Мой метод: начальное обучение - Мария Монтессори

Некоторые мои критики говорили: учиться трудно уже в шесть лет, еще сложнее в семь. Вот мерзкий призрак таблицы Пифагора, сухая гимнастика ума, навязанная грамматикой. Что вы будете делать? Просто не станете этим заниматься? Или признаете, что иногда необходимо принуждать ребенка?

Очевидно, все эти сомнения связаны с различными интерпретациями принципа «свободы», заявленного в качестве основополагающего принципа моей педагогической системы. У меня все эти опасения вызывают, скорее, улыбку. Когда-нибудь, в будущих переизданиях этой книга, можно будет уже не обсуждать подобные вопросы. Однако сегодня они еще актуальны, а значит, я должна прокомментировать ситуацию.

Надо признаться, дать прямой, ясный, исчерпывающий ответ — нелегко. Мы обсуждаем такие глобальные проблемы, по поводу которых у каждого имеется свое устоявшееся мнение.

Попробуем воспользоваться аналогией. Скажем, в уходе за маленькими детьми правила гигиены дают великолепные результаты, и это косвенно отвечает на все поставленные вопросы. Как было раньше? Младенца туго пеленали, чтобы выпрямить его ножки. Ему подрезали уздечку языка, чтобы он смог заговорить. Ребенок постоянно находился в чепчике, чтобы ушки росли прижатыми к голове. Положение лежащего ребенка жестко определялось взрослыми, и родителям приходилось постоянно переворачивать младенца, предохраняя мягкий череп от деформации. Заботливые мамы часами колдовали над приплюснутым носиком ребенка, чтобы сделать его прямым и красивым. Едва родившемуся человечку вдевали в уши золотые колечки, потому что они благотворно влияют на зрение. Многие из этих традиций уже забыты, но кое-что используется до сих пор.

Вспомните, сколько всего было придумано, чтобы научить ребенка ходить! С первых недель жизни, когда нервная система младенца еще не достаточно развита и ребенок не может координировать свои движения, родители каждый день тратили время на то, чтобы «научить его ходить». Они поддерживали тельце новорожденного в вертикальном положении и, глядя на беспорядочные движения ножек, убеждали себя, что готовят ребенка к ходьбе. Когда действительно, наконец, малыш начинал переставлять ножки, родители приписывали этот успех своим тренировкам. На следующем этапе, умея передвигать ноги, но еще, будучи не в силах сохранять равновесие, а значит, держаться на ногах самостоятельно, ребенок попадал в веревочные ходунки. Родители, управляя ремешками, удерживали младенца от падения и водили рядом с собой по земле. Некоторые мамы помещали детей в особые расширяющиеся к низу корзинки на колесиках. Широкое основание делало их устойчивыми. Малыш опирался туловищем и ручками о верхний край корзины и, перебирая ножками, передвигался — как бы ходил, по-прежнему не умея самостоятельно держаться на ногах.

Сегодня мы и не представляем, как выглядят особые мягкие валики, которые надевали на головки детей, когда считали их уже способными к самостоятельной ходьбе и вынимали из корзинок на колесиках. Малютки, приученные к постоянной внешней поддержке, всевозможным подпоркам и внезапно предоставленные сами себе, беспрестанно падали. Валики предохраняли головки от серьезных травм.

Что же дал нам научный подход к воспитанию детей? Наука не открыла каких-либо совершенных способов выпрямления носов и ушей, не помогла родителям ставить младенцев на ножки сразу после рождения. Наука убедила нас в том, что природа сама позаботится о правильности черт лица, что человек прекрасно заговорит даже с не подрезанной уздечкой языка, что ножки сами собой выпрямятся и научатся шагать без всякого постороннего вмешательства.

Итак, предоставим действовать природе. Чем более ребенок будет свободен в своем развитии, тем быстрее и совершеннее он обретет свою форму и способности. И вот уже пеленки позабыты во многих семьях. Ребенок лежит в свободной позе, его ножки свободны. Его не заставляют ходить преждевременно. Настанет момент — он сам встанет и пойдет.

Сегодня практически все родители придерживаются такого мнения. Поэтому пеленки, корзинки на колесиках и ходунки постепенно исчезают из магазинов. А дети все же растут с прямыми ножками и начинают ходить даже раньше, чем в былые времена.

