Золотая трясина - Борис Бабкин

– Здравствуй, Светлана, – появился отец Инги.

– Добрый день, Петр. – Поцеловав ей руку, он сел в кресло напротив. – Удалось выяснить хоть что-то?

– Пока нет.

– А ты вроде говорила…

– Я начала действовать. Думаю, удастся выяснить…

– Странно. Мы не нашли никакого выхода ни на кого, а ты вдруг…

– Я женщина, мне легче просить о помощи. А вы этого не умеете.

– Может, ты и права. Но знаешь, Светлана, помощь – это одно, а…

– Главное – найти тех, кто это сделал, – перебила она. – А уж дальше…

– Согласен.

– Где твоя принцесса?

– Думаю, ты видела, как она уезжала.

– Верно. Тогда спрошу: куда она отправилась?

– А почему тебя это стало интересовать?

– Мне сообщили, что пришел ниндзя.

– И давно ты знаешь о встречах моей дочери с Волковым?

– Узнала неделю назад. И мне кажется, Константин тоже узнал об этом. Недавно мы встретились на заправке, и он туманно намекнул, что Инга неверна ему. Я попыталась уточнить, однако ясного ответа не получила. Но он знает о ее увлечении.

– Это не неожиданность. Мы и так на виду, а наш населенный пункт не столица.

– Тебя это немного огорчило?

– И не немного. Ты же понимаешь, сейчас предстоит прибыльная операция, и, зная Игната, я опасаюсь, что он…

– Ты прав, он может принять это как личное оскорбление. Гладин любит своего сына и все, что против Кости, принимает как личное оскорбление.

– Но Инга не жена Косте, их отношения наших дел не касаются. Я готов к тому, что Игнат постарается…

– Послушай, Петя, – перебила Светлана, – неужели нельзя повлиять на ситуацию? А потом мы сможем отодвинуть и Гладина, и остальных. Шесть месяцев нам необходимы для установления прочных отношений с партнерами. Конечно, можно и сейчас, но тогда мы не выйдем на Пашу. А Турция – это…

– Да знаю я, поэтому и терплю Игната. Но если уж дело пойдет…

– Послушай, Петр, постарайся объяснить это дочери. Пусть она немного потерпит. Ну, в конце концов, пусть уедет куда-нибудь. Пойми, мы не можем потерять Турцию.

– Подожди, Светик, почему я должен…

– Я уже объяснила почему. Сами мы не сможем выйти на Пашу. Неужели ты этого не понимаешь?

– А ты не понимаешь, что я не могу использовать дочь ради дела. Она уже взрослый человек и сама выбирает, что ей делать и с кем встречаться.

– Если она уже взрослая, тем более ей можно все рассказать. В конце концов, пусть съездит, например, на Кипр.

– Никуда ехать Инга не хочет, я уже предлагал. Что касается дела, то если Гладин решит делать все сам, то фонарь ему в руки. Посмотрим, что получится. Теперь о Турции. Я уверен, что мы сами сможем решить вопрос о партнерстве. У меня есть знакомые в Москве, один из них ювелир, он что-то говорил о Турции. Так что все можно будет сделать самим. Что касается времени, то турок явится через полгода, а продать свою партию мы сможем и сами. Я подумал и успокоился. Теперь о наших питерских партнерах. Не знаю, как тебе удалось привлечь кого-то к этому делу, но здесь нужно быть очень осторожными. Иначе все может плохо кончиться. Питерские уже намекают на то, что предъявят нам, и мы будем вынуждены им выплачивать…

– Черта с два! Если уж и будут претензии, то как раз к Костику, он должен был обеспечить встречу Питерского в Берелехе и не смог. Значит, все претензии к нему. Но я надеюсь, что мне помогут найти того, кто на самом деле пошел на это.

Омчак

– Слышь, начальник, – сказал седой плотный мужчина лет пятидесяти с небольшим, – ты бы жевал открытым текстом, чего надо. А то порожняк гоняешь. Ты все-таки кум со стажем.

– Вот что, Питерский, – проговорил подполковник, начальник оперативной части колонии, – тебе грев богатый пришел. Твоего гонца в Берелехе сделали и…

– А ты, похоже, гриппом болеешь. Или думаешь…

– Ты же вор в законе, Питерский, – перебил его начальник оперчасти, – неужели допустишь, чтобы бойня началась?

– Каждый получает то, что заслуживает. А ты, начальник, чего хотел услышать? Чтобы я подписался под порожняком? В общем, разговор окончен. – Питерский шагнул к двери.

– Питерский не при делах, – сообщил по телефону подполковник, – как я и предполагал. Не понимаю, для чего вам понадобился этот спектакль?

– Спасибо за помощь, – усмехнулся в ответ абонент. – Теперь подключи своих дятлов, понятно?

– Похоже, все тронулись, – сказал сидящий на одноярусной койке Питерский. – Седой тоже крышей сдвинулся. Не ждал я никакого общака. Тем более в таком размере. Маляву Хвое накатай, пусть разберется, что там за базар пустили, кто и на кой хрен.

