Весна в октябре (СИ) - "Desmondd"

— Коноха не в состоянии идти на ещё один военный конфликт, — тихо сказал Ханзо. — Не сейчас, когда вы ослаблены после атаки Кьюби и находитесь в состоянии войны с Кумо.

— Это верно. Но Коноха не в состоянии бросить своих ниндзя, вопреки Воле Огня. Ханзо-сама, те трое юных шиноби, с которыми вы когда-то сражались и которых победили, стали намного сильнее. Если начнётся сражение в Аме, то даже если мы проиграем, Амегакуре больше не будет. И подобный исход не устраивает ни меня ни вас. Взамен этого, я, Орочимару, Годайме Хокаге Конохагакуре но Сато, предлагаю вам сотрудничество и альянс. В конце концов, чем вы недовольны? От присутствия этих милых заговорщиков вы избавитесь, одна из границ вашей страны будет надёжно защищена.

— Если вы попытаетесь решить вопрос силовым противостоянием, — не сдавался Ханзо. — то именно вы будете считаться агрессорами, вмешивающимися в дела нашей деревни. Вы блефуете. Даймё Огня вам не позволит подобную авантюру.

— Ку-ку-ку-ку! Ошибаетесь, Ханзо-сама. Один из учеников Джирайи — Узумаки. Его клан — наши вечные союзники, те, чей камон каждый высокоранговый шиноби нашей деревни носит на спине. И с точки зрения нашего даймё, наоборот, мы не имеем права не вмешаться.

— Вы уверены, что он — Узумаки, а не просто человек с красными волосами? — спросил Ханзо.

— Откровенно говоря, нет. Без генетической экспертизы это с уверенностью утверждать нельзя. Но у Нагато-куна очень характерный цвет волос и для даймё-сама всё будет выглядеть однозначно.

— Ладно. Забирайте своих подопечных, Хокаге-сама, — неохотно сказал Ханзо.

— Благодарю вас, Ханзо-сама, — улыбнулся Орочимару. — Иного от наших верных союзников и не ожидалось.

Орочимару медленно подошёл к Конан, принял её из рук Ханзо и неуловимым движением куная освободил от пут. Ухватив девушку за плечо, он быстрым телесным мерцанием переместился к её товарищам.

— Я не верю в вашу бескорыстность и добрые намерения, Хокаге-сама, — мрачно сказал Яхико. — Когда-то вы собирались убить нас.

— О, это было лишь для вашего блага, Яхико-кун, — усмехнулся Саннин. — Но в чём-то ты прав. Меня не слишком интересует судьба учеников Джирайи. Но как учёный я не могу пройти мимо замечательных глаз Нагато-куна. Да и дзюцу Конан-тян выглядят очень многообещающими, мне не терпится сделать анализ её крови.

— Так что, всё что вы сказали — ложь? — нахмурился Нагато.

— Ложь — только то, что касается моих мотивов, — на лице Хокаге играла омерзительная улыбка. — Ты, скорее всего, Узумаки. Ваша служба усилит Коноху. Ваши ДНК помогут моим исследованиям. Джирайя отвлечётся, наконец, от горячих источников. И насчёт множества низкоранговых миссий я тоже не шутил. Кстати, Нагато-кун, если я не ошибаюсь, то в Конохе тебя ждёт младший брат.

— Брат? У меня?

— Маленький Наруто Узумаки, он родился незадолго после нападения Кьюби. Так что часть твоих миссий по присмотру за младенцами будет неоплачиваемой.

Нагато застыл на месте и глаза его остекленели.

— Ку-ку-ку, ну-ну, не стоит так нервничать, — улыбнулся Хокаге. — Твои друзья тебе будут помогать. Посмотрите на Конан-тян.

Яхико и Нагато в ужасе воззрились на улыбающуюся Конан. Она мечтательно закатила глаза и прижала к груди руки.

— Кстати, Яхико-кун, — продолжил Орочимару. — Ты действительно собирался погибнуть ради своей напарницы? Или это была какая-то уловка с твоей стороны?

Яхико смутился и отвёл глаза. Конан, глядя на него, покраснела.

— Понятно. Ну что, же, подобная преданность не может остаться безнаказанной. Конан и Яхико, как ваш Хокаге, как лидер Конохагакуре но Сато, я объявляю вас мужем и женой. Я не очень интересовался, но, кажется, теперь муж должен поцеловать свою жену?

— Орочимару-сама!

— Н-но... Хокаге-сама!

Орочимару рассмеялся неприятным смехом, сделал знак рукой. Возникнув среди вихря листьев, их окружили трое шиноби Конохи. Они протянули друг к другу руки, и через мгновение вся компания исчезла во вспышке легендарного дзюцу Йондайме Хокаге.

