Кольцо Сатаны. Часть 2. Гонимые - Вячеслав Пальман

И едва они склонились над бумагами, принесенными Морозовым, как дверь кабинета распахнулась, моложавый человек, по чину подполковник-интендант НКВД шагнул в кабинет, мгновенно, с ног до головы, оглядел Морозова, не поздоровался, спросил Кораблина:

— Это что, из совхоза?

— Новый агроном. Ему поручено освоение земель.

— Молод. Откуда у него опыт и знания? Впрочем, это мы сами определим. А что это за рогатка?

И ткнул пальцем в чертеж рельсовой бороны.

— Вот, просят сделать два таких сооружения. — Кораблин положил бумагу поближе к начальнику управления.

— Объясни, — теперь подполковник прямо и жестко смотрел на Морозова. Глаза его — чуть навыкате, светлые, жестокие глаза без заметных ресниц, требовательно, не мигая, смотрели на Сергея.

Морозов объяснил: три бревна, десять кусков рельс, жесткое крепление, прицеп…

— Только и всего? — удивился подполковник.

— Но срок, срок! — кажется, Кораблин хотел подлить масла в огонь. — Я полагаю, что не более десятка дней.

— И того меньше, раз надо, — начальник схватил телефонную трубку: — Завод! Начальника или главного инженера! Быстро! — и, ожидая, еще раз оглядел стоявшего Морозова.

— Из каких краев прибыл?

— Из рязанских…

— «У нас в Рязани грибы с глазами»… — И тут же спросил в трубку: — Ты, Аверьянов? Здравствуй, Нагорнов. Еще бы не узнал, по десять раз на день перезваниваемся по твоей милости. Так вот, срочное задание: сделать бороны для совхоза. Ты помнишь, какой разгоняй устроил Павлов, а потом и Никишов своему заму, генералу Комарову за плохое снабжение? Я устрою тебе почище, если через семь дней — ты записал? — через семь, не увижу заказ совхоза исполненным. Лето короткое, надо успеть расковырять много земли, ты понял? Чертежи? Сейчас к тебе приедет агроном и все покажет. Жди, он у меня, через четверть часа принимай.

И резко бросил трубку.

— Я на «Ударник», там опять этот премудрый Кацман не разобрался в «ЧП». Надо наводить порядок. Обвал, жертвы, а план изволь выполнять. Что еще надо агроному?

И всем корпусом повернулся к Морозову. Все тот же взгляд тюремщика, загадочно-тревожащий. И действия, непредусмотренные человеческой логикой поведения.

Морозов сказал, не глядя в бумаги:

— Еще нужны пять дисковых борон, их в мастерской не сделать. И три овощных сеялки. Катки мы устроим сами. Еще разрешение на исследовательскую группу землеведов, знатоков мерзлоты, с правом жить вне зоны, чтобы работали от темна до темна на целине. А самое главное, нужно привезти в совхоз как можно больше навоза, отовсюду, где он только есть. Все машины с приисков в Сусуман обязательно должны идти с навозом. Удобрить сорок гектаров бесплодной земли — это полторы тысячи тонн навоза — на первый случай.

— Ну да, закроем прииски, к дьяволу добычу золота, все — на навоз! Ты хоть думай, что говоришь!

— Порожняк с приисков бывает, — Кораблин поспешил смягчить напряжение.

— Заготовь приказ: порожняк без навоза с приисковых конбаз будут оплачивать начальники предприятий. Поставим контроль на дорогах. Нам с тобой, товарищ Кораблин, еще не хватает такого же разноса от комиссара госбезопасности, какой он учинил генералу Комарову. Ладно, я еду. Ты отправь агронома на завод. И контролируй этот заказ.

Он вышел, не прикрыв за собой дверь. Кораблин неторопливо встал и закрыл ее. И тут же взял телефонную трубку.

— Дежурную машину к подъезду. Да, Кораблин.

…Завод был расхристан, огромен, старчески стонал и ухал. Двор завален железом, в проёмах открытых дверей вспыхивали ослепительные огни сварки. Директор выглядел затюканным, со взглядом раз и навсегда испуганным, голос его срывался. Видно, много кричал.

