительской цивилизации, потому что не видят вредного воздействия западной эстрады, голливудских фильмов, мультиков, компьютерных игр. Никто же от этого не умирает, люди просто развлекаются. Причем, соблазняются они в общем порядке, без какого-либо индивидуального внимания к их персоне.

На царскую семью обрушится соблазнение гораздо большего размера. Кто запретит принцам или принцессам жить «глянцевой» жизнью? Если предположить наличие силы, способной на такой запрет, значит, мы говорим не о монархии. В монархическом государстве не может быть силы, способной регламентировать жизнь царя, членов царской семьи и их ближайшего окружения. Раз такой силы не может быть даже теоретически, никто на свете не помешает «коту Базилио» и «лисе Алисе» использовать будущих «Буратино» втемную. В чем непосредственно это будет выражаться, – дело десятое. Для нас решающее значение имеет неизбежность развития вышеописанных событий.

Робкие надежды, что функцию контролера выполнит какой-нибудь парламент, провалятся, не успев толком созреть. Этот факт доказывают все (без исключения) всенародно выборные парламенты, начиная от Французской революции и заканчивая сегодняшней демократией. Не могут люди, сражавшиеся на выборах ради возможности сидеть на шее общества, защищать народ. Это снова путь к демократии.

Последней соломинкой, за которую мы цеплялись, была надежда, что Церковь воспитает. Увы, нет основания для такой надежды. Исторический опыт свидетельствует: в самом лучшем, самом удачном случае Церковь может воспитать первое лицо государства, то есть царя. Но это опять касается нравственной, но не интеллектуальной стороны вопроса.

Если человек имеет малый масштаб мышления, можно хоть на голове ходить вокруг него, границы его мировоззрения раздвинуть не удастся. Самого высоконравственного человека можно обмануть. В наше время обман и манипуляция сформировались как науки. Противостоять им одной честностью нереально, что доказывается тысячами исторических примеров.

Объяснить этот момент человеку, мыслящему в бытовых рамках, невозможно. Кто заводит разговор о предмете, который собеседник считает несуществующим, тот выглядит идиотом. Кто выглядит идиотом, с тем разговор короткий. Поэтому «не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7,6).

Утверждая монархию лучшим государственным строем, мы полагали ее оптимальной системой. Но когда появились аргументы, игнорировать которые невозможно, мы пересмотрели свои взгляды. Сейчас мы понимаем монархию как низшую модель власти, выводимой от Бога. Если можно так выразиться, это последняя форма общества, терпимая Богом. Дальше начинаются нетерпимые и богопротивные.

Глава 4

Характеристика ситуации

Сам факт осознания неприемлемости монархии для современной России – для нас громадный шаг вперед. Приступая к формированию новой концепции, мы не могли не сравнить ее с концепцией демократии, и подробнее рассмотреть фундамент, на котором основана вся конструкция – на способности народа выбирать власть.

На слух это казалось таким очевидным, что не нуждалось в доказательстве. Приняв ложное утверждение за истину, люди направили интеллектуальную энергию по ложному пути. В итоге появились замысловатые конструкции, не имеющие к практике никакого отношения. Исходя из постулата, что народ может выбирать власть, интеллектуальное осмысление сводилось к изучению того, чего никогда не было.

Выборов, о которых говорит демократия, в реальности не было нигде и ни разу. Ученые словно договорились делать вид, будто выборы действительно происходят. В итоге они изучали виртуальную реальность – явление, которого в действительности нет. Несуществующему явлению посвящены тысячи книг.

С постижением демократии складывается та же картина. Люди изучают теорию, начиная со школьных времен. Далее идут на факультет какой-нибудь политологии. Когда они в совершенстве познают теорию и собираются применить ее на практике, оказывается, действительность не имеет даже отдаленного отношения к теоретическим выкладкам. В реальности политическая борьба сводится к тому, чтобы любым путем склонить избирателя проголосовать за нужного кандидата. Все предельно цинично и продажно, все сплошной обман.

Но если мы пофантазируем, и допустим, что все честно, все равно будет профанация. Люди станут выбирать наиболее красивого или с самым приятным голосом. Вспомните, первые выборы, когда профессионально обманывать и манипулировать еще не научились, были примерно такими, как сейчас.

Смотрите, что получается. Ошибка, принятая на веру, породила огромное ложное направление. Одни пытаются объяснить идущие процессы в соответствии с теорией демократии. Другие изобретают более или менее мудреные разновидности демократий. Рождаются суверенные, национальные, аристократические, управляемые, реальные и прочие демократии, коим нет числа. Появляются экзотические, типа голосования по Интернету. Люди не понимают, изъян этой системы не в способе голосования, а в самом принципе невозможности выбора. Не имеет значения, в каком порядке рассядутся музыканты, если они играть не умеют. Аналогично и здесь – не имеет значения, каким способом люди будут выбирать то, о чем не имеют знания.

Последнее достижение в этом направлении – предложение узаконить ту власть, которая имеется на данный момент. Подтянуть под нее демократическую теорию и на этом поставить точку. Вот что есть на сегодняшний день, то и будет считаться нашим особым видом демократии.

При чем тут название? Самолет можно назвать как угодно, хоть кастрюлей, дело не в названии, главное чтобы он летал. Аналогично и со страной – главное, чтоб она соответствовала базовым требованиям. Название системы дело десятое.

Пока нет концепции, конструктивное движение невозможно. Концепция – это не набор благих желаний и мечтаний. Это жесткая логичная структура, из которой видна реальность реализации желаний. Она должна показывать, как модель будет работать на практике.

Сегодня документы, претендующие на концепцию, похожи на новый литературный жанр, который образно можно назвать наивной утопией в бюрократическом стиле. Они изобилуют благими пожеланиями, но из них, хоть убей, не видно, как пожелания преобразуются в факты. Например, заявляется: власть не должна воровать и должна заботиться о народе. Хорошее пожелание. Но вследствие чего оно будет реализовано? Тут глобальный молчок. Интеллектуальный вакуум заполняют эмоции в стиле «у народа проснется самосознание, и он могучей рукой сметет паразитов». Читаешь и думаешь: какой же бред… Будто люди фильмов про революцию насмотрелись и теперь уповают на пробуждение самосознания, чтобы потом «могучей рукой»…