Санкт-Петербург

– Я не знаю, кто там воду мутит, – заявил Шота, – но нашего человека убили, и пропали деньги, которые он собрал с бригад. Мы потеряли все деньги! А нам нужно рассчитываться с людьми и покупать станки для…

– Закрой рот! – резко прервал его невысокий грузин. – Тебе сколько раз надо говорить? – посмотрел он на длинноволосого парня. – Не лезь в дела сам. Вот что, Ираклий, если не найдут бабки, ты возместишь всю сумму в течение двух месяцев. Понял?

– Но, Бесо, – испуганно забормотал тот, – я…

– Ты меня понял? – перебил его Бесо.

– Понял, Бесо. – Ираклий покорно кивнул.

– Бесо, – в комнату вошел полный грузин, – тут непонятка какая-то. Питерский звонил Кудрявому. Вроде бы какой-то общак в Берелехе кто-то хапнул, а не наши бабки. Что делать?

– Подожди. При каком тут Питерский и грев? Что за парашу ты тискаешь? – спросил Бесо.

– А ты поговори с Кудрявым, – усмехнулся вошедший, – и поймешь, о чем я говорю.

– Да, – пробормотал Маркиз, – похоже, грузины здорово погорели. Оказывается, кто-то их бабки взял. Поэтому Шота и торопится с грузом. Я не мог понять, почему такая спешка. А теперь понял. Ну и хорошо, что обули грузин! – Он усмехнулся. – Мы можем груз и раньше принять, но тогда цена вырастет, – подмигнул он Фантому.

– Ну, я только за, – кивнул тот. – А Повар куда-то уехал.

– Да здесь я! – усмехнулся, входя в комнату полный. – Было желание скататься к брату, но мне Кудрявый неожиданно кое-что поведал. У грузин большие неприятности будут. Их там кинули на приличные бабки, кто-то их поверенного пришил, и кто-то пустил парашу, что бабки те Питерскому Жоре шли. Прикиньте, как Питерский психанет. Там ведь бабок немерено…

– Бесо приехал, – сказал Маркиз. – Значит, дело в натуре очень серьезное. И тут разговор был, что боевики подтягиваются. Тогда нам ловить вообще нечего будет.

– Да хлопнуть их всех, пока перевес на нашей стороне, – предложил Фантом.

– Менты впрягутся, – возразил Маркиз, – и тогда все кончится и для них, и для нас. С Бесо можно разговаривать, он нормальный мужик и с понятием.

– Тогда и займись этим, – сказал Повар.

– Что делать и чем заниматься, я сам знаю! – отрезал Маркиз.

– Надо торопиться с разговором, – напомнил Фантом.

– Заткнись! – посоветовал Маркиз. – Ты свои дела делай, и тогда меньше проблем будет. Впрочем, вот что еще: хочешь мира – готовься к войне.

– Понял, – кивнул Фантом.

– А что у нас со столичными партнерами? – поинтересовался Маркиз.

Москва

– Как ты тут? – спросил крепкий молодой мужчина.

– Да потихоньку, – ответила Маша. – Можно сказать, все идет хорошо. Правда, дома неприятности.

– Что случилось?

– Марина уехала в Магаданскую область.

– С чего это она вдруг?

– Да так, – отмахнулась Маша.

– Понятно. Значит, снова этот…

– Не лезь ты в это, Данила. Марина решила, что у нас…

– Понял. Я этому…

– Хватит, – остановила его Мария. – Ведь не хотела говорить, знала, что ты заведешься. Но обещай мне…

– Да я бы все равно узнал. Я спросил бы с этого Воропаева за все.

– Хватит, Данила, – остановила его, войдя, красивая женщина. – Ты меня извини, Маша, но дыма без огня не бывает. Надо твердо решать, будешь ты с Вадимом или…

– Да ты соображаешь, о чем говоришь, Алла? – усмехнулась Мария. – Неужели я давала повод так думать?

– Дыма без огня не бывает, – повторила Алла.

– Хватит ерунду-то пороть, – остановил ее Данила. – Что ты мелешь? Получается, моя жена верит тому, что болтают о моей сестре. Вот уж не думал…

– Я говорю то, что болтают многие. Ты, может, скажешь, что не спала с…

– Хватит! – крикнула Мария. – Вот что я тебе скажу, Алла, кажется, я понимаю, почему Марина уехала. Ты ей небось такого наговорила…

– Никому ничего я не говорила! – Алла стремительно поднялась. – Ты забыла, что Маринке уже не десять лет, когда ты могла свободно…

Сильная пощечина откинула ее голову вправо. Взвизгнув, она бросилась на Машу.

– Стоять! – Данила оттолкнул ее. – Зря, сестра.

– Пошли вон оба! – крикнула Маша. – Я больше не хочу видеть ни ее, ни тебя! – Она вышла из комнаты.

– Пойдем, – зло сказала Алла, – или я за себя не ручаюсь.

– Если узнаю, что ты Маринке наплела, разговор другой будет. Понятно? – рыкнул Данила.