— Не было печали, — вздохнул он, разглядывая карандашные рисунки. — Эту вот гребенку делать? — и ткнул пальцем в чертеж.

— Да, чтобы не ломалась, если пеньки, кочки, чтобы резала до мерзлоты. И не один раз.

— Ты придумал? — спросил Морозова.

— Была такая в совхозе «Дукча», я видел, как работает.

— За семь дней, скажите пожалуйста! В разгар промывочного сезона мы завалены заказами с промприборов, а тут, видите ли, бороны. Сеялок-веялок вам не надо?

Он продолжал бурчать в том же ядовитом тоне, но рядом с ним уже стояли инженер и мастер по сварке и резке с маской на руке, уже переговаривались, как, что и где взять, у Сергея спрашивали о деталях, о прицепе, инженер записывал. И вдруг директор с обидой сказал:

— Хоть бы огурцом угостил, добрый молодец. Такое задание принес, а сам с пустыми руками. У нас так не положено, парень.

— Примем к сведению, — весело ответил Сергей. — Как получим первую рельсу, так беру от вас заявку на овощи.

С завода он шел пешком, далековато из-за реки. Но на душе у него было тепло: провернул такое дело! На мосту он постоял, посмотрел, какая злая и мутная вода катит по камням. Догадался: муть эта — после промывки золота, везде моют, торопятся — и все в реку, а вода скорая, вот и не оседает. Загляделся и вдруг отпрянул от перил, на которые облокотился: чуть сбоку проплывал страшный труп в лохмотьях, голова не видна, тяжело ушла в воду. «Безобразный, труп ужасный…» Господи, откуда этот мертвец, кто он — «горемыка ли несчастный погубил свой грешный дух?..». Стоял и не мог отвести глаз от раскинутой полы телогрейки, все еще мелькавшей в воде. Может быть, сам бросился, чтобы раз и навсегда покончить с проклятой зоной, где чуть позже все равно…

Ослабевшими ногами прошел Морозов по мосту, шел по трассе — мимо лагеря, мимо здания НКВД с решетками на окнах, мимо другого лагеря, потом в стороне от клуба и к себе в совхоз.

Сапатов и Хорошев сидели на скамейке у входа в контору.

— Как там? — нетерпеливо спросил начальник. Ему ужасно не хотелось ввязываться в новые и непонятные сложности с землей. И так забот через край.

— Нормально. — Морозов присел и рассказал, что произошло за последние часы.

Капитан успокоился. Значит, обойдется без вызова к начальству. Без личных для него хлопот. Хорошев посмотрел на Сергея, на Сапатова. И пошли на агробазу.

— Ваш обед и ужин Орочко отнес домой, — сказал Хорошев. — Проголодались, поди?

— Да уж, ни минуты покоя за день. Разговор у Кораблина, потом с Нагорновым, потом на заводе. Ну и полковничек, скажу вам! Я о Нагорнове, начальнике управления. Не иначе, как спецшколу кончил с отличием. Нас за людей не считает.

— Бог с ним. Все они под бдительным оком то гражданина Ежова, то гражданина Берия. Тоже не сладко, надо полагать, хоть и полковничий мундир носит. Новая генерация людей. И будут воспитывать себе подобных-вот в какое время мы живем, Сергей Иванович. Какой тут моральный климат! Какое милосердие! Да они и слов таких не знают. Ладно. Приятно, что вам удалось так быстро провернуть дело. Сапатов мне говорил, что Дальстрою предложено больше надеяться на собственные ресурсы, чем на подвоз продуктов из-за моря. Японцы тревожат транспорты. Стычки в Маньчжурии, там КВЖД местами проходит рядом с границей. Одним Халхин-Голом, конечно, не кончится. А на западе Гитлер шагает по Европе. Тоже не мед, смотри да смотри… Наше дело обретает первостепенность. Хоть чем-то поддержать жизнь несчастных на приисках и шахтах. Когда вам снова на завод?