Какое облегчение для родителей! Нелегко сознавать, что ножки, носик, головка и ушки любимого ребенка всецело зависят от твоей заботы. Какая огромная ответственность! Насколько спокойнее понимать, что природа обо всем позаботилась. Я предоставляю ребенку свободу и наблюдаю его расцвет, это вечное чудо.

Нечто подобное происходит и с внутренней жизнью малыша. Мы так озабочены: необходимо формировать характер, развивать ум и чувства. И мы спрашиваем себя: как это делается? Мы стремимся проникнуть в душу ребенка, мы ставим ему жесткие рамки — и напоминаем тех матерей, которые вытягивали носики и прижимали ушки младенцев. Мы прячем наши тревоги за подобием успеха, а между тем человек уже рождается с характером, умом и чувствами. Если нет — мы бессильны. Как сформировать характер дегенерата, развить ум идиота, чувства сумасшедшего? Если на самом деле, воздействуя на душу ребенка, можно сформировать его личность, то почему не обратить всю энергию на самых обездоленных? Однако этого не происходит.

Таким образом, мы не являемся создателями — ни внешних форм, ни внутренних. Природа, творение — вот кто всем управляет. Если мы поймем это, то, следовательно, примем за основу принцип «не мешать естественному развитию» и, вместо бесчисленных вопросов о формировании характера, ума, чувств, сформулируем единственный вопрос всей педагогики: как предоставить ребенку свободу.

Эта свобода основана на тех же принципах, которые наука сформулировала относительно форм и способностей растущего тела. Свобода, при которой голова, нос, уши и умение ходить достигают своего идеального уровня под воздействием природных сил самого человека. Свобода — уникальное средство максимально развить личность, характер, ум, чувства, а заодно дать нам, руководителям, покой и возможность наблюдать чудо взросления. Эта свобода в первую очередь освобождает взрослых от тяжелого груза ложной ответственности и мнимого страха.

Детская гигиена не ограничивается только антропологическими картинками, убеждающими нас, что тело способно развиваться само по себе. Сегодня нас удивляет пренебрежение чистотой и элементарными правилами питания. Матери раньше не мыли ни свои соски, ни ротик младенца. Кормили, когда попало. Стоило ребенку заплакать, как его прикладывали к груди. В случае желудочного расстройства ребенок от боли плачет чаще, значит, его чаще кормили, усугубляя положение страдальца. Я видела, как матери, качая на руках новорожденного с высочайшей температурой, беспрестанно вкладывали в его дрожащий ротик сосок, надеясь унять детский плач. И с какой искренней самоотверженностью это делалось!

Наука сформулировала очень простые правила. Во-первых, насколько возможно, соблюдать чистоту. Второе правило — такое очевидное, что родители удивились, как раньше сами не догадались: ребенок, как и взрослый, должен питаться регулярно и съедать следующую порцию, только переварив предыдущую. Он должен есть не постоянно, а через определенные промежутки времени, соответствующие его физиологическим возможностям. Не следует давать хлебные корки грудному младенцу, как делают порой крестьянки, потому что он может поперхнуться крошками.

Встревоженные родители задают вопрос: как же теперь успокаивать плачущего малыша? Но скоро на собственном опыте убеждаются, что ребенок почти не плачет. Совсем не плачет. Новорожденный двух недель отроду спокойно переживает двухчасовой перерыв между кормлениями. Глазки открыты, никакого нетерпения. Молчит, словно сама природа в минуты торжественной тишины. Почему он плакал раньше? Это был знак, который говорил о страданиях.

Туго спеленутый младенец, оставленный на попечение безответственной няньки. У него не было ни своей комнаты, ни кровати.

Современная наука сформировала квалифицированных нянь, узаконила детские комнаты и кроватки, специальную одежду. Детское питание сегодня готовится на крупных предприятиях под контролем медиков. Весь современный мир открыт перед ребенком. Он действительно новый человек, имеющий свои права, в частности, право на жизнь, и для него создана специальная среда.

Если мы говорим, что духовно ребенок должен быть свободен, потому что творящая природа формирует его, не мы, это не означает, что мы бросаем малыша, лишаем его нашей заботы. Оглянемся вокруг. Мы увидим, что, хотя не можем напрямую воздействовать на характер, ум и чувства ребенка, все же несем определенную ответственность, которой до сих пор пренебрегали. А ведь это тоже вопрос жизни и смерти — духовной.

Свобода не означает одиночества. Но мы от иллюзий обращаемся к реальности. Наши заботы о детях становятся более эффективными и полезными для них.