* * *

Шикаку Нара никак не мог понять, что не так с его сыном. Нет, несомненно, каждый ребёнок проблемный, маленькие засранцы всегда ведут себя не так, как хотят родители. Но Шикамару выбивался даже среди остальных весьма необычных сверстников. Да, ребёнок сначала учится опираться на руки, а затем уже ходить, но его ребёнок стал отжиматься, сначала на ладонях, затем и на кулаках. Маленькие дети начинают ходить, его сын, после первых робких шагов начинал бегать. Маленькие дети любят лежать и играться с плюшевыми медвежатами, Шикамару привязал простынёй маленького мишутку к кровати и отрабатывал на нём удары чего-то уж слишком напоминающего тайдзюцу.

Шикаку помнил про то странное гендзюцу во время нападения Кьюби, но валить всё необычное на гендзюцу можно до определённого предела. И вот, когда в очередной раз к ним в гости пришли Иноичи и Чоуза с семьями, старший Нара, пошептавшись с напарниками, потихоньку увели маленького Шикамару от его сверстников, оставив Чоужди и Ино в комнате с измочаленными медвежатами, сооруженной из подушек полосой препятствий и небольшого турника, сделанного из маминой швабры.

— Скажи мне, Шикамару-тян, — Чоуза присел на корточки возле трёхлетнего Шики. — Почему ты не хочешь играть с Ино-тян и Чоуджи-тян в кубики? Ну или хотя бы полежать и посмотреть на облака на улице?

— Смотреть на облака — проблемно! — категорически заявил Шика.

Не дав ребёнку встать на руки и начать прыгать на руках, того ухватил на руки Иноичи.

— Может ты хочешь побить рекорд Хатаке Какаши? Он стал шиноби в пять лет, а чунином — в шесть!

Шикамару отрицательно замотал головой.

— Почему? Шикаку говорит, что ты гений.

— Гениальность — ничто перед тяжёлой работой! — в голосе трёхлетнего мальчика скользнула сталь.

— Это взвешенная позиция! — мотнул головой Чоуза, на миг приоткрыв сощуренные глаза.

— Шика-тян, — сказал ребёнку Яманака. — дяде Иноичи нужно тебя проверить! Можно?

Дождавшись утвердительного кивка, Иноичи положил руку на голову ребёнку и замер в трансе своего дзюцу. Когда он через несколько минут вернулся к реальности, он отрицательно мотнул головой.

Вернув ребёнка в компанию сверстников, где тот опять начал подбивать их на соревнование по отжиманию, Иноичи сказал Шикаку:

— Никаких следов гендзюцу нет. Это здоровый и очень умный ребёнок. В прекрасной физической и умственной форме. Очень бодрый и чрезвычайно целеустремлённый.

Шикаку облегчённо отпустил сдерживаемое дыхание.

Глава 4

— Знаешь, Орочимару, я думала, что самое тупое, что встречала в жизни — это попытка Джирайи прижаться глазом к забору горячих источников и мерзко хихикать. Я даже не знала, что это он, снесла придурка вместе с забором. И что самое характерное, спасать его пришлось именно мне.

Орочимару обиженно окинул взглядом стопку бумаг с выкладками его нового великолепного дзюцу, которые Цунаде небрежно отбросила в сторону и отвернулся.

— Ну-ну, не дуйся, Хокаге-сама, — в голосе Сенджу звучало лишь слегка прикрытое удовлетворение. — твоё дзюцу и в самом деле идиотское.

— Поясни, — не оборачиваясь прошипел Орочимару.

— Хорошо. Ты надеешься таким образом достичь телесного бессмертия. Захватывать тела сильных противников, ставить на них свою проклятую печать, а затем, по мере старения тела, переходить к новому. Поглощая тела ты получаешь все знания, техники и кеккей-генкай жертвы. Верно?

— Совершенно.

— Идиотизм! Это чистый идиотизм на множестве уровней. Чтобы оставался доступ к техникам и знаниям, ты оставляешь в себе часть сознания жертвы.

— Не часть, целое сознание!

— Ещё хуже. Твоё дзюцу необратимо. Тебе придётся каждый раз искать новое тело. Впрочем, с твоей щепетильностью, это для тебя проблемой не будет. Но твои жертвы должны пережить установку проклятой метки и даже по предварительным расчётам, шанс на подобное не более одного к двадцати. Сильное тело с сильной чакрой — это сильный дух, а значит, процесс захвата будет протекать сложно. Даже если этот человек будет предан тебе до последнего вздоха, инстинкты не дадут ему безропотно сдаться. Процесс отторжения твоей чакры телом неизбежен. Я даю, при наилучшем исходе не более пяти лет. При смене тела ты неизбежно утратишь кеккей-генкай, то есть часть новых дзюцу тебе будет недоступна. Если некоторые геномы отвечают лишь за манипулирование комбинированной стихией и при некотором усердии ты можешь это повторить без нужного тела, то другие, типа твоих любимых додзюцу, утратятся навсегда.