В горах Кавказа. Записки современного пустынножителя - Меркурий

Жители близлежащего селения рассказывали, как однажды в такой капкан попался охотник, которого спасла лишь сообразительность его товарища. Тот быстро снял с себя кожаный ремень, нажал рычагом на одну из пружин, после чего обернул ее этим ремнем несколько раз и завязал. Затем стиснул вторую пружину. Дуги капкана раздвинулись, страдалец был освобожден, но после этого происшествия на всю жизнь остался калекой.

Однако, кроме медвежьего капкана в горах существует еще более грозная опасность для странников: в глухих зарослях у звериных троп охотники устанавливают заряженные ружья-самострелы, нацеливая их на определенную мету в надежде, что по тропе будет проходить какое-нибудь дикое животное…

ГЛАВА 2

Строительство кельи — Каштаны и мошки — Брат обосновался — Новые жители пустыни — Предостережение монахинь

Только к середине лета пустынники нашли, наконец, за шестью не слишком высокими, но очень крутыми перевалами ровную поляну с небольшим источником воды, расположенную в 14–15 километрах от озера.

Сколько здесь, в необитаемых безлюдных горах, свободной, незаселенной земли!.. Люди, в основном, облюбовали обширные долины с плодородной землей по берегам горных рек, а прочие места, которые занимают не менее 90 % всей территории, абсолютно безлюдны из-за отсутствия дорог. Горные склоны сплошь покрыты субтропическими зарослями диких кустарников вперемежку с редкими деревьями. В них обитают только лесные животные да ядовитые змеи. А из людей — ни единого человека, тысячи квадратных километров абсолютной пустыни…

За неделю братья построили на поляне небольшое убежище из валежника наподобие охотничьего балагана, а затем принялись за постройку кельи. Работа подвигалась медленно, мешали продолжительные дожди. Часто приходилось ходить за продуктами на берег озера к благодетельным монахиням, преодолевая все шесть крутых перевалов и всякий раз изнемогая от усталости.

Люди, живущие на равнинах, не ведают тех трудностей, какие испытывают монахи-пустынножители, вынужденные часто взбираться на горные перевалы с грузом за плечами. Они зачастую устают настолько, что все мышцы тела трясутся от чрезмерного переутомления. Расстояние в 14–15 км летним днем едва-едва удается преодолеть за 12–13 часов. Но тяжелее всего бывает, если в пути застигнет неожиданный дождь, особенно в осеннее время. Он вымочит всю одежду до последней нитки. Вода потечет с головы и плеч по всему телу, стекая в обувь. Но если даже и дождь перестанет, положение не облегчается. Стоит только слегка задеть кустик или деревце, как на путника изливаются новые потоки воды. К тому же, по размокшей глинистой земле ноги скользят, словно по льду, поэтому путешественники бесконечно спотыкаются и падают на спусках и подъемах, что беспредельно усугубляет и без того тяжелый путь.

Благодаря тому, что к середине осени созревшие каштаны стали падать на землю, сделавшись для монахов основным продуктом питания, стройка стала продвигаться намного быстрее. Каштанов было великое множество, и пустынники ели их в сыром, вареном и печеном виде. Научились даже печь из них хлеб и приготовлять квас. Это было для братьев большим подспорьем, избавляя от частой ходьбы на берег озера за продовольствием. Немало, однако, пришлось им сожалеть о том, что каштаны — скоропортящийся продукт. Внутри ядра очень быстро заводятся черви, и сохранить от них каштаны для длительного хранения абсолютно невозможно. Пробовали было пересыпать их землей, затем золой, но все безуспешно… Приозерные монахини подсказали братьям, что каштановые орехи нужно хорошо просушить на солнце и в таком виде хранить зимой. Братья насушили большое количество каштанов, принесли на поляну ручную мельницу и, отделив ядра от кожуры, стали размалывать их в муку, рассчитывая, что зимой будут печь из нее хлеб, добавляя в тесто для связи небольшое количество пшеничной муки, как они это делали осенью. Увы! Все оказалось тщетным, потому что в каштановой муке завелось столько червей, что и вообразить невозможно. Весь запас муки пришлось выбросить. Труды и хлопоты оказались напрасными.

Но вот что удивительно! Мыши таскают каштаны в свои норки, делая из них продовольственный запас на зиму. Там каштаны сохраняются свежими и не тронутыми червями с осени до весны. За время своего пустынножительства монахам много раз случалось находить эти тайные хранилища, вскапывая весной землю на огороде, но этот факт и поныне остался для них загадкой.

Есть в лесу и другие орехи, растущие на буковых деревьях и по своему внешнему виду похожие на усеченный конус. Они намного мельче каштанов, но содержат много масла, однако братья не имели времени собирать их, потому что осень подходила к концу, а келья еще не была готова.

В начале зимы строительство, наконец, было окончено. Келья имела три метра в длину и два в ширину, — это всего лишь шесть квадратных метров. Крышу покрыли дранью каштанового дерева, окна затянули целлофановой пленкой, а дверь вместо петель пристроили на прибитом к ней деревянном шесте. Печь сложили из плоских камней… и когда-то пустынное местечко стало освоенным.

Однако зимовать в новопостроенной келье вдвоем было невозможно: не хватало продуктов, а потому один из братьев ушел на прежнее место и больше уже не вернулся. Второй, оставшийся зимовать, с наступлением весны вскопал огород, посадил на нем кукурузу, фасоль, картофель и окончательно обосновался в этой пустыньке.

Через два года он привел к себе трех новых братьев. Построили еще одну келью несколько меньшего размера, расширили огород и стали жить одной семьей.

Часть продовольствия все же приходилось носить из города, и потому летом пустынники постарались найти более легкий путь к озеру вдоль берега впадающей в него речки. Но нужно было еще обходить озеро, а это долгий и трудный путь. Стали братья прикидывать: как переправиться через него?

Берега его образуют каньон, западный берег которого возвышается над водой сплошной семидесятиметровой отвесной стеной. Другой берег несколько ниже, но так же скалист и обрывист. Лишь в середине виден неширокий и пологий спуск к озеру, образовавшийся, очевидно, благодаря землетрясению. От озера подъем в этом месте простирается до самых келий приозерных матушек. По нему можно без особых усилий восходить наверх и спускаться вниз.

Братья замыслили приобрести две автомобильные камеры и устроить из них плот, при помощи которого можно было бы переправляться до этого спуска. Но монахини расстроили их замыслы, рассказав о случившемся в недалеком прошлом трагическом происшествии.